Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Спустя некоторое время Джейн спрашивает:
— У тебя бывает много народу?
Она наносит мне удар слоном, передвинув его через доску.
Я качаю головой, проталкивая вино в глотку:
— Нет. Только ты и твой сын.
— Почему? Почему нет?
— Не знаю. Родители умерли, а я слишком много работала и не успела обзавестись друзьями.
— И коллеги не приходят?
Я думаю об Уэсли.
— Мы практиковали вдвоем, — говорю я. — Так что теперь напарнику приходится выполнять двойную нагрузку.
Она смотрит на меня.
— Это печально.
— И не говори.
— У тебя есть даже телефон?
Я указываю на провод, притаившийся в углу за кухонной стойкой, и похлопываю себя по карману.
— Древний-древний айфон, но он работает. На случай, если позвонит мой психиатр. Или кто-то еще. Мой съемщик.
— Твой красивый съемщик.
— Мой красивый съемщик, да.
Сделав глоток, я беру ее королеву.
— Это было круто.
Она смахивает со стола крупицу пепла и разражается громким смехом.
После второй партии она просит показать ей дом. Я немного колеблюсь — Дэвид последним изучал дом сверху донизу, а до этого… я, право, не могу вспомнить. Бина никогда не поднималась выше первого этажа. Доктор Филдинг бывает только в библиотеке. Сама мысль кажется интимной, словно я собираюсь вести по дому за руку нового любовника.
Но я соглашаюсь и вожу Джейн из комнаты в комнату, с этажа на этаж. Красная комната.
— Такое ощущение, будто меня заперли внутри артерии.
Библиотека.
— Как много книг! Неужели ты прочитала все?
Я качаю головой.
— Хоть одну прочитала?
Я хихикаю.
Спальня Оливии.
— Пожалуй, маловата? Слишком маленькая. Нужна комната на вырост, как у Итана.
С другой стороны мой кабинет.
— Ох, ах! — восклицает Джейн. — В таком месте девушка найдет чем заняться.
— Ну, в основном я играю в шахматы и разговариваю с другими затворниками. Если ты называешь это занятием.
— Послушай. — Она ставит бокал на подоконник, засовывает руки в задние карманы джинсов. Наклоняется к окну. — Вон мой дом, — говорит она низким, почти хриплым голосом.
Только что она была такой игривой, такой веселой, и этот ее серьезный вид приводит меня в замешательство.
— Да, он там, — соглашаюсь я.
— Красивый, правда? Дом что надо.
— Да.
Она еще с минуту смотрит туда. Потом мы возвращаемся в кухню.
Время идет.
— Часто пользуешься этим? — спрашивает Джейн, расхаживая по гостиной, пока я обдумываю следующий ход.
Солнце быстро клонится к закату. В этом изменчивом свете Джейн в своем желтом джемпере скользит по моему дому, как дух.
Она указывает на зонт, притулившийся у стены, будто человек, который выпил лишку.
— Чаще, чем можно подумать, — отвечаю я.
Откинувшись на спинку кресла, я описываю предложенную доктором Филдингом терапию на заднем дворе — нетвердые шаги вниз по ступеням крыльца, пузырь из нейлона, защищающий меня от забытья, прозрачность воздуха, порывы ветра.
— Любопытно, — говорит Джейн.
— Лучше сказать — нелепо.
— Но это помогает? — спрашивает она.
Я пожимаю плечами.
— Вроде да.
— Ну вот, — произносит она, похлопывая зонт по ручке, как похлопывают собаку по голове, — у тебя все получится.
— Эй, когда у тебя день рождения?
— Хочешь мне что-нибудь подарить?
— Давай-ка полегче.
— На самом деле уже скоро, — говорю я.
— У меня тоже.
— Одиннадцатого ноября.
У нее глаза лезут на лоб.
— Это и мой день рождения.
— Шутишь!
— Нет. Одиннадцатое число одиннадцатого месяца.
Я поднимаю бокал.
— За одиннадцатое одиннадцатого.
Мы чокаемся.
— Есть ручка и бумага?
Я достаю то и другое из ящика, кладу перед ней.
— Просто сядь здесь, — велит мне Джейн. — Сделай красивое лицо.
Я хлопаю ресницами.
Несколько коротких, резких штрихов, и на белом листе возникают мои черты: темные глаза, гладкие скулы, немного выступающий подбородок.
