Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда малышка наконец уснула, я прокралась в гостиную. Фрэнсис и Энн передавали книгу стихов, которую купил им Томас.
Бам!
Что-то упало.
Я заглянула на кухню. Элиза и Салли смеялись над свалившимся со стола мешком муки. Обычно они были более серьезны.
– Хочешь помочь, мама? – бодро спросила Элиза.
– Нет. Лучше подожду и посмотрю, что вы тут приготовите.
Они снова занялись взвешиванием продуктов, а я повернулась к открытой двери, которая вела в сад мами.
Гарри и Джозефи пололи грядки между каллалу и ямсом. Я знала: мальчики надеются закончить работу пораньше. Если Томас будет хорошо себя чувствовать, они отправятся рыбачить на «Мэри». Мами и Элла тоже сидели в саду, они пили чай.
Элла была милая, но мое сердце до сих пор тосковало по Китти, я все еще горевала, когда мне попадались на глаза ее последние творения.
Мами вошла в дом и прошагала мимо меня в холл.
– Ты тоже плохо себя чувствуешь? – Она коснулась моей щеки.
Что я должна чувствовать? Ужас застрял у меня в горле.
– Думаю, я хочу убраться подальше от Гренады.
Она взяла меня за руку.
– Однажды ты сбежала, чтобы взглянуть на другую сторону моря. Нельзя думать об этом сейчас.
– Нет. Пока точно нет, но когда-нибудь я вас всех туда отвезу.
На миг она сжала мою руку крепче.
– Не убегай. Пойми, твоя семья нуждается в твоей силе. Пойми это, Долли, пойми это сейчас, пока он не ушел. Пока он не ушел.
В ее прекрасных, но помутневших глазах таился какой-то секрет.
Он.
Томас.
Я побежала к нему – в комнату, где все наши младшие учились грамоте. Томас лежал на полу, привалившись к стене. Дрожащая пухлая рука тянулась к ребенку номер десять. Доротея Кристина, моя Крисси, покачиваясь, шла с книгой на голове, но все же успела добраться до отца, прежде чем томик с позолоченным корешком упал ему на ногу.
Протянув руку, Томас прижал дочь к себе.
– Какое самообладание, моя дорогая. Ты уже почти светская дама. Я горжусь тобой. Будешь заправлять всем миром, как твоя мать.
Вошла мами.
– Крисси, пора тебе поесть.
Малышка поджала ярко-розовые губы.
– Иду, бабуля. – Она снова водрузила книгу на голову и зашагала к двери.
– Сюда, ваше величество, – сказала мами.
Они вышли, а я не отрывала взгляда от Томаса. Наконец я увидела, наконец позволила себе увидеть, как бледна его кожа, как опухли лодыжки, словно сердце плохо перекачивает кровь. Пятьдесят восемь лет… белый мужчина, который не работает в поле, – он был слишком молод, чтобы болеть.
– Помоги-ка мне подняться, Дороти.
Я протянула ему свою руку, свою силу, и обняла.
Томас изменился. Его объятия уже не были крепкими. В груди отдавался глухой звук, как у Эдварда.
Нет! Почему, Господи, почему?
Он поцеловал меня в щеку, пальцем смахнул слезы.
– Приведи мальчиков, женщина. Я пойду с ними в море.
– Нет. Тебе нужно в постель. Мы будем бороться…
– Это та битва, в которой тебе не победить. Приведи их.
Упрямый болван!
Томас знал меня лучше всех в мире, а я знала его. Я бросилась из комнаты и сделала то, что он просил. На сей раз я не стану препятствовать его желаниям.
* * *
Волнующееся море отливало разными оттенками синего и зеленого. Солнце стояло высоко и отражалось на белых парусах «Мэри». Знаменитая мачта, выкрашенная в синий цвет, горделиво высилась над палубой.
Джозефи держал штурвал. Гарри поправил канаты, затем встал рядом с братом. Фрэнсис, Элиза и Энн уставились на босые ноги Томаса. Я не смогла надеть на него сапоги. Его ноги слишком опухли. Я сложила обувь рядом.
