Форма входа
Читем онлайн Оглянуться назад - Хуан Габриэль Васкес
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
отвечая на вопросы про «Стратегию улитки», упоминал отца, который пережил Гражданскую войну именно здесь, в Барселоне, еще до многолетних блужданий в эмиграции, окончившихся Колумбией. Но где, в какой части города он жил? То ли отец не говорил, то ли Серхио забыл.
Уснуть не получилось; усталость, если и была, теперь улетучилась окончательно. Виной тому то ли отголоски джетлага – все-таки он перелетел океан каких-то пять дней назад, – то ли странные волны электричества, проходившие по бессонному телу. Так или иначе, Серхио не мог больше лежать в постели. Он надел пиджак, потому что резко похолодало, посмотрел отельные брошюры и минуту спустя, следуя за посулами рекламных фотографий, уже поднимался на крышу. Там нашел свободный стул и сел любоваться ранней ночью над старым городом, простиравшимся до моря. Облака разошлись, ветерок шевелил салфетки. С высокого стула перед стеклянным столиком, казалось, легко было сорваться прямо на улицу. Серхио не понял, что появилось раньше – бокал красного вина в руках официантки или прежний неловкий вопрос: если от него потребуют объяснений, почему он решил не ездить в Боготу в последний раз увидеть лицо отца, что он скажет? Разумеется, потому что хотел побыть с Сильвией и Амалией и встретиться здесь, в Барселоне, с Раулем. Отлично, но разве это все? Нет ли других причин?
Внизу одно за другим загорались окна Эль-Раваля, слева светилась линия Рамблы[2], приковывала взгляд и вела за собой до порта и невидимого памятника Колумбу. В небе видны были огни самолетов, подлетавших к Эль-Прату. Серхио вынул телефон – яркий дисплей нарушил уютные сумерки бара, соседи оглянулись – и проверил ватсап. Двадцать семь сообщений с соболезнованиями, а потом строчка от Сильвии: «Ты как?» Он ответил: «Хорошо. Не буду скрывать, я все время думаю о тебе. Я хочу, чтобы у нас получилось». Пришел ответ: «Сейчас важнее всего думать о папе. Ты думаешь о нем?» Серхио написал: «Да, вспоминаю». Но воспоминания были бесформенные, неясные, они сопротивлялись взгляду, неприятно врывались и все никак не могли окончательно ворваться в спокойный вечер, в это одиночество, которое завтра с приездом Рауля безвозвратно уйдет. «Столько ссор, – написал Серхио. – Мы так много всего делали вместе, и в Китае, и в герилье, и в кино, и на телевидении, но все эти воспоминания, как я ни стараюсь их подсластить, хорошими не назовешь». Он поднял лицо; над городом пролетал очередной самолет, на этот раз ниже, поэтому слышался его далекий гул. «И все-таки я точно знаю и всегда говорю, что я ученик отца. Я никогда бы не сделал того, что сделал, если бы не вырос в его мире». Он отложил телефон и снова посмотрел в небо: самолет летел в глубокой выси, на юг, к аэропорту – по крайней мере, Серхио казалось, что аэропорт в той стороне. Телефон завибрировал (наверное, Сильвия ответила), но Серхио не обратил внимания, потому что его взгляд, следивший за крошечными огнями самолета над низкими зданиями, натолкнулся на нечто новое: силуэт горы, лежавшей на горизонте, словно спящее животное, а над ним – тускло подсвеченный замок. В груди что-то запнулось; Серхио был уверен, что никогда в жизни не сидел на этой террасе, да и ни на какой другой в Барселоне, а потому совершенно не понимал, откуда на него навалилось внезапное чувство при виде горы, называвшейся, догадался он, Монтжуик.
II
С террасы виднелся Монтжуик. Фаусто, которому тогда было лет тринадцать, любил взбираться на гору вместе с братом, Мауро, и смотреть на далекое море, на небо, а в небе на самолеты франкистов, облетающие мятежный город. Гражданская война имела множество обличий: иногда она выглядела как священник, стреляющий с колокольни приходской церкви по безоружной толпе, иногда – как бомба, перед падением издающая свистящий звук, похожий на крик мартовской кошки, иногда – как толчок от взрыва, от которого в животе становилось так же, как при несварении. Для братьев война означала, что нужно прятаться под обеденный стол, когда в голубом небе появлялся силуэт вражеского юнкерса. Потом они научились укрываться по сигналу воздушной тревоги, но очень скоро сирены стали обычным делом, и привычка канула в прошлое – только домашний любимец, волкодав Пилон, по-прежнему пугался и старался куда-нибудь забиться. Фаусто слышал, как где-то – далеко или близко – падают бомбы, расспрашивал взрослых и узнавал, что самолеты летят с Балеарских островов, уже сдавшихся Франко, но Барселона, успокаивали его, никогда не попадет в лапы фашистов. Почему? Да потому что отец так сказал.
