Форма входа
Читем онлайн Воскрешение - Денис Валерьевич Соболев
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
о всякой всячине и, как показалось Арине, полуосознанно что-то выжидая. Точнее, выжидал Митя, а она решила не торопить разговор.
– Ты знаешь, – вдруг сказал Митя, после недолгого молчания и совсем без предисловий; они поднимались по Фонтанке. – Наверное, я понял, каково побывать с другой стороны свободы.
– С другой стороны? – Она понимала все меньше. – В каком смысле?
– Я начинаю думать, что свобода для одних – это почти всегда боль для других.
Арина изумленно на него посмотрела.
– Мне кажется, тогда это уже не свобода, – ответила она довольно решительно.
– А кто должен это решать?
– Ты помнишь, нас учили, что свобода – это то, что не причиняет вреда другим?
– Мало ли чему нас учили.
Арина с удивлением подумала о том, что разговор у них не получается. А еще это был один из тех очень редких моментов, когда она переставала понимать, что Митя хочет сказать. Более того, даже не понимала, о чем он вообще говорит. Не об абстрактной же сущности свободы, в самом деле.
– И ты хочешь сказать, что оказался жертвой чужой свободы?
Митя покачал головой.
– Нет, конечно, – ответил он. – Но я понял, каково там побывать.
– Все равно, – сказала Арина; этот странный спор задевал ее за живое, и на несколько минут она забыла о том, что уговорила его пойти гулять по светлому летнему городу для того, чтобы понять, что же у него произошло. – Все равно, быть свободным – это высшее предназначение.
– Наверное, хорошо так думать.
– А ты так уже не думаешь?
– Не знаю, – сказал Митя. – Не в этом дело. Наверное, я вообще перестал понимать, как правильно думать.
Арина удивленно на него посмотрела.
– Помнишь, как дедушка Илья рассказывал нам о Сфере стойкости? – спросил он.
Несмотря на то что воспоминание об этом рассказе было ясным и отчетливым, его упоминание Митей озадачило Арину еще больше; она не понимала, как этот рассказ связан со всем остальным, и замолчала. Они вышли к коням Клодта, вздыбленным в своей почти невесомой грации, и Арина вдруг подумала: «А ради чего? Каково этим коням сейчас?» Это была какая-то новая, незнакомая ей мысль, особенно странная перед этим десятки тысяч раз виденным мостом. Митя проследил за ее взглядом, но, как ей показалось, почти автоматически, не придав ему никакого значения, и Арина решила, что обсуждать ее собственные странности сейчас неуместно. Ей хотелось подумать над тем, что он сейчас сказал, не потому что это казалось ей особенно умным или глубоким, скорее наоборот, потому что все это было маловразумительной ерундой, и она не могла понять, какой же смысл он пытается в это вложить. А еще в тот год ей все чаще казалось, что время разорвалось в каких-то своих глубинных основах и они пытаются уцепиться за его обломки, но невидимым потоком, несущим время, сносит и эти обломки, и даже они с Митей перестают понимать друг друга, а может быть, и самих себя.
Они миновали Аничков дворец, по подземному переходу перешли на другую сторону Невского («А это, между прочим, Труба», – почему-то сказал Митя, и Арина кивнула) и вышли к Гостиному двору. Вдоль желтого фасада Гостиного двора, почти до самой башни Городской думы, теперь появился почти непрерывный жестяной забор, какими обычно огораживали строительные площадки, исписанный и заклеенный самодельными объявлениями. Вдоль забора были расставлены импровизированные прилавки с прокламациями, брошюрами и книгами. Уже некоторое время Арина думала о том, как быстро и отчетливо меняется их состав. За этот год почти исчезли не только тарзаны, но и книги об ужасах сталинизма, а их место заняли брошюры про царя, древних славян, преступления большевистского режима и еврейский заговор; они с Митей все еще шли молча, и краем глаза она фиксировала, как на проползающих мимо лотках вспыхивают славянские свастики и черные шестиконечные звезды с покрытыми шерстью руками. Ее поразило, как много стало подобных изданий, и она остановилась у очередного издания «Протоколов сионских мудрецов». Продавец довольно на них посмотрел, нехорошо ухмыльнулся, но ничего не сказал; было видно, что ему приятно, что его ассортимент их задевает. Арина внимательно изучала разложенные на лотке книги; взяла и открыла брошюру «Кто продал Россию немцам?». На ее обложке были изображены погибшие солдаты в форме Первой мировой войны. Она бесцельно полистала брошюру, с тихим шелестом высвобождая дешевую бумагу из-под большого пальца; ей стало не по себе, и она вернула книгу на прилавок.