— Постарайся передать мой патологический прикус, — говорю я, но она шикает на меня.
Рисует минуты три, дважды подносит бокал к губам.
— Вуаля! — восклицает она, показывая мне бумагу.
Я изучаю набросок. Сходство поразительное.
— Ловко у тебя получается.
— Правда?
— А другое умеешь рисовать?
— Портреты других людей? Хочешь верь, хочешь нет, я могу.
— Нет, я имею в виду животных или, скажем, натюрморты.
— Не знаю. Меня в основном интересуют люди. Как и тебя. — Она ставит в углу размашистую подпись. — Та-да. Оригинал от Джейн Рассел.
Я засовываю набросок в выдвижной ящик, в котором держу хорошее столовое белье. Иначе портрет может испачкаться.
— Посмотрите-ка на это.
Кажется, по столу разбросаны самоцветы.
— От чего пилюлька?
— Какая?
— Розовая. Восьмиугольная. Нет, шестиугольная.
— Это индерал. Бета-блокатор.
Джейн прищуривается.
— Это же от сердечных приступов.
— И также от приступов паники. Замедляет сердечный ритм.
— А та от чего? Маленькая белая, овальной формы?
— Арипипразол. Атипичное антипсихотическое средство.
— Звучит серьезно.
— Да, и в некоторых случаях это действительно серьезно. Для меня это просто добавка. Она позволяет оставаться в здравом уме, но от нее я толстею.
Джейн кивает.
— А это что?
— Имипрамин. Тофранил. От депрессии. От него бывает ночное недержание мочи.
— У тебя энурез?
— Сегодня ночью может быть.
Я прихлебываю вино.
— А эта?
— Темазепам. Снотворное. Приму позже.
Джейн кивает.
— Разве можно принимать что-то из этого с алкоголем?
Я глотаю.
— Не-а.
И только в тот момент, когда пилюли проскальзывают в глотку, я вспоминаю, что уже пила лекарства утром.
Джейн откидывает голову, выпуская изо рта струйки дыма.
— Пожалуйста, не говори «шах и мат». — Она хихикает. — Мое эго не может принять трех поражений подряд. Не забывай, что я много лет не играла.
— Это заметно, — говорю я.
Она фыркает и смеется, выставив на обозрение серебряные пломбы.
Я осматриваю своих «пленников»: обе ладьи, оба слона, толпа пешек. Джейн «съела» коня и пешку. Она видит, что я разглядываю ее трофеи, сбивает коня на бок.
— Лошадь упала, — произносит она. — Вызови ветеринара.
— Люблю лошадей, — сообщаю я.
— Посмотри-ка. Чудесное выздоровление.
Она поднимает коня, гладит его мраморную гриву.
Улыбнувшись, я допиваю красное вино. Джейн наполняет мой бокал. Я смотрю на нее.
— Мне нравятся твои серьги.
Она теребит одну из них, потом другую. В каждом ухе — маленькая гроздь жемчужин.
— Подарок бывшего бойфренда, — говорит она.
— Алистер не против того, что ты их носишь?
Подумав немного, она смеется:
— Сомневаюсь, что Алистер знает.
Джейн поворачивает колесико зажигалки большим пальцем, подносит ее к сигарете.
— Знает, что ты их носишь, или знает, от кого они?
Она затягивается, потом выпускает дым в сторону.
— Ни то ни другое. С ним бывает трудно. — Она постукивает сигаретой по чашке. — Не пойми
- Современный детектив. Большая антология. Книга 12 - Андреас Грубер - Детектив / Маньяки / Триллер
- Современный чехословацкий детектив [Антология. 1982 г.] - Эдуард Фикер - Детектив
- Пуговицы - Ида Мартин - Детектив / Русская классическая проза / Триллер
- Решальщики. Перезагрузка - Андрей Константинов - Детектив
- Наблюдатель - Шарлотта Линк - Детектив / Триллер
- Похороны вне очереди - Юрий Салов - Детектив
- Похороны вне очереди - Юрий Салов - Детектив
- Орхидея с каплей крови - Наталия Николаевна Антонова - Детектив
- Ставка на удачу - Анатолий Галкин - Детектив
- Сто лет и чемодан денег в придачу - Юнас Юнассон - Детектив