Форма входа
Читем онлайн Воскрешение - Денис Валерьевич Соболев
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Гаврилы Принципа началом Первой мировой войны. Но едва ли солдаты, долгими зимами лежавшие в окопах мировой войны, так часто размышляли о Гавриле Принципе. Чуть позже столь же резко, предсказуемо и все же неожиданно наступили гайдаровские экономические реформы, наполнившие магазины и опустошившие сберегательные счета. Когда так давно невиданное изобилие почти в одночасье наполнило пустые прилавки, Поля спросила отца, где же все это было раньше, и если оно все же где-то существовало, то необходимо ли было менять окружающий мир так резко, и была ли столь неэффективной теперь уже отброшенная за ненадобностью экономическая система.
– Поля, – только и сказал Евгений Ильич, но посмотрел на нее так, как будто она все еще была десятилетним ребенком.
На привычном для нее образе жизни происходящее, пожалуй, отразилось не так уж значительно. Поля привыкла к тому, что дома практически всегда все было, по крайней мере из числа тех не очень сложных и не очень экзотических вещей, которых ей иногда хотелось. В те же относительно редкие моменты, когда ей хотелось действительно чего-нибудь совсем уж редкого или дорогого, родители находили для нее и это, но говорили, что нормой подобные причуды не являются и стать не должны. Если за этот год в их быту что-то изменилось, то, пожалуй, в основном то, что в доме стало всего очень много; как-то излишне, изобильно много. Появилась новая квартира в одном из арбатских переулков; но Поля видела ее всего два раза. В квартире шел бесконечный ремонт, в его детали Поля не вдавалась, а на их повседневную жизнь появление новой квартиры не оказало почти никакого влияния.
Где-то зимой охранник начал провожать ее в институт и обратно; Евгений Ильич перед Полей извинился, но настоял: неспокойные времена. По сути, в ее картине мира это ничего не нарушало. Задолго до той осени, почти всю ее юность, много писали и говорили о необходимости покончить с уравниловкой, о том, что умные, талантливые, трудолюбивые и предприимчивые люди должны зарабатывать больше бездельников, высиживающих свои бесполезные рабочие часы за облезлым письменным столом или курящих по коридорам. Ее отец был и умным, и талантливым человеком; когда-то его карьерному росту значительно помог дед, но уже несколько лет и сам отец становился все более влиятельным человеком. О том, что к его мнению действительно прислушиваются, как это ни странно, Поля узнавала даже из газет. Впрочем, газеты она практически никогда не читала, ни сейчас, ни раньше. Ее отец был талантлив и трудолюбив; и наконец это начало приносить видимые плоды. Вот только дома он почти не бывал; рано уходил, поздно возвращался; выглядел уставшим; иногда жаловался на наставшее хаотичное время.
« 7 »
И все-таки во всем этом была какая-то соринка; что-то не складывалось. Поля не только не искала эту соринку специально, но и злилась на себя за то, что так часто ее ощущает. И все же ощущала, снова и снова. Как-то в случайном разговоре она втянулась в перепалку с парой малознакомых студентов с их же последнего курса; вежливостью эта парочка не отличалась. Но потом к ним подошел кто-то третий, совсем уж незнакомый, что-то им тихо сказал, они сразу перед ней извинились, пожаловались на семейные причины, извинились снова, предложили любую помощь на будущее и быстро ушли. Поля осталась в замешательстве.
– Что это все должно было означать? – удивленно спросила она подругу по группе.
– А ты как думаешь? – Та довольно хмыкнула. – Наверное, им тихо намекнули, чья ты дочь.
Это объяснение показалось Поле смешным.
– Так ты считаешь, – сказала она, – что чужие деньги теперь возымели такую магическую силу убеждения?
– Я думаю, что у них есть планы пожить еще некоторое время, – ответила та, теперь уже улыбаясь от уха до уха. – И даже пожить не в инвалидной коляске.
