Форма входа
Читем онлайн Утраченный воздух - Грета Ионкис
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
собора. Старый собор, как и Ильинская церковь, в которую упиралась Семинарская улица (позже Гоголя, ныне Бэнулеску-Бодони), будут снесены при советской власти без особой необходимости, по причине полного бескультурья городских властей и советских чиновников, начисто лишённых уважения к истории собственного отечества.
Посещал Пушкин «со товарищи» и представления «актёрской труппы под управлением Давида Гензеля» в доме Тудора Крупенского. Прапорщик Владимир Горчаков, с которым Пушкин познакомился именно на одном из представлений, сообщает: «…зала была великолепной. Треть залы занимали оркестр и сцена; плафон темнел в каких-то кабалистических знаках»; а афишку о представлении принёс ему «услужливый фактор (посредник. – Г.И.) Мошка». У Варфоломея музыку играли цыгане, звучала она диковато на европейский слух, а у Тудора Крупенского «зажигали» еврейские клезмеры.
Но еврейско-русского воздуха в Кишинёве пушкинской поры ещё не было, для него время не приспело. Русское общество в Кишинёве только начинало складываться, и евреи ещё не могли занять в нём сколько-нибудь заметного места. Обитатели нижнего города жили отъединённо и скудно, занимались ремёслами, мелкой торговлей, посредничеством при копеечных заработках. Кишинёвским евреям ещё предстояло присмотреться к русским, привыкнуть. Исследователи насчитали две сотни знакомцев в кишинёвском окружении Пушкина. Не все они были русскими. Тем не менее, именно декабристы, офицеры, участвовавшие в войне с Наполеоном, «дети 1812 года», как их называл Сергей Муравьёв-Апостол, и, конечно же, сам Пушкин – вот кто заложил основы русской составляющей «особенного» воздуха, о котором уже в ХХ веке напишет Довид Кнут.
Глава 4. Кишинёв на путях русификации
Историческая справедливость требует не забывать, что Бессарабия была частью Молдавского княжества, и от этих корней происходили традиции, язык, обычаи и типичные черты местных жителей. В 1812 году здесь проживало менее полумиллиона человек. Уже тогда рядом с молдаванами жили болгары, греки, евреи, немцы, русские старообрядцы-липоване. Русского влияния до сих пор в крае не ощущалось, он был под властью Османской Порты. Войдя в состав Российской империи, поначалу автономная область, а затем губерния неизбежно подверглась русификации: были установлены российские законы, введены новые денежные знаки, система администрации, русский язык, поощрялось переселение сюда людей из других районов империи. К середине ХIХ века население края удвоилось.
Изменения сказались в первую очередь на жизни горожан. Из захолустного городка с населением около семи тысяч жителей Кишинёв со временем превратился в оживлённую метрополию. За 50 лет его население увеличилось в десять раз, изменился и его состав. Выросла его этническая разнородность: преобладало еврейское и русское население, молдаване едва составляли его пятую часть, помимо немцев и греков появились украинцы, поляки, армяне и гагаузы. Город представлял пёстрый конгломерат национальностей, культур, языков. Ему предстояло стать своего рода плавильным котлом. Соединённые Штаты Америки примерно в это же время таким котлом – куда более огромным! – стали, а вот с Кишинёвом – осечка вышла.
Государственными чиновниками, гражданскими служащими и офицерами были по преимуществу русские. Они составили в Бессарабии нечто вроде правящего класса. Русские зачастую относились высокомерно к другой части горожан: снисходительно – к молдаванам и враждебно – к евреям. Наряду с русской элитой существовала довольно многочисленная группа пришлых русских, стоящих у подножья социальной лестницы. Это был необразованный, не имеющий профессий люд, пополнивший ряды неквалифицированных рабочих и безработных, отчасти это была люмпенизированная масса.
