Форма входа
Читем онлайн Карл Маркс как революционер и экономист. От рабочих кружков к незавершенному «Капиталу» - Евгений Михайлович Майбурд
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
всему виной.
Оставить бы лучше в покое христианские общины – чтобы судить о них, нужно понимать о религии немного больше, чем «опиум народа». Да и Якобинский клуб – слабое утешение, за свои дела он расплатился сполна.
Ну, а «покойный Союз» – это, скажем прямо, Карл Маркс собственной персоной.
Встречаются (и не столь редко) некие натуры специфического типа, характерного тем, что в предосудительном поведении своих оппонентов видят разрешение и оправдание для собственных недостойных поступков. Автору этих строк приходилось наблюдать такие типы, и, по его личному впечатлению, отношение к указанному вопросу есть почти безошибочный индикатор степени нравственного самосознания индивида.
Недостойное (в вашем понимании!) поведение оппонента освобождает вас от обязанности оставаться в этических рамках. Не превосходное ли правило? Откровенный вариант – «как он, так и я», лицемерный вариант – «меня вынудили таким-то жестом по отношению ко мне». Над всем этим, право же, сто́ит еще немного поразмыслить. Уместно припомнить «всеобщую и исключительную ненависть к нам», благодаря которой ОНИ сами себе выдали мандат представлять пролетарскую партию исключительно вдвоем.
Также можно понять, почему марксистской партии необходимы враги, почему она не может существовать без злейших врагов своих.
Нетрудно сообразить далее, что, коль скоро врага в наличии нету, его необходимо создать, а ежели это хлопотно – придумать.
Враг необходим пролетарской партии – иначе кому же вменять подлые заговоры и злокозненные намерения? Если нету таковых, нет и пролетарской партии, а есть просто кучка заговорщиков-интриганов. Да и кучка тает, если нету общих врагов. Не потому ли сразу после поражения революции Маркс противопоставил себя всем эмигрантским партиям и группировкам?
В письмах Маркса то и дело фигурируют версии о каких-то «кознях» со стороны лиц, которые жили своей жизнью, преследовали свои цели и, вероятнее всего, имели множество иных забот, нежели пестование навязчивой идеи о том, как досадить некой занудной личности. Приписывая таким лицам злонамеренность, интриги и козни, Маркс в то же время мог мирно общаться с ними, извлекая из контактов ту или иную выгоду и ничем не поступаясь взамен (примеры с Юхом и Лассалем).
Итак, теоретико-философское оправдание низости. Предосудительное поведение партнера дает мне право на подлость.
Вся прелесть такой философии открывается тому, кто поймет, что степень предосудительности поведения вашего партнера априори детерминирована. Она есть функция вашей собственной трактовки его поведения. Едва ли не любой жест партнера (кроме, может быть, безусловного подчинения) может стать подлостью по отношению к вам. В особенности если жест тот вам не по нраву.
Так произошло у Маркса с Фрейлигратом, который попросту желал оставаться независимым поэтом и не хотел быть втянутым в склоку, затеянную Марксом в своих интересах.
Картина получается отчетливая, правило очень простое. Марксов критерий должного и допустимого оказался производным от Марксовых предпочтений («нравится – не нравится»). Этика вытекает из эстетики.
Человек боевой и решительный, держа наготове формулы типа «как со мной, так и я», «меня вынуждают» и т. п., приобретает исключительную свободу действий.
Ибо можно ведь не только уличать чьи-то «подлые» деяния и соответственно реагировать задним числом. Можно также предвидеть подобные действия («зная характер этих господ…») и соответственно их упреждать. А что? Задним числом остается лишь объяснить, какую именно подлость партнера удалось предотвратить путем содеянной собственной.
Для человека изобретательного такого рода объяснение, конечно, труда не составит. Да и требуется то объяснение лишь в тех случаях, когда имеются сторонние наблюдатели. Вообще же, подлости, даже санкционированные поведением противника, лучше делать без огласки, а свидетелей по возможности следует нейтрализовать… ну и так далее.
Индивид (партия), разрешающий (-ая) себе этику описанного рода, воистину становится могучим (-ей) и способным (-ой) творить чудеса («маленькая, но в известном смысле могучая партия»)…
Представляется, что этический релятивизм – один из краеугольных камней марксистского мировоззрения, выкрашенный в красный цвет классовой идеи, – уходит своими корнями именно сюда, в личностные особенности основоположника научного коммунизма.