Отца звали Доминго Кабрера. Когда началась война, он был сущим красавцем: тело атлета, лицо актера, поэт-любитель, неплохой гитарист и певец. Приключения его не страшили: в шестнадцать лет он, устав от провинциальной жизни на Канарах, собрал немногие пожитки и сел на первый пароход до Америки. Денег едва хватило, чтобы его пустили на борт, а на паек во время плавания ему предстояло зарабатывать в поте лица своего – буквально: к возмущению и изумлению многих пассажиров, он договорился с одним товарищем и стал устраивать представления – сеансы свободной борьбы прямо на палубе. За время путешествия он успел побывать на Кубе, поработать батраком в Аргентине и управляющим асьенды в Гватемале, недалеко от города Антигуа. Там познакомился с полковником испанской армии Антонио Диасом Бенсо, которого король лично направил открывать за океаном военное училище. Это знакомство перевернуло всю жизнь Доминго.
Он стал героем войны на Кубе – медали было некуда вешать. Но случилось непредвиденное. Доминго, юный авантюрист, влюбился в Хулию, дочь высокопоставленного военного, а дочь высокопоставленного военного – что еще хуже – влюбилась в юного авантюриста. Хулия Диас Сандино была мадридской аристократкой и монархисткой до мозга костей. В их союз никто не мог поверить – пока не узнавал, что монархистка обожает испанскую поэзию, прекрасно декламирует Лопе де Вегу (если только стихи не непристойные) и рассказывает гватемальцам про Рубена Дарио так, будто он ее сосед. Молодой муж увез Хулию на родные Канарские острова. Они поселились в Лас-Пальмасе, в доме у моря, на улице Триана. Там, в комнате с вечно выцветающими от морской соли ставнями, родились их дети – Ольга, Мауро и Фаусто, – и там они прожили бы всю жизнь, если бы жизнь не пошла наперекосяк.
Однажды вечером, уложив маленького Фаусто, Хулия пожаловалась на боль в горле. Сначала подумали, что это просто осенняя простуда – чего только не подцепишь осенью, – но боль усиливалась и скоро стала почти невыносимой. Через несколько недель врач поставил диагноз: агрессивный рак гортани, и честно сказал, что лучше не ждать, а сразу ехать в столицу, потому что там открыли новый метод лечения.
– Какой? – спросил Доминго.
Врач ответил уклончиво.
– Связанный с тройничным нервом. Даже звучит красиво.
В Мадрид они попали в трудные времена. Вокруг трона Альфонсо XIII уже несколько месяцев кружили призраки республики, и хотя до сих пор их удавалось сдерживать, все понимали, что Испанию ждут скорые перемены. Донья Хулия страдала не меньше короля, поскольку в семье имелся героический полковник, защищавший на Кубе территории Короны. К тому же она очень переживала из-за своего брата. Фелипе Диас Сандино был одним из лучших летчиков страны. Команданте авиации Диас Сандино, служивший в ВВС Каталонии, принадлежал к людям, у которых семейный герб будто вытатуирован на груди, а зловещий девиз на гербе Диасов гласил: «Живи так, чтобы не умереть после смерти». Хулия очень гордилась бы братом и научила бы детей тоже им гордиться, если бы у дядюшки Фелипе, который заглядывал в гости через день, не имелось трех существенных недостатков: во-первых, он был убежденный республиканец, во-вторых, участвовал в сговоре с целью свержения короля и, в-третьих, убедил Доминго присоединиться к заговорщикам.
Однажды вечером – шел 1930 год – Доминго, обычно возвращавшийся довольно рано, чтобы ухаживать за больной женой, не появился дома. Никто ничего не знал, никто не видел его в течение дня, никто не заметил никаких странных происшествий. В мадридском воздухе носился запах бунта; в большом городе вообще много плохого может случиться совсем незаметно. Так что они легли спать – и Фаусто впоследствии вспоминал, что ему было совершенно ясно: родители врут, говоря,
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Оглянуться назад - Хуан Габриэль Васкес бесплатно.
Похожие на Оглянуться назад - Хуан Габриэль Васкес книги
- Тайная история Костагуаны - Хуан Габриэль Васкес - Историческая проза / Русская классическая проза
- Марина из Алого Рога - Болеслав Маркевич - Русская классическая проза
- Вальтер Эйзенберг [Жизнь в мечте] - Константин Аксаков - Русская классическая проза
- Как быть съеденной - Мария Адельманн - Русская классическая проза / Триллер
- Яблоки из сада Шлицбутера - Дина Ильинична Рубина - Русская классическая проза
- Кубик 6 - Михаил Петрович Гаёхо - Русская классическая проза
- Сети Вероники - Анна Берсенева - Русская классическая проза
- Из дневника одного покойника - Михаил Арцыбашев - Русская классическая проза
- Миллионы - Михаил Арцыбашев - Русская классическая проза
- Пропасть - Михаил Арцыбашев - Русская классическая проза