Большое социальное расслоение наблюдалось и в еврейской среде. Преобладала еврейская беднота. Огромное количество ремесленников, мелких торговцев и факторов-посредников порождало жестокую конкуренцию. Не имея простора для приложения своего труда, евреи с утра до вечера бегали и суетились в поисках копеечного заработка. Нервные, шумные, размахивающие руками, они придавали нижнему городу особый колорит: он походил на растревоженный муравейник. «Озабоченное» правительство даже вознамерилось поделить евреев на «полезных» и «бесполезных». К полезным отнесли ремесленников, а все остальные попали в разряд бесполезных, но что с ними делать, не знал никто. При этом в городе проживали и состоятельные евреи. Определяя во многом развитие экономики края, они в политической жизни участия не принимали и влиять на неё не могли, но русификация коснулась их в первую очередь. Дети из зажиточных еврейских семей рвались к среднему и высшему образованию, сулившему разные льготы, прежде всего – жизнь вне «черты». Получившие высшее образование, а также евреи-дантисты и провизоры имели право жить повсеместно. Некоторые из поступивших в гимназию, приняв крещение, оказывались потерянными для еврейства. Что касается основной массы евреев, то, хотя в 1844 году кагал как форма управления еврейской общиной был упразднён, она была ещё достаточно обособлена от остального населения. Хотя род занятий – мелочные торговцы, факторы-посредники, портные, сапожники, балагулы (возчики) и пр. – побуждал евреев к общению с окружающим населением, и они худо-бедно овладевали языком русских и молдаван, притом что родным оставался идиш. Русификация, влиявшая на быт верхнего слоя еврейства, в середине ХIХ века ещё не затронула широкие еврейские массы.
Преимуществом евреев (особенно мужчин) была их грамотность и привычка к учёбе. Что касается еврейского образования, то, помимо хедеров для мальчиков, благодаря частной инициативе Пинскера, Гурвича и Френкеля в 1839 году в Кишинёве открылось первое в Бессарабии Еврейское общественное училище, учебная программа которого, рассчитанная на шесть лет, включала изучение Торы, Талмуда, иврита, русского и немецкого языков, географии и естественной истории, химии, бухгалтерии. Работа училища строилась на принципах самоуправления. Смотрителями училища руководство общины избирало людей неординарных: ими стали Яков Эйхенбаум, известный математик, поэт, шахматист, Яков Гольденталь, в дальнейшем член-корреспондент Венской Академии наук. При училище была создана библиотека, в фонд которой пожертвовал много книг друг Пушкина И.П.Липранди. Она была доступна и горожанам. Еврейское общественное училище просуществовало, однако, только 12 лет.
Иван Сергеевич Аксаков, видный публицист, славянофил, посетивший Кишинёв в 1848 году, побывал в этом училище. Вот что он пишет о евреях города: «Здесь всмотрелся я в их крепкую организацию: разумеется, вся их крепость в обычаях, не в языке, нет, они в Польше – поляки, в Германии – немцы, в России – русские, но она вся в религии! Как бы ни были они стеснены, но они крепко поддерживают друг друга; они без пособия правительства сами утверждают для себя госпитали, школы. Ныне возили они меня смотреть своё училище, которое приготовляет детей к поступлению в гимназию. Превосходно! Мальчики учатся по-русски и по-еврейски, и по-немецки; я заставил их писать под диктовку по-русски, говорить выученные разные русские стихи и остался весьма доволен…» Постановка обучения в школе удостоилась одобрения со стороны Николая I. В начале 1850-х годов в светском еврейском училище насчитывалось 400 учеников.
Между тем, по свидетельству немецкого путешественника Коля (1838 год),
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Утраченный воздух - Грета Ионкис бесплатно.
Похожие на Утраченный воздух - Грета Ионкис книги
- Уильям Сомерсет Моэм - Грани дарования - Г Ионкис - Публицистика
- Сталинские коммандос. Украинские партизанские формирования, 1941-1944 - Александр Гогун - История
- Духовная жизнь Америки (пер. Коваленская) - Кнут Гамсун - Публицистика
- Псевдонимы русского зарубежья. Материалы и исследования - Сборник статей - Публицистика
- Сталинград: Записки командующего фронтом - Андрей Еременко - История
- Из записной книжки. Темы - Георгий Адамович - Публицистика
- Воздушная битва за Севастополь 1941—1942 - Мирослав Морозов - История
- Кровавый евромайдан — преступление века - Виталий Захарченко - Публицистика
- Ни войны, ни мира - Валерий Юрьевич Афанасьев - История / О войне / Науки: разное
- Интимная Русь. Жизнь без Домостроя, грех, любовь и колдовство - Надежда Адамович - Искусство и Дизайн / История