Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Дело такое, что знать никому о нем не нужно. — Волков так и держал деньги перед ним.
— Ну что ж, — мужик глянул на Максимилиана и Сыча, — раз вы люди принца, отказать я не могу, — он взял деньги из руки кавалера, — это за неделю: не то чтобы денег у меня не было, я беру потому, как порядок должен быть во всем.
— Мне нужен сарай, в который никто нос не сунет, — говорил Волков, а сам проклинал себя, думая, что следовало дать два талера.
— А никто и не будет. Один из моих работников уехал к родственникам, а второй вчера руку повредил. Мы тут с моей старухой вдвоем. Дочь к нам по субботам приходит, а сыны так и вовсе редко.
— Пойдем, покажешь сарай.
— У меня есть пустой один, я там доски хранил. Крепкий сарай.
Они пошли пешком в глубь огромного двора мимо недоделанных баркасов и лодок, Максимилиан поехал за ними, вел в поводу коней, а Сыч вошел во двор последним и закрыл ворота. Он уже чувствовал себя как дома.
⠀⠀
Волкову Ёган-купец не нравился, уж больно разухабистый он получался, нарочитость так и лезла из этого крестьянина. Все было ненатурально в нем: и оскорбительная манера звать разносчика, и кидание денег на стол, но ничего посоветовать ему кавалер не мог. Они только наблюдали за ним с Сычом, а Сыч так и вовсе бранил Ёгана. Тот за столом сидел с местной шлюшкой, бабенка уже успела прилипнуть к нему. Грудастая, не худая, не бог весть что, но аппетитная. Совсем не старая. Волосы чесаны, сама и платье — чистые. Девка клянчила пиво — Ёган ей его покупал, ластилась к нему и просила есть — и в этом не получала отказа. Но заметил Сыч, что было удивительно: в битком набитом зале не осталось стола, чтобы за ним имелась хоть пара свободных мест, а Ёган с девицей сидели за большим столом вдвоем, длинная лавка с другой стороны так вовсе пустовала.
— Гляньте, экселенц, и не садится к ним никто, — тихо говорил Фриц Ламме.
— Ну, мало ли… Может, никто не хочет мешать людям, вон как у них все ладится, — отвечал Волков, глядя, как Ёган своей мужицкой здоровенной пятерней лезет девке в лиф платья, а та, озорно повизгивая, выпрямляет спину и оттягивает край одежды, чтобы купеческой руке было удобнее.
— Нет, экселенц, она его опоит. Зелья плеснет ему и обворует.
— Думаешь? А может, просто девка деньгу свою зарабатывает?
— Ну, посидим, посмотрим, — не верил Сыч.
— А где брат Ипполит? — спросил кавалер.
— Да вон он, в углу сидит, — Сыч смеялся, — не любит наш монах кабаки, я это еще в Рютте понял.
Волков глянул в угол: там, на самом краю, у стены ютился брат Ипполит, и только кружка и локоть монаха были на столе — всю остальную лавку и стол занимали разные люди, приличные и не очень. Они выпивали, ели, беседовали, а молодой монах сидел молча со скорбным видом, вздыхал да поглядывал то на Ёгана с девкой, то на кавалера с Сычом.
Тут пришли два новых посетителя, подошли было к столу, где развалился липовый купец и его бабенка, постояли малость, глянули на девку, а та на них, да так, что пошли они подобру-поздорову искать другие места, хотя Ёган с пьяной купеческой бесшабашностью и звал их сесть.
— Нет, экселенц, непростая это баба, биться об заклад готов, непростая, — говорил Фриц Ламме. — Не хочет она, чтобы за стол с ними кто садился. Видать, боится, что увидят чего лишнего.
Теперь и Волкову так казалось. Он не ответил, только заказал еду, продолжал пить пиво, слушать разговоры соседей и наблюдать за Ёганом. На улице тем временем уже стемнело. Людишек еще прибавилось. Шум, смех, чад. А народ в кабак набрался обычный: приказчики, купчишки да бюргеры. Ни бедные, ни богатые. Опасных людей кавалер не приметил. Пожалуй, он один здесь был с мечом.
