Форма входа
Читем онлайн Утраченный воздух - Грета Ионкис
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Считалки были разными. Например: «На златом крыльце сидели царь, царевич, король, королевич, сапожник, портной, кто ты будешь такой? Говори поскорей, не задерживай добрых и честных людей!» На кого выпадал последний слог, должен был сказать, кто он такой. Счёт шёл по новой, и тут уже определялся ведущий – это был или царь, или царевич – один из шестерых, кто «сидел на златом крыльце». Водящему вручался небольшой резиновый мячик. Потом начиналось самое волнующее. Водящий подбрасывал мячик как можно выше, и пока мячик был в воздухе, все разбегались как можно дальше от водящего. Когда он ловил мяч и кричал «штандыр» (искажённое от немецкого «стой здесь»), каждый застывал на месте. Водящему разрешалось сделать три шага по направлению к любому из игроков и бросить в него мячик, стараясь попасть. Тот, в кого он попадал, выбывал из игры. Однажды ближе всех оказался Зюка, Ицик начал с него и попал. «Ах ты жид!» – в сердцах бросил ему закадычный друг, как будто ножом полоснул. Ицик побелел. Он продолжал поражать мячиком игроков, но уже без всякой радости. Домой он пришёл чернее тучи, но не рассказал о случившемся, а к Спояловым перестал заходить. Тётя Зина недоумевала, Зюка не признался ей, что обидел друга. Прошло немало времени, прежде чем Ицик простил его.
Кроме считалок на улице в ходу были дразнилки. Нашему герою часто приходилось становиться объектом одной из них:
Ицык-шпицык, гринэ жобэ,
Нем а штекен, шлуг ди бобэ!
Ой, вэй, гиб мир тей,
Тей ыз битер, гиб мир цикер,
Цикер ыз зис, ыз мир колт ын ди фис…
Перевести эту абракадабру ничего не стоит, понимала её вся уличная ребятня («Ицык-шпицык, зелёная жаба, бери палку, бей бабу! Ой, больно, дайте чаю, чай горький, дайте сахару! Сахар сладкий, а ногам холодно…»), главное в такой дразнилке – игра рифмами. Ицик на дразнилку не обижался.
В Одессе эта дразнилка звучала по-русски иначе:
Ицик-шпицык, шмаровоз,
Сел на поезд без колёс,
Вместо пули взял цибули
И поехал на войну защищать свою жену.
У Толика Эггерта он тоже бывал частенько. Их семья имела квартиру в большом доме деда на Георгиевской, у них был отдельный вход. Однажды дед-хозяин провёл Ицика с Толиком по кондитерской фабрике, которая тянулась на полквартала. Такая своего рода экскурсия. При входе их облачили в белые халаты и предложили сменить обувь. Фабрика славилась конфетами, шоколадными и карамелями, которые широко продавались не только по Бессарабии, но и в Румынии. На конфетных обёртках так и было написано: «Фабрика Гарагули». На фабрике делали торты и пирожные, работал цех, где производили ситро. Это было большое производство, там царила безукоризненная чистота, полы и стены были выложены плиткой, рабочие ходили в белых халатах и колпаках. Поскольку работала вентиляция, соблазнительный запах какао и фруктовых эссенций витал над кварталом.
У Гарагули был огромный сад, даже больше, чем у Спояловых. Мальчишки, конечно, паслись в нём. Паслись не только свои, но и чужие, пролезавшие в сад через лаз под котельцовым забором. Однажды друзья застукали охотника до чужих яблок. Он уже успел набрать за пазуху спелых плодов белого налива, а ребята в это время, поливавшие из шланга кусты малины, заметили его и подняли крик. Воришка резво спустился с дерева и пустился наутёк. Направив на него шланг, друзья преследовали беглеца. В результате воришка застрял в лазе, яблоки мешали ему выбраться. Этот «душ шарко» запомнился ему надолго. А лаз был заделан.
