Форма входа
Читем онлайн Утраченный воздух - Грета Ионкис
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
цветной гофрированной бумагой, а в центр помещали иконку, оклад ей заменяла бахрома из фольги. Некоторые перед иконкой крепили свечку, но тётя Зина осторожничала и не разрешала, боясь возгорания, и их звезда сияла за счёт фольги.
В такой предрождественский вечер – сочельник дети по всему городу ходили от дома к дому, пели колинндэ-колядки и собирали небольшую дань: где копеечку, где яблоко, где конфетку, где плетёный калачик дадут. Зюка с Ициком не мелочились, они знали, куда идти. Прежде всего, колядовали домашним: дяде Ване, тёте Зине и старшим братьям Зюки. Здесь они обычно пели благостную колядку:
Вечно свято, вечно ново
Рождество для нас Христово.
Много лет из года в год
Праздник этот радость льёт.
Славьте Бога, стар и мал,
Он Спасителя нам дал!
И хотя эта песенка повторялась из года в год, тётя Зина умилялась и пускала слезу. Все раскошеливались. Иногда перепадало по 20–30 леев. Огромные деньги для ребят! Затем, перейдя улицу, парочка друзей направлялась к дому хозяина кондитерской фабрики грека Гарагули. Окна сияли огнями. В его большом доме проживало много народу: кроме хозяина, квартиры имели его дочери с семьями, люди это были состоятельные, так что тут ребят ждал хороший «улов». Здесь исполнялась другая колядка:
Господин, господа.
Господинова жена,
Двери отворите
И нас одарите!
Пирогом, калачом
Или чем-нибудь ещё!
Рассчитывали они правильно: их одаривали и пирогами, и кое-чем ещё – денежками. От Гарагули они сворачивали к дому фельдшера Малявского, а далее – к интенданту Мындрыштяну. В колядках славились хозяева дома, мальчики желали им здоровья, дому – изобилия. Старались они вовсю, и в итоге собирали кругленькую сумму, что позволяло в дальнейшем купить Ицику кое-что из одежды, но главное – несколько раз сходить в кино «Экспресс» на Шмидтовской и в «Колизей». Именно здесь он увидел поразивший его фильм «Искатели счастья» – о советских евреях, переселившихся на Дальний Восток. Герои биробиджанской истории вошли в кишинёвскую жизнь, только и слышались реплики одного из героев фильма, Пини Копмана: «А сколько может стоить этот пароход?» и незадачливого Шлёмы, настоящего «ёлда» (придурка) из местечковых историй: «Тётя Двойра, ви хотите иметь мине за зятя?». Песенки Дунаевского распевали на всех углах нижнего города. Примечательно, что этот советский фильм шёл в Румынии на русском языке, и все могли его свободно посмотреть, что лишний раз подтверждало: еврейско-русский воздух и даже дух вытравить в Кишинёве румынам не удалось. На дворе между тем стоял 1937 год.
Во дворе Георгиевской церкви в день Рождества было не протолкнуться. Но учеников приходской школы там привечали, и Ицик вместе с ребятами получал в ладошку полную ложку вкусной кутьи – это были варёные в меду зёрна пшеницы. Святки продолжались 12 дней – от Рождества до Крещения, т. е. праздники длились от 25 декабря до 6 января. Но сельские жители и многие православные горожане праздновали Рождество по юлианскому календарю с 7-го по 19 января, и на 14 января приходился Новый год (как теперь говорят, «старый Новый год», что невозможно объяснить немцам и другим европейцам!). Это тоже был весёлый народный праздник. С особым размахом его отмечали в сёлах. Собиралась целая процессия ряженых (рядились в медвежьи и козлиные шкуры), во главе двигалась пара быков или волов с плугом – плугушорул. Бык символизировал благополучие: ведь он помогает обрабатывать землю, растить хлеб, собирать урожай. Его появление сулило удачу дому. Гуляки двигались от дома к дому, где их радушно встречали, угощали, замёрзнуть не давали. Веселье кончалось далеко за полночь.
