Форма входа
Читем онлайн Утраченный воздух - Грета Ионкис
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
бежать. Но куда идти? Она вернулась в Рыбницу, где к тому времени по приказу Антонеску уже было создано гетто.
Дни шли, телега с Ольгой медленно тащилась по дорогам Приднестровья. Няня правила лошадкой. Поняв, что в Рыбницу путь им заказан, двинулись в сторону Дубоссар. На немцев пока не напоролись. Няня сообразила, что им лучше забиться в глушь, потому что из Дубоссар уже пришла страшная весть: там за один день расстреляли 22 тысячи евреев (позже узнали, что этот страшный день совпал с трагедией в киевском Бабьем Яру). Свидетели рассказывали, что земля долго шевелилась. Там нашла свой конец многочисленная родня Ольги, почти весь клан Портных.
Беглецы решили двигаться в сторону другого райцентра – Красные окна, там в окрестных сёлах жила родня мужа – клан Гозунов. Сводная сестра Андрея Агриппина (Горпына по-местному) встретила их в штыки: «Пошла вон, жидовка, или я тебя своими руками задушу!» Отец Андрея промолчал. Но старшая сестра Андрея Лукерья, проживавшая в соседнем селе, приняла их всех. Ольга знала, что грозит за укрывательство евреев, и, желая отвести беду от Лукерьи и своих мальчиков, решила пойти в комендатуру в Красные окна и признаться, что она – еврейка. Там ей вначале не поверили, а потом румынский офицер спросил, не крещёная ли она. Она ухватилась за соломинку и ответила утвердительно. Месяц её держали при комендатуре, она там мыла полы (отрабатывала скудную кормёжку), её не запирали: сама пришла, куда ей бежать. И вдруг она услышала, как офицер диктует приказ о её расстреле. А далее случилось невероятное. В комендатуру вошла врач Мария Вячеславовна Рошка, мать её подруги, знающая Ольгу с детства. Она обняла её и подтвердила офицеру, что она и впрямь крещёная. Тот потребовал справку от сельского батюшки.
«Справка будет», – заверила офицера Рошка. И он отправил женщин в сопровождении охранника в Цыбулёвку за справкой. Рошка взяла дело в свои руки. Был накрыт стол, пригласили церковного старосту, подпоили, выкрали у него печать, наскоро написали справку, заверили печатью и на следующий день отбыли в Красные окна. Офицер не удовольствовался справкой, призвал свидетелей, провёл дознание. Лукерья, свёкор и соседи подтвердили факт крещения, и Ольгу отпустили с Богом. Липовая справка была ей охранной грамотой.
Ольга поселилась с детишками мал мала меньше в хибарке на кладбище, Лукерья не оставляла её своими заботами. Глубоко верующая, она для большей безопасности окрестила золовку в своём селе ещё раз. Помогала и родня Андрея, кто чем мог. А сама Ольга Наумовна старалась подработать, где можно: кому белила хату, кому полы мыла, кому стирала, копала огороды, полола, ходила за скотиной. Рассчитывались кто картошкой, кто яичко даст, кто молочка или кусок хлеба – всё детишкам. И ведь всех троих мальчишек она сохранила в такое лихолетье. Дождалась прихода Красной армии. Сразу после освобождения начала работать учительницей в Криулянах, неподалеку от Кишинёва. Тут её и нашёл капитан Андрей Гозун после демобилизации. А Милочка, моя коллега, родилась уже в 1947 году. Но семейная жизнь не задалась: слишком многое встало между ними за годы разлуки. Победителю трудно было понять измученную женщину, потерявшую родителей, сестёр и всех близких, которая четыре года провела в жуткой нужде, страхе и ужасе, в повседневной борьбе за жизнь троих малолетних сыновей. Да и они в красавце-офицере не признали своего отца. Непонимание и отчуждение привело к разводу. Каток войны, он по-разному калечил судьбы. Его кровавые следы не сотрут годы. И еврейский Апокалипсис не может, не должен быть предан забвению.