Пришел музыкант, стал играть на виоле. В кабаке народ опьянел, голоса звучали громче, смех чаще. То и дело взрывы хохота, даже за их собственным столом пьяная толкотня. Песни. Сесть совсем было негде, кроме стола, за которым расположился их купец Ёган.
Сыча и Волкова это больше не удивляло. Когда им стали носить еду, Ёган оказался уже изрядно пьян. Он опрокинул кружку, смеялся, громко говорил, лапал шлюху, а та в свою очередь то и дело укладывала голову ему на плечо, а руку на его промежность, и шептала ему что-то, шептала. А когда Ёган пытался ее поцеловать в губы — не давалась. Смеялась.
— Налакался, крестьянская душа, — ухмылялся Сыч, принимаясь за жареную колбасу, — пьян, собака, уже. Нет, экселенц, непростая эта бабенка.
— Ты знаешь что, — говорил кавалер, поглядывая на Ёгана и шлюху, — иди-ка наверх: кажется, она его уже в покои тащит.
Повторять Фрицу Ламме не нужно.
— Эх, — с болью в сердце произнес он, глядя на колбасу, и встал, — и верно, а то она дверь запрет и потом даже не узнаем, в каких они покоях будут.
— Ты не дай ей дверь запереть, — наказывал кавалер. — Войдем за ней сразу, там и поговорим тихонечко.
— А если упрямиться начнет? — спросил Сыч.
— Купим вина, напоим ее прямо там да пьяную выведем, к лодочнику отвезем в сарай, и там ты с ней уже потолкуешь обстоятельно.
— Умно, — Сыч пошел к лестнице, что вела наверх, к покоям.
И вовремя. Как только Фриц Ламме дошел до лестницы, шлюха, что сидела с Ёганом, позвала разносчика для расчета.
Сколько денег потребовали, кавалер не знал, но был уверен, что дурак Ёган переплатил — он просто сунул руку в кошель и кинул на стол пригоршню денег, в основном медь, но и серебро мелкое блеснуло. Судя по тому, как шлюха смотрела на деньги, и по тому, как кланялся разносчик, Ёган дал много лишнего. А потом этот дурень заорал похабную песню и стал выбираться из-за стола, а бабенка тащила его за руку к лестнице.
Волков откусил колбасы, хлебнул пива, дождался, пока парочка начнет подниматься наверх в покои, затем сделал знак монаху: сиди и жди. И сам встал из-за стола.
В коридоре, наверху, горел всего один светильник, и кавалер едва различал парочку впереди себя, а Сыча так и вовсе не видел. Бабенка уже почти тащила Ёгана — сам он едва переставлял ноги и хихикал дурнем. Она остановилась, одной рукой придерживая купца Ёгана, а другой толкнула дверь напротив, и они ввалились с шумом в комнату. Девка ругала пьяного и с трудом доволокла его до кровати. Вернулась
- Башмаки на флагах. Том 4. Элеонора Августа фон Эшбахт - Борис Вячеславович Конофальский - Историческая проза / Фэнтези
- Рыцарь-разбойник - Борис Вячеславович Конофальский - Героическая фантастика / Ужасы и Мистика / Фэнтези
- Плохая война - Борис Вячеславович Конофальский - Героическая фантастика / Ужасы и Мистика / Фэнтези
- Башмаки на флагах - Борис Вячеславович Конофальский - Героическая фантастика / Ужасы и Мистика / Фэнтези
- Раубриттер - Борис Вячеславович Конофальский - Исторические приключения / Периодические издания / Фэнтези
- Божьим промыслом. Принцессы и замки - Борис Вячеславович Конофальский - Историческая проза / Мистика / Фэнтези
- Капкан на Инквизитора (СИ) - Александр Гарин - Фэнтези
- XVII. Грязь, кровь и вино! - Александр Вячеславович Башибузук - Альтернативная история / Исторические приключения / Попаданцы
- Призрак нереального (сборник) - Юрий Горюнов - Фэнтези
- Стрелок - Стивен Кинг - Фэнтези