Походы к Бычку тоже были по-своему интересны. На берегу стояла мельница Векслера, в ребячьих глазах – огромная, четырёх— или даже пятиэтажная. Они поджидали, когда из мельницы начинали выпускать тёплую воду, и с визгом бросались под тугую струю. А ещё можно было перейти по мосту за Бычок и углубиться в причудливые закоулки стоящих на том берегу дачек, принадлежащих некоему колонелю – полковнику, который их сдавал на лето еврейским семьям среднего достатка. Небольшие садовые участки были огорожены низкими заборчиками-плетнями, за деревьями и кустами скрывались небольшие, домики-мазанки, белёные в весёлый голубой цвет. Оттуда доносились детский смех, женские голоса и вкусные запахи, причем запах жареных перцев, гогошар и синеньких заглушал все остальные. Это был своего рода чеховский вишнёвый сад, доставшийся румынскому Лопахину, разбитый на небольшие участки и приносящий доход. Мальчишкам нравилось глазеть через плетень и наблюдать чужую жизнь.
Иногда Ицик с Толиком уходили в центр, где на Александровской, на углу Полицейского (ныне Театрального) переулка, на первом этаже большого двухэтажного дома находился кафетерий, принадлежавший тёте Толика, Нюре Гарагули. Сейчас там располагается аптека. В летнее время возле кафе стояли столики, завсегдатаи – состоятельная публика. По соседству был городской сад, в центре которого построили ротонду, где постоянно выступал духовой оркестр 7-го стрелкового полка во главе с усатым капитаном. Оркестр играл лёгкую классическую музыку. Ей внимали публика и бронзовый Пушкин.
Выбравшись в город, Толик с другом заходили к тётушке в её заведение. Она усаживала мальчиков за свободный столик и угощала пирожными и ситро. Такие визиты случались не часто, а потому в жизни Ицика становились событием. Неподалёку располагалась Митрополия, и там на первом этаже Серафимовского дома, кроме книжных магазинов, манивших Ицика, находилась кондитерская и кафетерий «Замфиреску». На улице за столиками под зонтиками сидели дамы в роскошных туалетах и вкушали немыслимые яства, но вход туда мальчикам был заказан.
Все праздники были по-своему хороши, но с особым нетерпением Ицик ждал 10 мая, когда в городе отмечался День независимости Румынии. В этот день на Александровской улице проходил парад. Ицик заранее пробирался к Арке Победы, которая была воздвигнута в ХIХ веке в честь победы русского оружия над турками. Позади неё высились колокольня и собор, а перед ней, на другой стороне улицы, раскинулось подворье – Митрополия с дворцом архиепископа в центре. За дворцом простирался огромный сад, тянувшийся до Киевской улицы. Чистая публика занимала места по обеим сторонам Александровской, и мальчишке из предместья было не протолкнуться в первый ряд. Поэтому, дождавшись, когда труба подавала сигнал: «Слушайте все!», что означало начало парада, он забирался на выступ арки, откуда ему было всё хорошо видно.
Парад открывали ученики военного училища, которое располагалось при румынах в здании мужской гимназии № 2, напоминавшем настоящий дворец. Впереди шествовал стройный офицер-музыкант со сверкающей металлической лирой, украшенной по бокам золочёными шнурами с кистями. Он возглавлял оркестр и открывал парад. Первыми шли маленькие
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Утраченный воздух - Грета Ионкис бесплатно.
Похожие на Утраченный воздух - Грета Ионкис книги
- Уильям Сомерсет Моэм - Грани дарования - Г Ионкис - Публицистика
- Сталинские коммандос. Украинские партизанские формирования, 1941-1944 - Александр Гогун - История
- Духовная жизнь Америки (пер. Коваленская) - Кнут Гамсун - Публицистика
- Псевдонимы русского зарубежья. Материалы и исследования - Сборник статей - Публицистика
- Сталинград: Записки командующего фронтом - Андрей Еременко - История
- Из записной книжки. Темы - Георгий Адамович - Публицистика
- Воздушная битва за Севастополь 1941—1942 - Мирослав Морозов - История
- Кровавый евромайдан — преступление века - Виталий Захарченко - Публицистика
- Ни войны, ни мира - Валерий Юрьевич Афанасьев - История / О войне / Науки: разное
- Интимная Русь. Жизнь без Домостроя, грех, любовь и колдовство - Надежда Адамович - Искусство и Дизайн / История