Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Плохо же руководители меня знают, – ответила Лус Элена. – Передайте им: я сейчас не в настроении делать никому одолжений. Тем более тем, кто даже не изволил сказать мне, где моя семья».
Лус Элена вот уже несколько дней пыталась связаться с сыном. Если не считать куцего письма, которое пришло в первые дни ареста, она не получила от него ни весточки за все это время, а после долгих выяснений добилась от эмиссара партии лаконичного ответа: Рауль пал в бою.
– Мой брат погиб? – спросила Марианелла.
– Так мне сказали, когда я еще не вышла, – сказала Лус Элена. – Но я не верю. Иначе мы бы уже узнали еще откуда-нибудь.
– Нам бы сообщили, – неуверенно согласилась Марианелла.
– Вот именно. Твой отец узнал бы и нашел способ нам сообщить.
Марианелла начала выяснять по своим каналам, но это ни к чему не привело. Ее брат погиб? Нет, что-то подсказывало ей, что это неправда, – что-то помимо нашей превосходной способности обманываться, когда нам это нужно. Однажды утром, после того как Лус Элена у нее на глазах выплакала за время завтрака больше слез, чем за всю свою жизнь, Марианелла присела на краешек ее кровати и сказала:
– Так, может, попробуем их разыскать?
Она сама не слишком верила в эту мысль, но Лус Элена мгновенно ухватилась за нее. Буквально через несколько минут они уже выехали из Талары, понимая, что в конце пути их может ждать такое, от чего они не оправятся до конца жизни. Марианелла ни у кого не стала просить разрешения; ей, конечно, пришло в голову, что она, наверное, нарушает ряд правил и это усугубит ее положение в герилье, но ей было все равно. Пять часов спустя они прибыли в Дабейбу, проехали селение насквозь, припарковали машину на улице, где никто и никогда не парковал машин, и пошли в гору. Добрались до места, где дорогу поглощала растительность, и продолжили путь по мульей тропе. Марианелла, к своему изумлению, узнавала местность. Ноги давно отвыкли от таких переходов, холодный воздух жег ноздри, но ее словно вела память тела. Память выбирала тропки, которые она сама бы не выбрала, узнавала сахарную мельницу, виденную раз в жизни, мельком, в день, когда Марианелла проделала этот путь вместе с братом и еще двумя герильеро-новичками. На закате они добрели до хутора, и Марианелла пошла искать людей. Она была готова столкнуться с любым непониманием, но удача на сей раз оказалась на ее стороне: первым встретился тот самый крестьянин, который когда-то дал ей денег на билет до Медельина.
– Тьфу ты черт! – воскликнул он. – Да это же Эмесиаса дочка!
Марианелла объяснила, что ей срочно нужно найти отца и брата. Напомнила, что ее зовут товарищ Соль, она работала в отряде «Школа председателя Мао», а брат ее – товарищ Рауль. Крестьянин терпеливо выслушал и сказал, что товарищ Эмесиас в последний раз был в здешних местах с полгода назад. Он махнул в направлении Тьерральты:
– Там, надо думать, обретается. Дня три пути.
– А можете его найти? И моего брата?
– Конечно. Только время нужно.
И они договорились: крестьянин отправится к Эмесиасу, передаст, что его разыскивают, и приведет на хутор.
– А нам что делать? – спросила Лус Элена.
– Возвращайтесь через два месяца. К тому времени доставим вам вашего папу.
– И брата, – напомнила Марианелла.
– Да, точно. Но тут уж ничего не обещаю.
На этом они распрощались. Марианелла с матерью, сломленные усталостью, отправились в обратный путь. Лус Элене не хватало воздуха, так что разговаривали прерывистыми фразами.
– Главное мы выяснили, – сказала Марианелла. – Что папа там.
– Но не узнали, где твой брат.
– Мы найдем его, мама. Я тебе клянусь. Остается самое трудное.
– Забрать их оттуда.
– Я не знаю, как это сделать. Чтобы их отпустили.
– Ты имеешь в виду, чтобы им ничего не сделали.
– Да, не наказали.
Лус Элена задумалась.
– А я, кажется, знаю, – сказала она.
Она имела в виду детей, которых полюбила сильнее, чем предполагали ее обязанности. В иных обстоятельствах любовь к ним не позволила бы ей даже задуматься о подобном шантаже, но в данном случае на кону было благополучие ее собственной семьи. Она набрала побольше воздуха и сказала:
– Если они хотят, чтобы я забрала детей, пусть вернут мне мою семью.
