Форма входа
Читем онлайн Утраченный воздух - Грета Ионкис
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
на огромное каменное кладбище. Стены некогда прекрасных зданий, настоящих памятников архитектуры, зиявшие выбитыми окнами и снесёнными крышами, решено было сохранить, «законсервировать» для дальнейшего восстановления. Дома, не подлежащие восстановлению, сносили и на их месте разбивали скверы – «оскверняли» город, как шутили поклонники чёрного юмора. Такая участь постигла роскошные гостиницы «Националь», «Палас», «Лондонскую», украшавшие некогда центр города, трёхэтажные Дом Барбалата, Серафимовский дом и дом Рубинштейна, Торговый дом Шварцмана/ Шехтера, аптеку Когана. Восстановить их не было никакой возможности, руины просто разбирали.
В нижней части города среди полуразрушенных домов сохранились подвалы. Их оккупировала уличная шпана, собиравшаяся в небольшие банды, которые избивали и грабили припозднившихся прохожих. Преступность в послевоенном городе была высокой. Имелась своя «Чёрная кошка», банда, хорошо известная одесситам, а ворья было не счесть.
Ольшанские (мать Исаака и его сестра Рахиль) вернулись сразу после войны, год они ютились на полу в комнате у знакомых, но им удалось в конце концов через суд вернуть квартиру на Георгиевской, которую после их ухода из города заняла молдавская семья, проживавшая на соседней улице. Во двор из старых жильцов практически никто не вернулся, кроме Боруха, который когда-то сорвал с уличных столбов растяжку со свастикой. Теперь ему было бы не влезть на столб: на фронте он потерял ногу.
Спояловых в Кишинёве не оказалось, видимо, во время войны семья перебралась в Румынию. Относительно недавно дошёл слух, что Митика Споялов долгие годы был главным врачом на курорте Байле-Геркулане неподалеку от Тимишоарэ. А в их прекрасный дом вселилось большое русское семейство, ранее проживавшее на левом берегу Днестра. Звание полковника советской армии позволило запойному пьянице занять этот комфортабельный дом, и несколько поколений потомственных алкоголиков проживали в нём, пользуясь немалыми льготами. Ольшанские с ними не общались.
У Исаака вскоре появились новые друзья по техникуму, а затем и по институту. Они тоже жили в нижней части города, относительно недалеко: Иося Шапошников – на Теобашевской, Алик Клейнерман – на Вознесенской, Моня Шубер – на Остаповской, Сарра Бузиновская – на Азиатской, Яша Файман совсем рядом – на Петропавловской. И всё же не стало компактной еврейской массы. Еврейские кварталы, еврейские предприятия, еврейские лавочки и магазины – всё это было в прошлом. Еврейский воздух был основательно разбавлен.
Однако евреев оказалось в Кишинёве после войны довольно много. Откуда? В Бессарабии от рук нацистов погиб каждый третий еврей. Те, кому удалось уцелеть после Холокоста, не смогли вернуться в местечки, это было выше их сил, они перебирались в Кишинёв. Возвращались уцелевшие на фронте, демобилизованные, эвакуированные…
Удивительно, но посреди всеобщей разрухи стали поначалу воскрешать очаги культуры. Поскольку основатель советского государства провозгласил, что из всех искусств важнейшим является кино, озаботились прежде всего открытием кинозалов. На месте Митрополии, используя сохранившиеся стены, в 1946 году открыли летний театр «Победа». Он просуществовал более десяти лет. Второй летний кинотеатр, имени Ленинского комсомола, работал по соседству на противоположной стороне улицы Ленина, между Театральным переулком и Мещанской (позже – ул. Мичурина).
Ещё зимой 41-го тринадцатилетний Ольшанский успел посмотреть новые советские фильмы «Весёлые ребята», «Волга-Волга» и, конечно же, «Цирк». Оркестр Утёсова, песни Дунаевского произвели на него огромное впечатление. И всё же «Искатели счастья», увиденные на втором этаже «Колизея», были вне конкуренции: ведь это было кино о евреях, и его герои – тётя Двойра, дурковатый Шлёма, несостоявшийся коммерсант Пиня, красавица Роза – были свои, знакомые, словно попали на экран с соседней улицы. Трудно было поверить, что фильм снимал русский режиссёр Корш-Саблин, работавший на белорусской киностудии. О том, что фильм славил интернационализм и дружбу народов Советского Союза, мальчишке было невдомёк.
