Рейтинговые книги
Читем онлайн Когда Алиса упала - Ким Тэйлор Блэйкмор

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 30 31 32 33 34 35 36 37 38 ... 64
стал, – говорит станционный служитель.

– Нет, конечно же, нет.

– Вам, может, стоит номер снять на ночь.

Но на отель мне не хватит денег.

Он поправляет сюртук горчичного цвета и закрывает окошечко.

Дождь усилился, падает стеной, становится паром, соприкасаясь с кирпичом и камнем. Я встаю под навес. Вода льет с углов, обращая пыль в грязь.

Школьная улица. Дома спрятались за садиками. Дождь хлещет по цветам, гулко барабанит по чугунным ограждениям. Слепит вспышка молнии. Тут же гремит гром, и я перепрыгиваю через улицу, подняв юбки, хотя моя обувь уже так промокла, что все равно, попаду я в лужу или нет. Снова вспышка, снова удар грома. Я вынимаю носовой платок из рукава и утираю лицо, хотя платок так же пропитался водой, как и вся я, а потом стучу в синюю дверь знакомого простого домика.

Мистер Харгривс открывает дверь и удивленно смотрит на меня:

– Миссис Эбботт…

– Боюсь, я застряла в городе.

* * *

Мистер Харгривс пододвигается к краю диванчика, освобождая для меня место, и предлагает мне чашку чая на блюдце.

– Мы так рады, что вы передумали, – говорит он, улыбнувшись и наклонив голову. – Ада сама не своя.

Я смотрю на Аду – или на то, что могу разглядеть за вазой с павлиньими перьями и бюстами Цезаря, и Шекспира, и Бэкона, загромоздившими гостиную. Она тихая, хрупкая, кормит крупой пару щеглов в декоративной плетеной клетке. Сидит на табурете между клеткой и пианино. Вся прочая мебель завалена тетрадями и толстыми томами разнообразного содержания.

Стены перекрасили. Цвет больше не светло-персиковый, который удерживал солнце, – ведь в этом доме и правда всегда не хватало солнца? Теперь они темные, коричневато-пурпурные. И сам диванчик примерно того же тона, а занавески с кисточки болезненно-мятного оттенка, и все это кажется погребальным покровом. Три часа пополудни. Настенные часы отбивают время.

– Вы обставили дом по своему вкусу, – говорю я.

– Вам нравится? – спрашивает Ада, глядя на меня, как учительница, и не сводит с меня взгляда, пока я не отвечаю на вопрос.

Ситцевое платье, которое она мне одолжила, слишком узкое в горловине и жмет в подмышках. Хлопковая нижняя юбка слишком короткая. Но они сухие, и я впервые за долгое время надела что-то цветное. Сплетение ярко-оранжевых цветов и зеленых нитей кажется мне чрезмерным.

– Очень нравится, – отвечаю я.

Ответ Аду устраивает. Улыбка появляется в уголках губ, и поза становится более расслабленной.

– Мы подумали, почему бы и нет? – говорит она. – Почему бы и нет?

– Это необъяснимо, – говорит мистер Харгривс.

– Что необъяснимо? – спрашиваю я.

– Вы. Из всех людей, которых, как я думал, я никогда больше не увижу, – хотя я часто думаю о вас и Бенджамине – я встретил именно вас. На улице.

Он скрещивает ноги. Кивает, вытирает уголки губ костяшками.

– Но до чего же мрачное известие. Бедная Алиса.

Ада издает какой-то невнятный звук, дает птицам еще щепоть проса и вторит мужу:

– Бедная Алиса.

– Ада читает курс в школе миссис Браун, по истории Древнего Рима, – сообщает мистер Харгривс, воздев палец. – На этой неделе тема – Лукреция, так ведь?

– Феодосий, – поправляет она и вдруг поднимается, со звяканьем ставит чашку и блюдце на пианино. – Феодосий. Сейчас еще слишком рано обсуждать Лукрецию. Девочки предпочитают созерцать голубое небо и собственные ленты для волос.