В Кишинёве Новый год праздновали по григорианскому календарю – 1 января. С быками по улицам ряженые не ходили, но ребята мастерили к этому дню подобие быка. Основой обычно служил бочонок, в котором сбивали масло. Тётя Зина жертвовала узкий бочонок, который мальчишки обтягивали кожей. Задачей Ицика было раздобыть побольше конского волоса. Его предстояло надёргать из хвостов лошадей. Лошади Бухбиндера покорно терпели проделки мальчишки, и в результате десяток-другой длинных конских волос оказывался в подвале Спояловых, где шёл процесс изготовления «быка». Волосы крепились на бочонке, и, натёртые канифолью и натянутые должным образом, они издавали звуки, напоминавшие мычание (подобные звуки можно извлечь из контрабаса). Роль «быка» доставалась Ицику, а Зюка нёс корзиночку с зерном, и они отправлялись «сеять-посевать»:
Сеем, веем, посеваем,
С Новым годом поздравляем!
Счастья будет вам горой,
Урожая воз большой!
Сеем, веем, посеваем
Овсом, рожью, милостью Божьей.
Все, кого они успевали посетить за вечер, проявляли щедрость, и ребята оставались весьма довольны.
Зима приносила ещё одно развлечение – катание на коньках. У Зюки имелись ботинки с коньками, а у Ицика и хороших ботинок не было, вечно ходил с мокрыми ногами. Однажды сестра прислала из Бухареста на Хануку деньги на подарок брату, и он уже присмотрел себе шикарные «боканчи» из бизоньей кожи, но отец распорядился деньгами по-своему, и малец остался в рваных башмаках. Но голь на выдумки хитра, и маленький Ицик мастерил себе «коньки» из деревяшек, которые окантовывал проволокой, обеспечивавшей скольжение, а в верхней части деревяшки прожигал отверстия, пропускал в них куски верёвки и подвязывал сооружение к своей обувке. На таких «коньках» он семенил за своими приятелями по проезжей части окрестных улиц. Высшим шиком было скользить, зацепившись за проезжавшие сани. Наст был твёрдый, обледенелый, а на каток ему было не попасть: вход платный, да и с самодельными «коньками» куда ему в калашный ряд.
Третьим другом школьных лет Ицика был Толик Эггерт, внук старого Гарагули. Дочь грека вышла замуж за немца и родила ему двоих детей. У Толика была младшая сестричка Мурочка, совершенно очаровательное голубоглазое создание с золотистыми локонами. Нашему герою она очень нравилась. Он сам был сероглазый и светло-русый и вполне мог бы сойти за её брата. Но он принадлежал другому племени и сословию, и подарков судьбы ждать не приходилось. Толик и Зюка были на год старше Ицика, и когда он окончил церковно-приходскую школу в 1938 году, они уже были лицеистами. Толик посещал лицей имени Хашдэу, где упор делали на точные науки. Мальчики носили форму и фуражки с кокардой. Но когда выходили поиграть на улицу, форму снимали.
Все охотно играли в казаков-разбойников, в прятки, в «штандыр». Сейчас мало кто знает эту игру. Начиналось всё со считалки, как и при игре в прятки.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Утраченный воздух - Грета Ионкис бесплатно.
Похожие на Утраченный воздух - Грета Ионкис книги
- Уильям Сомерсет Моэм - Грани дарования - Г Ионкис - Публицистика
- Сталинские коммандос. Украинские партизанские формирования, 1941-1944 - Александр Гогун - История
- Духовная жизнь Америки (пер. Коваленская) - Кнут Гамсун - Публицистика
- Псевдонимы русского зарубежья. Материалы и исследования - Сборник статей - Публицистика
- Сталинград: Записки командующего фронтом - Андрей Еременко - История
- Из записной книжки. Темы - Георгий Адамович - Публицистика
- Воздушная битва за Севастополь 1941—1942 - Мирослав Морозов - История
- Кровавый евромайдан — преступление века - Виталий Захарченко - Публицистика
- Ни войны, ни мира - Валерий Юрьевич Афанасьев - История / О войне / Науки: разное
- Интимная Русь. Жизнь без Домостроя, грех, любовь и колдовство - Надежда Адамович - Искусство и Дизайн / История