Теперь, после войны, ребятня была увлечена другими лентами: «Пархоменко», «Секретарь райкома», «Она защищала Родину», «Парень из нашего города», «Подвиг разведчика». Полюбившиеся реплики героев с экрана уходили в народ. Ольшанский вспоминает, что такой расхожей стала фраза Крючкова из фильма «Котовский»: «Кто-то что-то сказал? Или мне показалось?»
Но главное – трофейные фильмы, захваченные в Бабельсберге под Берлином. Именно они произвели культурный переворот в умах и чувствах советских людей. Власти явно не понимали, что они выпускают джина из бутылки. Эти фильмы открыли мир в загадочную и манящую голливудскую жизнь. А какой восторг вызывала музыка! Она расковывала, раскрепощала. Глен Миллер с его оркестром в «Серенаде солнечной долины», откуда шагнула в мир молодёжи незабвенная «Чуча»! А Марика Рёкк с её неистовой чечёткой в «Девушке моей мечты»! А танго из кинофильма «Петер» с Франческой Гааль: «Танцуй танго! Мне так легко!» А чарующая музыка Штрауса и божественный голос Милицы Корьюс в «Большом вальсе»! А «Сестра его дворецкого», где Дина Дурбин исполняла на русском языке зажигательный цыганский романс! А «Тарзан» с Дженни Вайсмюллером, боевой клич которого прорвался с экрана на наши улицы и нёсся по городам и весям победившей страны! Истосковавшиеся по зрелищам люди смотрели заморские ленты по нескольку раз. На экранах возникала незнакомая, такая непохожая на привычную, жизнь, она завораживала, уносила прочь, заставляла забыть реальную нищету и разруху, которая обступала со всех сторон. Это было окно в иной мир. Заглянув в него, отроки и отроковицы, да что там! – советские женщины предавались несбыточным мечтам и готовы были на неслыханные жертвы ради того, чтобы приобщиться к этому счастью:
Не нужен мне панбархат,
Шифон и креп-сатен.
Пусть буду я одета,
Как маленькая Джейн.
За хижину Тарзана,
За диких негров джаз
Я б отдала квартиру,
Где телефон и газ.
Телефон и газ по тем временам были в Советском Союзе неслыханной роскошью, в Кишинёве о них и не мечтали.
Сам Ольшанский несколько раз посмотрел «Серенаду солнечной долины» с оркестром Глена Миллера, в золотую трубу которого навсегда влюбился, запомнил и музыкальную комедию «Три мушкетёра», не зная, конечно, что музыку к ней и песенку «Вар-вар-вар-вар-вара!», которую он время от времени мурлыкал, написал Самуил Покрасс, автор «Марша Будённого», эмигрировавший в США, в то время как его братья продолжали сочинять советские марши и песни. Впрочем, выросший в румынской Бессарабии, Исаак не знал песен советской детворы: «Мы – красные кавалеристы», «Шёл отряд по берегу», «В степи под Херсоном высокие травы»… Зато теперь, перешагнув порог двадцатилетия, он с замиранием сердца смотрел музыкальные трофейные фильмы: «Прелюдия славы» о Ференце Листе, «Лунная соната» (о Бетховене), «Не забывай меня», «Где моя дочь?» (по опере Верди «Риголетто»), «Смейся, паяц» (по опере Леонковалло), «Флория То́ска», «История одной жизни» (фильм о Джузеппе Верди). В них блистали
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Утраченный воздух - Грета Ионкис бесплатно.
Похожие на Утраченный воздух - Грета Ионкис книги
- Уильям Сомерсет Моэм - Грани дарования - Г Ионкис - Публицистика
- Сталинские коммандос. Украинские партизанские формирования, 1941-1944 - Александр Гогун - История
- Духовная жизнь Америки (пер. Коваленская) - Кнут Гамсун - Публицистика
- Псевдонимы русского зарубежья. Материалы и исследования - Сборник статей - Публицистика
- Сталинград: Записки командующего фронтом - Андрей Еременко - История
- Из записной книжки. Темы - Георгий Адамович - Публицистика
- Воздушная битва за Севастополь 1941—1942 - Мирослав Морозов - История
- Кровавый евромайдан — преступление века - Виталий Захарченко - Публицистика
- Ни войны, ни мира - Валерий Юрьевич Афанасьев - История / О войне / Науки: разное
- Интимная Русь. Жизнь без Домостроя, грех, любовь и колдовство - Надежда Адамович - Искусство и Дизайн / История