Мистер Харгривс откидывается на спинку, пристраивает чашку себе на грудь и говорит:

– Не все же такие серьезные ученые, как ты, моя дорогая. Из девочек, я хочу сказать. И даже из мальчиков.

Я смотрю на огороженный садик за окном столовой и представляю себе школьные поля для игры в гольф. Как мне всего этого не хватало – на сердце тяжкий груз. Бенджамин за письменным столом, Алиса в саду. Дни идут своим чередом. Я обманываю себя, я знаю. Бенджамин за письменным столом за плотно закрытой дверью. Алиса в своей башенке, ее дверь заперта изнутри. Иногда мы втроем встречались в коридоре, а иногда принимали гостей, и Алиса подбегала к каждому с нарисованным букетиком в подарок. Иногда случались такие минуты. А в основном мы были погружены в молчание.

– Вы останетесь на ужин? – спрашивает Ада.

– Конечно, останется. Конечно. На улице ужасная погода, – говорит мистер Харгривс, хлопая себя по коленям и выпрямляясь. Он показывает на потолок: – Мы оставили зарянок. Всех этих птичек, которых Алиса нарисовала на потолке своей комнаты.

Я качаю головой:

– И зачем?

– Они красивые, – говорит он и привстает. – Хотите посмотреть?

– Я ее отведу.

Ада смахивает шелуху от семечек из клетки и чмокает воздух, будто целуя птичек. Потом берет мое блюдце и ставит его на столик у дивана. Наклоняет голову и ждет, когда я поднимусь.

– Дорогу вы знаете, – говорит она.

Старая комната Алисы с шестью стенами и окнами находится в башенке, построенной обитателями дома за два поколения до нас. Воздух здесь затхлый, а мебели никакой нет, кроме кровати в виде саней и матраса, – теперь комната используется для хранения вещей. Пирамида старых коробок и сундуков, тут же стеклянная лампа без абажура. Зарянки с потолка наблюдают за всем этим. Я стараюсь не присматриваться к ним, потому что знаю, что с каждой из птичек что-то не так: у одной не хватает клюва, другая волочит крыло, у третьей на голубой грудке нарисован черный глаз. Перья крыльев размыты, будто Алиса поймала каждую из них в полете, изобразив, как они отчаянно машут крыльями, отважно пытаясь спастись.

Здесь ей было хорошо. Она вела себя как обычная молодая женщина. Вставала с рассветом, носила простые ситцевые или шерстяные платья, отрываясь от чтения, закладывала нужную страницу шелковой витой веревочкой. Любовный роман. Трактат об устройстве небесных сфер. Расписание поездов. Она завтракала вместе со мной и Бенджамином, и ее медные волосы сияли на солнце.

Каждое утро она съедала два яйца-пашот. Одно за другим, потом разрезала свой тост на четвертинки по диагонали и съедала их без масла слева направо, а потом уже запивала молоком. Брала салфетку с колен, прижимала к губам. Складывала снова и снова, повернувшись к окну и глядя, как играет свет на изгороди.

И я думала – я всегда об этом думала, изо дня в день, – Алиса здорова. Алиса красива, как голландская картина, натюрморт. Она целая и невредимая.

Но эта красота сожгла меня. Она разбилась, будто фарфоровая чашечка, трещины потемнели, и как бы я ни старалась склеить ее, у меня не получалось.

Ада подходит к козетке у окна и садится, сдвинув кожаную шляпную коробку.

– Странная эта комната, – говорит она, оглядывая стены. – Ничего не повесишь.

– Алисе тут нравилось.

Я подхожу к окну напротив и

1 ... 30 31 32 33 34 35 36 37 38 ... 64
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Когда Алиса упала - Ким Тэйлор Блэйкмор бесплатно.

Оставить комментарий