Поля подумала про соринку в глазу. «Этого не может быть, – сказала она себе. – Это невозможно, и этого не может быть». Но собственный голос тихо повторял ей, что вот она, именно та назойливая невидимая соринка. Поля прогоняла эти мысли, но они возвращались. И это было невыносимым; ей казалось, что ее выворачивают наизнанку. Она пошла в библиотеку; начала переворачивать тяжелые стопки газет и журналов, пытаясь найти в них любые упоминания о банке отца, о фирмах, которые с ним были связаны, почти любые знакомые или слышанные от него названия, знакомые фамилии. Из всего найденного ничего однозначно понять было невозможно, но и рассеять ее страхи найденное было не способно. Без звонка она пришла к отцу на работу. Два принадлежавших банку огромных офисных этажа охраняли несколько человек в костюмах, перекачанные, высокорослые. Навстречу ей вышел незнакомый человек в сопровождении еще одного телохранителя со шрамом на лице.
– Я же тебя просил на работу не приходить, – как обычно мягко сказал отец, плотно закрывая за ней дверь. – Тем более без звонка. Мы же не в деревне. Ты же видишь, что творится в стране. Все и так на нервах.
– Прости, я быстро. Я бы просто так не пришла.
– Ладно, – примирительно ответил он. – На самом деле даже хорошо, что ты зашла. От всего этого дуреешь. Хочешь, пойдем выпьем по чашке кофе?
Поля промолчала.
– Я бы так не пришла, тем более без звонка, – сказала она, потом снова замолчала, продолжила: – Только скажи правду. Пожалуйста. Не обманывай меня. Это правда, что твой банк бандитский?
– Нет, конечно.
Она осторожно выдохнула.
– Не знаю, кто внушил тебе эту идею, – добавил отец, – но выясню.
– Поклянись!
– Клянусь. Слово «бандитский» вообще из газетного лексикона. К сожалению, с криминальным миром сейчас все так или иначе вынуждены иметь дело. Просто нет другого выхода. Я тебе уже говорил, настало такое время. В этом смысле нам как раз проще, у нас еще и своя собственная служба безопасности.
Поля снова замолчала.
– Папа, ты убивал людей? – медленно выговорила она.
Евгений Ильич смотрел на нее и не мог поверить, что все это происходит на самом деле. Он ждал, когда все это закончится; хотел остаться один на один с собой и все тщательно обдумать.
– Ты что, представляешь меня в виде Раскольникова? – Он попытался отшутиться, а заодно и выиграть немного времени; важнее всего ему было сейчас понять, что же именно Поля знает. – Думаешь, я по вечерам в подворотнях на старушек с топором нападаю?
– Не думаю.
– Тогда что?
– Врагов, конкурентов.
– Поля, – стараясь сохранять спокойствие и убедительность, сказал он, – если под людьми и конкурентами ты имеешь в виду уголовников, бандитов, рэкетиров, проворовавшихся чиновников и продажных ментов, то ты крайне превратно представляешь себе ситуацию. Это как на войне. Либо ты, либо тебя. Так все делают. Это самозащита. Я никого не убивал. К тому же именно за счет этих денег ты живешь, – добавил Евгений Ильич; и вот именно это, как он повторял себе впоследствии, было ошибкой.
– Мне очень жаль, что я жила за счет этих денег, – ответила Поля, – но больше этих кровавых денег я не возьму.
– Поля, – сказал Евгений Ильич, – я думал, что ты взрослее.
– Сегодня я повзрослела.
– Это мир. Ты не можешь в нем не участвовать.
– Могу, – отрезала она.
Был ясный день. В Москву пришла весна; сквозь облака пробивалось теплое солнце;
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Воскрешение - Денис Валерьевич Соболев бесплатно.
Похожие на Воскрешение - Денис Валерьевич Соболев книги
- Опавшие листья (Короб второй и последний) - Василий Розанов - Русская классическая проза
- Опавшие листья. (Короб второй и последний) - Василий Розанов - Русская классическая проза
- Опавшие листья - Василий Розанов - Русская классическая проза
- Радио молчание - Элис Осман - Русская классическая проза
- Зимний Ветер - Валентин Катаев - Русская классическая проза
- Дом Кёко - Юкио Мисима - Классическая проза / Русская классическая проза
- Я хотел написать книгу, но меня чуть было не съел гигантский паук - Алексей Викторович Серов - Русская классическая проза
- Марина из Алого Рога - Болеслав Маркевич - Русская классическая проза
- Человек рождается дважды. Книга 1 - Виктор Вяткин - Проза
- Так громко, так тихо - Лена Буркова - Русская классическая проза