С этим же явлением можно поставить в связь любопытный феномен психологического переноса, наблюдаемый иногда в действиях Маркса или, например, Сталина. Имеется в виду склонность приписывать противникам своим не любые вообще подлости, а именно собственные явные грехи и тайные намерения.
Как далеко уводит одна невинная цитата…
Что в бурю подымается пыль, что во время революции не пахнет розовым маслом и что время от времени кто-нибудь даже оказывается забрызганным грязью, это – несомненно. Или – или. Однако, если принять во внимание, какие огромные усилия употребляет весь официальный мир в борьбе против нас, официальный мир, который, чтобы нас погубить, не только слегка нарушал уголовный кодекс, а прямо-таки глубоко в нем увязал; если принять во внимание грязную клевету «демократии глупости», которая не может простить, что у нашей партии больше ума и характера, чем у нее самой…
Можно констатировать: Маркс своей рукой выводит своей партии ту характеристику, которая складывается на основе наших скудных материалов. Своей рукой, которая пишет одно и упускает другое, как будто этого, другого, и на свете не существует.
«Ума и характера»… хорошо сказано. Едва ли мы захотим отказать в этом Марксу. Большой ум и сильный характер достойны уважения и, как правило, внушают его – даже при отсутствии симпатии. Нет, не этого не могли простить партии Маркса европейские демократы, которых он стремится испачкать. Совсем не то видим мы, к примеру, у одного из них – Александра Герцена.
Ум и характер никогда и ни у кого из людей достойных не вызывали презрения.
Nihil humani[119]… Но это не исчерпывается только умом и характером. Не менее человеческие качества суть стыд и совесть. Про эти-то вещи и забыл Карл Маркс. Забыл напрочь.
…Мы, конечно, немного того… бывает… но другие-то, другие-то разве лучше?
…Если знать историю всех остальных партий того же периода; если, наконец, спросить себя, какие же факты (а не гнусности какого-нибудь Фогта или Теллеринга, которые можно опровергнуть перед судом)…
(А других инстанций для нас не существует, уважаемый Федор Михайлович!)
…Какие же факты (а не гнусности… и пр.) могут быть выдвинуты против всей партии, – то приходишь к заключению, что в этом XIX столетии наша партия выделяется своей чистотой[120] (30/403).
Затевать спор по поводу последнего – после всего цитированного и описанного – было бы нелепо.
В виде исключения автор этих строк просит позволить ему сделать кое-что, чего не принято делать в научных книгах, а именно высказать свое частное мнение по освещаемому вопросу. Автор никоим образом не настаивает на своей точке зрения, допуская, что возможны иные.
Так вот, по нашему личному мнению, не так уж важны мотивы человеческих поступков. Для моральной оценки индивида гораздо важнее, способен ли этот человек на подлость. Если у человека имеется внутренний запрет, его не спровоцировать низостью на низость.
Если же индивид
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Карл Маркс как революционер и экономист. От рабочих кружков к незавершенному «Капиталу» - Евгений Михайлович Майбурд бесплатно.
Похожие на Карл Маркс как революционер и экономист. От рабочих кружков к незавершенному «Капиталу» - Евгений Михайлович Майбурд книги
- Карл Маркс и современная культура - Михаил Лифшиц - Культурология
- FAQ для настоящего писателя: от графомана к профессионалу (СИ) - Наталья Аверкиева - Науки: разное
- Евгенiй Дюрингъ. ЕВРЕЙСКIЙ ВОПРОСЪ - Евгений Дюринг - Культурология
- Общая теория капитала. Самовоспроизводство людей посредством возрастающих смыслов. Часть третья - А. Куприн - Экономика
- Общая теория капитала. Самовоспроизводство людей посредством возрастающих смыслов. Часть вторая - А. Куприн - Периодические издания / Экономика
- Обстоятельства речи. Коммерсантъ-Weekend, 2007–2022 - Григорий Михайлович Дашевский - Прочее / Культурология / Публицистика
- Восток — Запад. Свой путь: от Константина Леонтьева - к Виталию Третьякову - Александр Ципко - Культурология
- Истоки. Качественные сдвиги в экономической реальности и экономической науке - В. Автономов - Экономика
- Экономические основания гражданских институтов - Александр Аузан - Экономика
- Философы от мира сего - Роберт Хайлбронер - Экономика