Томас тяжело дышал. Он сжимал грудь и смотрел на меня с болью.
Мальчики улыбались.
Они не знали, что это прощание, но Фрэнсис и Энн, мои чувствительные девочки, все понимали. Особенно Фрэнсис. Томас и книги составляли весь ее мир. Она могла бы стать стряпчим, если бы эта профессия не предназначалась только для мужчин.
Томас протяжно вздохнул.
– Джозефи, поворачивай к берегу.
– Па! Еще разок.
– Нет, – поморщился Томас. – Нет, мой мальчик.
– Слушайся отца. – Я произносила каждое слово медленно, они с трудом срывались с моих дрожащих губ. – Вы все возвращаетесь к мами. Они с Салли и Крисси ждут на берегу.
Сыновья увидели мой больной взгляд. Мальчики кивнули. Румпель повернулся, и парус тоже сдвинулся.
«Мэри» добралась до берега. Томас закрыл глаза.
– Я люблю вас всех. Помните об этом и поддерживайте свою мать. У нее большие мечты.
Из его рта потекла струйка слюны, но он усиленно заморгал, а затем возвел глаза к небу. Дети расцеловали Томаса в щеки, погладили по плечам, а потом ушли к мами. Фрэнсис вернулась и обняла его еще раз.
– Иди, любовь моя, – сказал он, но я отвязала веревку, поймала следующий сильный порыв ветра и отчалила.
– Зачем ты это сделала, куколка? Я представлял, как сижу здесь на причале в своем шлюпе и смотрю, как моя семья уходит. Все-то ты испортила.
– Из меня паршивый первый помощник. – Я прижалась к нему и притянула его холодное лицо к своей груди. – Я не дам тебе остаться одному. Ты уйдешь в моих объятиях.
– У тебя добрые руки. Оставь меня здесь, на «Мэри». Пусть мои партнеры получат деньги по страховке, когда волны разобьют ее. Это самое малое, что я могу сделать для Гаррауэя и остальных.
Таков был мой мужчина. Всегда думал о других и все для них делал.
– Давно ты знаешь?
– С тех пор, как доктор Хэй мне рассказал.
Это было шесть недель назад. Шесть недель я могла бы говорить ему, как много он для меня значит, как он перевернул все в моей жизни и сделал ее прекрасной.
– Ты уверен, что Хэй не может вылечить тебя, как и Эдварда?
– Долл…
– Знаю. Просто мне отчего-то хочется засмеяться, сделать что угодно, лишь бы не думать о том, как ты уйдешь.
– Говорил тебе, что и после смерти останусь с тобой, женщина.
Я накинула на нас одеяло, надеясь согреть его руки и ноги. Стараясь не зарыдать, я прижалась к Томасу. Он был моим воздухом.
– Люблю тебя. Не знаю, когда я снова поверила в нас, но теперь могу это сказать.
– Я знал. Нет слов для того, что описать нашу любовь.
Носом он погладил меня по щеке, а затем уткнулся подбородком мне в шею.
– Послушай, в моем столе лежат бумаги, по которым ты и дети должны уехать отсюда. Я не знаю,
- Душевный Покой. Лучшее - Валерий Лашманов - Прочая детская литература / Прочие приключения / Русская классическая проза
- TRANSHUMANISM INC. - Виктор Олегович Пелевин - Русская классическая проза
- Царь Горы, Или Тайна Кира Великого - Сергей Смирнов - Историческая проза
- Дыши! План вселенной на тебя безупречен - Мод Анкауа - Русская классическая проза
- Держи меня за руку - Долен Перкин-Вальдез - Историческая проза / Русская классическая проза
- Тишина на дне коробки - Алёна Левашова-Черникова - Русская классическая проза
- Ноттингем - Лина Винчестер - Русская классическая проза / Современные любовные романы
- Столетняя война - Бернард Корнуэлл - Историческая проза
- Северо-Запад - Зэди Смит - Русская классическая проза
- Не верь никому - Джиллиан Френч - Русская классическая проза