Марианелла и Гильермо поженились в мае, через пару месяцев после освобождения Лус Элены. Церемония была очень скромная – и церковная, чтобы не задевать чувств бабушки с дедушкой. Свадьбу увековечили на фотопленке: Гильермо надевает невесте кольцо. Он одет в желтую рубашку и расстегнутый пиджак со множеством пуговиц, а Марианелла – в белое платье без рукавов с круглым воротничком. На голых плечах – шаль крупной вязки, от которой чешется кожа. Марианелла выглядит счастливой.
Лус Элена, напротив, не была уверена, что это благоразумное решение.
– Я не понимаю, зачем ты выходишь замуж, – говорила она дочери. – Если хочешь, живи с ним, но зачем жениться?
– Но я же влюблена, мама. Почему бы мне не выйти замуж?
– Потому что ты не понимаешь. Не замечаешь.
– Чего?
– Что это не любовь, – сказала Лус Элена. – Это благодарность. А на одной благодарности жизнь не построить.
ХХ
Приказ был четкий, но непонятный: по распоряжению команданте Армандо Рауль должен был отправиться в ставку Центрального командования на равнинах Тигре. Выход наметили на ранее утро, потому что путь обещал занять три дня. Сопровождали Рауля пять товарищей. Момент был не самый подходящий для таких дальних бросков. Все последние дни отряд производил разведку для важного военного маневра: штурма штаба контрагерильи. Это была крупная операция, в которой задействовали около двухсот человек, а для Рауля – еще и шанс восстановить доверие к собственным способностям, сильно подорванное после инцидента с динамитом (последствия которого еще отдавались в руке и в лице) и не улучшившееся после визита к эмбера. И как раз теперь он кому-то понадобился в другом месте?
– А зачем я там? – спросил он.
Томас покачал головой.
– Мне известно не больше вашего.
К следующему рассвету они уже два часа шагали по долине реки Сан-Хорхе, как обычно, молча и сохраняя расстояние, против которого Рауль на сей раз ничего не имел: он хотел побыть наедине с собой и своими сомнениями. Что такого могло случиться, что его так срочно вызвали? Награда ждет его там, на равнинах, или кара? В этих бесполезных размышлениях проходили часы. Он останавливался на привал, где указывали, ел местные мелкие бананы, жаренные с рисом и маниоком, наполнял фляжку водой из ручьев. Вешал гамак повыше над землей, по которой ползали кайсаки, и спал плохо, урывками. У проводника, уроженца департамента Кордова, были редкие, какие-то подростковые усики, но морщинки вокруг глаз выдавали возраст, не соответствовавший его радушной улыбке. Несколько раз он безуспешно пытался завязать разговор, но через два дня сдался и перестал. К тому времени, как они добрались до равнин Тигре, проводник впал в то же меланхолическое молчание, что и Рауль, у которого не хватало сил даже извиниться за свою невежливость. Он просто думал о другом.
Заночевали на равнинах. Инструкции гласили: в определенной точке сопровождавшие Рауля из Тукура должны передать его новой группе и остаться ждать. Первая группа не знала, куда направляется Рауль, а вторая только это и знала. Секционирование, изощренная система секретности, составляла основу выживания любого герильеро, и Рауль понимал, что играет роль в пьесе, где каждый актер знает только свои реплики. Утром перед выходом Армандо открыл ему следующую подробность миссии. «Вы направляетесь в Галилею», – сказал он. Так называлось заброшенное селение на склонах Парамильо. И тогда Рауль понял: он идет к отцу, товарищу Эмесиасу, чей отряд
- Тайная история Костагуаны - Хуан Габриэль Васкес - Историческая проза / Русская классическая проза
- Марина из Алого Рога - Болеслав Маркевич - Русская классическая проза
- Вальтер Эйзенберг [Жизнь в мечте] - Константин Аксаков - Русская классическая проза
- Как быть съеденной - Мария Адельманн - Русская классическая проза / Триллер
- Яблоки из сада Шлицбутера - Дина Ильинична Рубина - Русская классическая проза
- Кубик 6 - Михаил Петрович Гаёхо - Русская классическая проза
- Сети Вероники - Анна Берсенева - Русская классическая проза
- Из дневника одного покойника - Михаил Арцыбашев - Русская классическая проза
- Миллионы - Михаил Арцыбашев - Русская классическая проза
- Пропасть - Михаил Арцыбашев - Русская классическая проза