Глава 23. Возвращение, или Жизнь на пепелище
Освобождала Кишинёв 5-я ударная армия генерала Берзарина, участница Ясско-Кишинёвской операции. Добровольцы штурмового батальона во главе с подполковником Алексеем Бельским, ворвавшиеся с боями в город со стороны рабочего пригорода Мунчешть 23 августа 1944 года, вспоминали, что город представлял собой сплошные руины. Гарь пожарищ висела в воздухе. Эксперты подтвердили, что по масштабу разрушений в годы войны Кишинёв занял 4-е место, после Сталинграда, Варшавы и Дрездена. Город был мёртв. Верхняя его часть – от Александровской до Садовой – лежала в развалинах, среди которых торчали каменные скелеты – остатки зданий. Особенному разрушению город подвергся в 1941-м и 1944 годах. Но всем на удивление особняки на Садовой уцелели. Правда, это был край города, его верхний рубеж.
Книга «Записки губернатора» содержит богатый иллюстративный материал, собранный А.Маринчуком. При чтении этой книги я увидела, что многие значимые здания (это касается Митрополии, Консистории, Духовной семинарии, Серафимовского дома, Военного лицея, которые после 28 июня 1940 года сменили хозяев) были взорваны и сгорели 16 июля 1941 года, т. е. в день вступления румынских войск в город. В огне погибли архивы, библиотеки, картины, мебель, ценное убранство этих великолепных зданий. Сейчас местными историками выдвинуты предположения, что взрывы организовали советские «оккупанты», оставляя город. Идут споры, явно имеющие политическую подкладку. Тактику «выжженной земли» использовали многие армии, принуждённые к отступлению, но это малоутешительный факт: краса и гордость, часть истории Кишинёва была уничтожена.
Нижний город не так пострадал от бомбардировок, но под конец и ему досталось. Немцы, готовясь сорвать ясско-кишинёвскую операцию советских войск, ввели в город две танковые дивизии СС, они расположились на короткий отдых перед боем в западной части нижнего города. Утром 20 августа, когда немцы уже собирались начать контроперацию, 16 американских «летающих крепостей» методом «челночного» бомбометания разнесли в клочья район Ильинского базара и его окрестности, смешав с землёй скопление немецких войск. Вся часть старого города между Иринопольской, Павловской, Кацыковской, Минковской и Харлампиевской улицами за час была сметена с лица земли. Может быть, есть высший смысл в том, что элитные немецкие части нашли свой конец на территории, которую немцы и румыны отвели в июле 41го под гетто, где мучились и умирали не покинувшие город и его окрестности евреи. Каким-то чудом уцелели Ильинская церковь, а на Екатериновской – старый собор, возведённый в 1806 году (в нём молились митрополит Гавриил Бэнулеску-Бодони, император Александр I, Пушкин и декабристы). Сохранился и стоявший напротив дом турецкого губернатора ХVII века. Они были снесены в конце 50-х годов во время прокладки проспекта Молодёжи (ныне – проспект Григорие Виеру), хотя могли бы его только украсить. Собор долго не поддавался, его взорвали. На его месте выросла невыразительная коробка кинотеатра «Москова». «Ломать – не строить» – этот принцип поныне является основой трудового энтузиазма многих чиновников-градостроителей.
Когда Ольшанский вернулся в Кишинёв (в июне 1946-го), горы щебня с тротуаров были уже убраны, но развалины сохранялись, и город походил
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Утраченный воздух - Грета Ионкис бесплатно.
Похожие на Утраченный воздух - Грета Ионкис книги
- Уильям Сомерсет Моэм - Грани дарования - Г Ионкис - Публицистика
- Сталинские коммандос. Украинские партизанские формирования, 1941-1944 - Александр Гогун - История
- Духовная жизнь Америки (пер. Коваленская) - Кнут Гамсун - Публицистика
- Псевдонимы русского зарубежья. Материалы и исследования - Сборник статей - Публицистика
- Сталинград: Записки командующего фронтом - Андрей Еременко - История
- Из записной книжки. Темы - Георгий Адамович - Публицистика
- Воздушная битва за Севастополь 1941—1942 - Мирослав Морозов - История
- Кровавый евромайдан — преступление века - Виталий Захарченко - Публицистика
- Ни войны, ни мира - Валерий Юрьевич Афанасьев - История / О войне / Науки: разное
- Интимная Русь. Жизнь без Домостроя, грех, любовь и колдовство - Надежда Адамович - Искусство и Дизайн / История