Форма входа
Читем онлайн Дневник. Том III. 1865–1877 гг. - Александр Васильевич Никитенко
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
любители интриг, которые поставили его в неловкое положение. Сам он человек почтенный и почтенный ученый. Он участвует в журнале «Вестник Европы», который находится в оппозиции с министром, и притом он не приверженец классицизма и Каткова: уж не в этом ли вся вина его в глазах некоторых?
Кстати о Каткове. Во время прений в комиссии Государственного совета о классицизме и реализме, когда граф Толстой, защищая классицизм, выходил из себя и непомерно его восхвалял, Чевкин по окончании чтения обратился к Толстому и сказал: «Вы, граф, не дочитали всего, что Катков говорит об этом».
Вся жизнь человеческая состоит из переходных и беспрерывно изменяющихся моментов, а мы привязываемся к разным предметам и положениям, как будто все вокруг нас и мы сами были тверды и долговечны, как гранит.
24 октября 1871 года, воскресенье
Обед у министра народного просвещения графа Толстого. После обеда составился около него кружок. Он много говорил о том, в каком блестящем состоянии нашел он преподавание классических языков в Германии во время летней своей поездки. Я заметил сидевшему около меня Делянову, что у нас этого ожидать невозможно. В Германии несколько веков приготовили эти успехи, и притом такое изучение в духе германского народа. «Уверены ли вы, — прибавил я, — что ваша система может надолго устоять? Какая система долго стоит в России?» Граф говорил хорошо. Жаль только, что во всех речах его слишком резко выделяются его самонадеянность и выставление напоказ своего я. Желательно, чтобы он также скромное выражался о членах Государственного совета, высказавших мнения свои, противные классицизму.
27 октября 1871 года, среда
Если мне что-нибудь скажут дурного о том или другом лице, особенно о том, что это лицо говорило обо мне, то это немножко почешет мое ухо, но я тотчас кладу в него затычку глубочайшего презрения ко всем толкам и слухам и успокаиваюсь.
12 ноября 1871 года, пятница
Пыпин избран в адъюнкты Академии наук по русской истории в сегодняшнем общем собрании: он получил 25 шаров избирательных и 9 отрицательных. В пользу его, кажется, много послужило ругательство «Московских ведомостей» и «Голоса» на Академию, особенно первых. Многие из членов, вероятно, не хотели показать, что они как бы испугались этих ругательств. Известно также, что министр был сильно против этого избрания.
В этом же собрании объявлено было высочайшее согласие на постановку портрета Литке в зале академической, о чем просили академики, или, лучше сказать, Буняковский и Веселовский. Каждый пожертвовал для этого 16 рублей, некоторые, однако, подписались на этот портрет по предложению Буняковского, и не совсем охотно; другие считают такую овацию непристойною лестью. Следовало бы также подумать о графе Блудове. Я говорил об этом Буняковскому, но он сказал, что «тот уже умер, а этот живой». Буняковский от имени членов сказал президенту речь, на которую тот отвечал, изъявлениями благодарности.
20 ноября 1871 года, суббота
Шидловский назначен товарищем министра внутренних дел на место Обухова, который после четырехлетнего испытания признан неспособным. На место Шидловского назначен М. Н. Лонгинов, орловский губернатор, который в публике известен как отъявленный противник освобождения крестьян, судебного нового устройства, земских учреждений и всех вообще улучшений, какие начаты в нынешнее царствование. Разумеется, от него ожидают самых враждебных действий против печати.
Лонгинова иначе не называют в публике, как Мишкою Лонгиновым. Он никогда не пользовался ни малейшим уважением в обществе. Репутация его была всегда репутацией непристойного весельчака, крикуна, человека, не способного ни к какому серьезному делу. В литературе он известен как собиратель разных исторических и литературных мелочей. Особенно же он прославился стихотворениями самого скандального содержания. Есть его непечатная поэма «Отец», в которой кощунство и безнравственность доведены до пределов возможного. Сам Барков покраснел бы от стыда, читая эту поэму. Но стихи в ней замечательно хороши.
Я давно знаком с Лонгиновым. Мы были вместе членами комитета в Обществе посещения бедных.
