Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Келлс…
– А не попросить ли мне рабочих у хозяина Обители?
– Запросто, мама. Ты ему нравишься.
– О чем ты, детка?
– Он так таращится на тебя, словно ты жареный гусь. Какая гадость! Разве он не знает, что ты всегда будешь верна моему папе? – нахально, как надсмотрщик, заявила она.
– Крисси, ты хочешь, чтобы я состарилась в одиночестве?
– Я тебя не брошу.
– Ты уедешь в школу.
– Я не оставлю тебя здесь с этим прилипалой. Он не для моей мамы!
Келлс? Он вовсе не плохой, но и хорошим тоже не был.
– Мама, он тебе нравится? А как же мой папа? Разве ты его больше не любишь?
Малышке было всего три года, когда Томас умер. Он был самым лучшим отцом.
– Ты не ответила, мама. Выходит, Шарлотта права. Ты тоже его любишь!
– Я никогда не забуду твоего отца. Он был для меня самым лучшим. Но у меня много дел. Возможно, придется сделать выбор и попросить об услуге, чтобы моя мечта сбылась.
Крисси немного отстранилась и выпятила губу.
– Он мне не нравится.
Если бы она знала Келлса и нашу историю… он бы не понравился ей еще больше.
Стало проще видеться с ним в городе, на общих собраниях, даже на пристани. Но я несколько удивилась, когда пришло роскошное приглашение на бал, который он устраивал в пятницу в своей Обители.
Впрочем, этого следовало ожидать.
Когда губернатор Демерары воспользовался услугами моей службы домоправительниц, я поняла, что для Келлса это станет знаком.
Он любил вращаться в кругу влиятельных людей. Я была на пути к тому, чтобы стать одной из них.
Шарлотта отослала ему мой отказ. Возможно, я была слишком опрометчива. Если бы я наняла работников Келлса… его мастера закончили бы гостиницу уже в этом году. И все свободные рабочие могли бы заняться плантацией Кенсингтон.
Тогда я была бы в долгу перед Келлсом. Что бы это для него означало? Цена будет высока. Слишком высока.
– Может, нам стоит заняться чем-нибудь, кроме дел? Куда мы сегодня отправимся?
Крисси просветлела, на лице ее появились ямочки.
– Проедемся по Робб-стрит и посмотрим на фешенебельные дома. Мне это нравится!
Крисси любила мечтать. Ей нужна была спальня с окном, выходящим на восток, чтобы лучше видеть звезды.
– Сегодня среда. Мы проедем мимо нашего участка в Верк-ан-Русте, потом на рынок, а потом к шикарным домам.
Крисси расцвела в улыбке. В своем розовом жакете она была похожа на цветущий лотос.
Но мое обожаемое дитя недолго радовалось: вскоре она увидела тела мужчин и женщин, похожих на нас, обнаженные тела, сверкающие на солнце в ожидании, когда же их купят.
Демерара, 1806. Ритм
Я остановила повозку на траве, растущей вдоль длинной песчаной полосы у реки. Сегодня Демерара была гладкой и спокойной, хотя ее воды бороздило множество судов.
Слева, на той стороне, куда я старалась никогда не смотреть, стояли плоскодонки. Была среда, день аукциона. Лодки полнились копошащейся массой черных и коричневых конечностей.
Я стояла довольно далеко и не видела их глаза, но представляла их точно такими же, как у Китти в день аукциона – налитыми кровью, выпученными от страха, пересохшими от пролитых слез.
Пока жили в Обители, мы с сестрой никогда сюда не приходили. Вообще никуда не ходили по средам. Я отказывалась смотреть эти лодки, когда шагала к Анне Катарине Фодена.
Теперь мне не верилось, что я оказалась поблизости.
Крисси дернула меня за рукав.
– Что это, мама? Что они делают с этими людьми? Зачем мы здесь?
Зачем мы здесь?
Потому что я вела себя как свинья и не рассказала своим детям, родившимся свободными или почти свободными, об ужасах, творившихся на плантации моего отца, об убийствах, которым потакали плантаторы.
Потому что я не хотела просить помощи у Келлса. Уж он-то придумал бы, как солгать и выдать все за правду, но я не могла быть ему обязанной. Это даже хуже, чем продать свою душу.
Поправив поля шляпки, я слезла на землю.
– Оставайся здесь, дитя. Не выходи из повозки.
Страх выкручивал мне кишки, я шаталась, будто пьяная, шагая к причалу. В двадцати футах от первой лодки с рабами стоял дурманящий запах пальмового масла, пота и страха; он забил мне глотку.
Толпа. Поле, лодки. Некоторые белые устраивали тут пикники, словно для них это было представление.
Старик ткнул тростью рабыню в плечо, как свиноматку. Он спустился с помоста и встал в траве рядом со мной.
– Глянь-ка, и беглецы тут. Шучу-шучу. Ты для этого слишком богатая.
– Обязательно было ее тыкать?
– Деньжата водятся, так что я буду делать все что хочу! – Он смерил меня взглядом, будто я была обмазана маслом. – И ни одна нюня не станет мне указывать, как покупать других нюнь. А я-то был с тобой вежлив, и гляди, что получил!
Я слыхала его слова, но он сказал не «нюня». Снова все моя голова, из-за нее оскорбления оглушают, словно удары. Годами я не слышала, как мне бросают подобное в лицо. У меня были деньги – деньги, которые я защищала, и именно они сдерживали мерзавцев.
А здесь водились только мерзавцы.
И худшая мерзость – владеть людьми.
Я-то считала себя лучше, чем эти белые. Я бы одела своих рабов. Никто бы не боялся изнасилования. Выдала бы им одеяла и большие наделы для огородов, все, что они хотели. Научила бы копить деньги на выкуп.
Сотни лживых голосов звучали у меня в голове, и каждый убеждал, что я лучше этих грубиянов, которые, переругиваясь и толкаясь, покупают мужчин и женщин.
Всего раз сделав ставку, я уже не сверну с этого пути. Капля плохого – все равно плохо. Хороший хозяин – все равно хозяин.
– Женщина, ты собираешься ставить? Я хочу быть уверенным, что могу позволить себе цену. Вид у тебя такой, будто тебе не жаль денег.
Нет.
Я не была одной из них. Не могла стать одной из этих плантаторов.
– Уходишь, дуреха?
От старого болвана я убежала и в мгновение ока очутилась у повозки.
Крисси была на месте.
– Что случилось, мама?
– Они думают, что покупают рабов, дитя, но это не так. Они покупают украденные мечты. Эти плантаторы понимают, что по-другому у них не получится. Я не могу стать одной из них.
Но однажды я была на их месте. Келлс купил для меня Китти, и это сделало меня такой, как они.
Беги к Келлсу. Беги к нему
- Душевный Покой. Лучшее - Валерий Лашманов - Прочая детская литература / Прочие приключения / Русская классическая проза
- TRANSHUMANISM INC. - Виктор Олегович Пелевин - Русская классическая проза
- Царь Горы, Или Тайна Кира Великого - Сергей Смирнов - Историческая проза
- Дыши! План вселенной на тебя безупречен - Мод Анкауа - Русская классическая проза
- Держи меня за руку - Долен Перкин-Вальдез - Историческая проза / Русская классическая проза
- Тишина на дне коробки - Алёна Левашова-Черникова - Русская классическая проза
- Ноттингем - Лина Винчестер - Русская классическая проза / Современные любовные романы
- Столетняя война - Бернард Корнуэлл - Историческая проза
- Северо-Запад - Зэди Смит - Русская классическая проза
- Не верь никому - Джиллиан Френч - Русская классическая проза