– Что тебя так заинтересовало? – удивленно спросил ее Митя, задержавшийся рядом с ней, но явно не понимавший, зачем она это делает.
– Тебе это не мешает?
– Что именно? – Казалось, что Митя и разговаривает с ней, и бродит в каком-то совсем другом месте. – А, эти?
Арина кивнула.
– Это теперь называется «Стеной плача», – сказал Митя, указывая на забор и лотки с брошюрами про всемирный еврейский заговор.
– И тебе ничего в этом не мешает? – переспросила Арина.
– Ну уроды. Наведут с ними порядок, я надеюсь.
– Ты в этом уверен?
– Да что они сегодня тебя так задели?
– А тебя нет?
– Меня нет, – ответил Митя. – Мне кажется, что существует достаточно гораздо более достойных тем для размышлений.
Арина растерялась. Она снова не знала, что ответить.
– То есть мы были вместе, а теперь появились все эти люди, и тебе ничего в этом не мешает? Не задевает? Не удивляет?
– И задевает, и удивляет. Но драму ты устраиваешь на пустом месте.
– А что будет потом? – спросила она.
– Потом? После чего?
– А потом, как мы знаем, придет наци с большой дубинкой.
Митя изумленно на нее посмотрел. «Как же он ничего не понимает? – подумала Арина. – Неужели он настолько заигрался?» Она снова чувствовала себя гораздо старше Мити.
– Глупости, – ответил он наконец. – И что на тебя такое нашло?
– Вот ты так ходишь мимо Гостиного двора, как ходил в десять лет, и тебя ничего…
– Я хожу по другой стороне, – прервал ее Митя. – Знаешь, я сегодня, наверное, плохой собеседник. Все-таки немного вымотался от чужих машин и кроватей. Поеду-ка я домой досыпать.
– Может, еще погуляем? Рано. А темнеет сейчас поздно.
Митя отрицательно помотал головой, и она проводила его до автобуса. На душе было тяжело и темно. Арина продолжила бесцельно бродить по городу, пока не вышла на Халтурина. Вероятно, у такого изобилия выставленных у Гостиного брошюр все же была какая-то более конкретная причина, подумала она, с удивлением увидев толпу, идущую ей навстречу. Демонстранты были причудливо одеты, кто в кожаные куртки, кто в косоворотки, как ей показалось, большинство из них было обуто в кирзовые сапоги. На первый взгляд они казались ряжеными из фильмов. Несли прокламации. Огромный лозунг, растянутый на половину улицы, гласил: «Освободим Россию от жидо-кавказского нашествия». Толпа выкрикивала что-то невразумительное, но не особенно агрессивно. Несколько усталых милиционеров присматривали за порядком, но демонстранты вели себя относительно прилично. Один из прошедших мимо нее милиционеров был пьян. В толпе что-то распевали, скандировали, хотя и не очень громко. Несло перегаром. Арина вжалась в стенку, потом поднялась по ступенькам и зашла в незнакомый магазин. Почти невидящим взглядом начала рассматривать застекленные полупустые прилавки; она не очень понимала, что именно здесь продают. Потом вышла, завороженно пошла за толпой, двигавшейся в сторону Невского. Предсумеречный воздух начал медленно тускнеть. Несколько человек
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Воскрешение - Денис Валерьевич Соболев бесплатно.
Похожие на Воскрешение - Денис Валерьевич Соболев книги
- Опавшие листья (Короб второй и последний) - Василий Розанов - Русская классическая проза
- Опавшие листья. (Короб второй и последний) - Василий Розанов - Русская классическая проза
- Опавшие листья - Василий Розанов - Русская классическая проза
- Радио молчание - Элис Осман - Русская классическая проза
- Зимний Ветер - Валентин Катаев - Русская классическая проза
- Дом Кёко - Юкио Мисима - Классическая проза / Русская классическая проза
- Я хотел написать книгу, но меня чуть было не съел гигантский паук - Алексей Викторович Серов - Русская классическая проза
- Марина из Алого Рога - Болеслав Маркевич - Русская классическая проза
- Человек рождается дважды. Книга 1 - Виктор Вяткин - Проза
- Так громко, так тихо - Лена Буркова - Русская классическая проза