22 ноября 1871 года, понедельник
Вечер у Литке. Собрались все академики и, кроме них, Левшин А. И., Г. П. Небольсин и некоторые другие. Разбились, как обыкновенно, на кружки. Нет, нет, да и наткнешься на разговор о Пыпине. Вот странная судьба его постигла! Утвердят ли Пыпина или нет? — вопрос всех занимающий.
Заходил днем в Публичную библиотеку порыться там в бумагах Сперанского с тем, не найду ли чего-нибудь для моего очерка о нем, который готовлю к академическому акту. Мне нужны были его философские мысли, однако ничего не нашел. Много богословского. Между прочим, черновая рукопись перевода Фомы Кемпийского, который занимал его еще в 1808 году. Картон, заключающий в себе его переписку, особенно любопытен, но некогда было заняться им.
У Литке разговор также о назначении Лонгинова на место Шидловского. Всеобщее удивление и смех.
Есть два рода пороков: одни пороки нашего несовершенства, другие пороки нашей воли.
2 декабря 1871 года, четверг
Нездоровится больше обыкновенного. Во избежание прилива к голове, сидя в креслах, откинувшись на спинку, пишу карандашом о Сперанском к академическому акту.
3 декабря 1871 года, пятница
Общее собрание Академии. Избраны в почетные члены находящийся здесь прусский генерал Г. Мольтке и в экстраординарные академики А. М. Бутлеров. Первый получил из 30 голосов 25, а второй 29.
Обедал у Пинто. Встретил там старых знакомых: Н. Н. Тютчева и Кавелина. С последним долго беседовал. Он все тот же, умный, живой, пылкий, увлекающийся человек. Несмотря на эти некоторые его увлечения, он все-таки один из лучших и способнейших наших людей.
В умном человеке всякая глупость заметнее, чем у других, менее умных людей. Это все равно, что скверная заплата на пышном наряде.
9 декабря 1871 года, четверг
Усилие приобрести расположение к себе всех, с которыми мы обращаемся, похоже на желание, чтобы погода не изменялась и каждый день был бы похож на другой.
Прекрасная поговорка, замеченная мною в одном из журналов, переведенная с французского: «Если нельзя иметь того, что любишь, то надобно любить то, что имеешь».
По высочайшей воле наряжена комиссия из графа Строганова, графа Толстого, графа Шувалова, Валуева и графа Литке для исследования о том, имеет ли Пыпин право на академическое кресло.
12 декабря 1871 года, воскресенье
Диспут в университете. Скворцов защищал диссертацию на доктора. Диссертация трактовала о диалоге Платона о дикции. Оппонировали отец Сидонский и профессор Владиславлев. Докторант защищался довольно вяло и вообще для доктора не слишком удовлетворительно. Разумеется, ему присуждена докторская степень.
20 декабря 1871 года, понедельник
Дело о Пыпине решилось: комиссия не знала, как сладить с этим делом, и признала за лучшее, чтобы Пыпин отказался
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Дневник. Том III. 1865–1877 гг. - Александр Васильевич Никитенко бесплатно.
Похожие на Дневник. Том III. 1865–1877 гг. - Александр Васильевич Никитенко книги
- Дневник. Том II. 1856–1864 гг. - Александр Васильевич Никитенко - Биографии и Мемуары
- Военный дневник - Франц Гальдер - Биографии и Мемуары
- Записки - Модест Корф - Биографии и Мемуары
- Совместный исход. Дневник двух эпох. 1972–1991 - Анатолий Черняев - Биографии и Мемуары
- Болельщик - Стивен Кинг - Биографии и Мемуары
- На войне под наполеоновским орлом. Дневник (1812–1814) и мемуары (1828–1829) вюртембергского обер-лейтенанта Генриха фон Фосслера - Генрих фон Фосслер - Биографии и Мемуары
- Гражданская война в России: Записки белого партизана - Андрей Шкуро - Биографии и Мемуары
- Записки Видока, начальника Парижской тайной полиции. Том 1 - Эжен-Франсуа Видок - Биографии и Мемуары
- Диссиденты 1956–1990 гг. - Александр Широкорад - Биографии и Мемуары
- Мой театр. По страницам дневника. Книга I - Николай Максимович Цискаридзе - Биографии и Мемуары / Театр