Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Наконец, к исходу 11 г. (весною 633 г.) приспело время подавить анархию в Йемене. Навстречу Икриме, шедшему с востока, покоряя племя за племенем, и направлявшемуся на Аден, выступил с новым войском из Медины Мухаджир. Тем временем национальная партия южных арабов успела окончательно осилить дружественных исламу персов. Но лишь только это ей удалось, как старейшины их чисто по-арабски начали задирать друг друга. Особенно отличались двое: Кайс, сын Абд Ягуса, из племени мурад, и Амр ибн Мадикариб, из племени мезхидж, оба игравшие еще ранее роль при Асваде. Этот последний был араб, напоминавший старинных «скороходов» пустыни: и атаман, и поэт, в то же время знаменитый рубака, а также и хитрая лиса, способный глазом не моргнув решиться на какой угодно бесстыдный поступок. Однажды он напал на бывшего своего друга и союзника Кайса, забрал его в полон и явился вместе с ним в лагерь к Мухаджиру, надеясь выдачей друга спасти свою шкуру. Мухаджир отослал в оковах обоих равных по достоинствам разбойников к Абу Бекру; но халиф умел ценить, как мы уже видели на Уейне, подобных людей. Он помиловал обоих, и они действительно отблагодарили его, храбро сражаясь впоследствии в рядах мусульман против персов. Сопротивление, оказываемое бунтовщиками подобного сорта, понятно, продолжаться долго не могло.
Йемен, в особенности же берега Красного моря, был вскоре очищен от действующих разрозненными силами шаек бунтовщиков, и везде установился прочный порядок. Более опасное восстание продолжалось еще в Хадрамауте, куда удалялось грезившее когда-то об арабском великом государстве племя бену-кинда. Свободные, гордые люди, они образовали здесь одну из самых уважаемых по всей Аравии народностей, но вероломство собственного их князя приготовило им страшный конец. Аль-Ашас ибн Каис, глава их, храбрый воин, но один из гнуснейших предателей, когда-либо появлявшихся на свет, находился в 10 (631) г. в числе изъявивших покорность Мухаммеду. Дабы привязать его сильнее к делу ислама, даровал ему пророк в жены одну из сестер Абу Бекра, но не дозволил пока взять ее с собой в Хадрамаут. Предполагалось, что он приедет за ней после. Когда же умер Мухаммед, а Аравия заволновалась, киндит раздумал вступать в серьезное родство с преемником пророка. Он тоже возмутился и напал на мусульман, которые, правда, при взимании налогов сильно притесняли его племя. Поставленный почти в безвыходное положение, небольшой отряд правоверных с трудом держался, пока наконец не подоспели на выручку Мухаджир и Икрима. Обстоятельства сразу изменились. Киндитов разбили; Ашас со своими заперся в одном укрепленном городе. Но когда осада затянулась и всякая надежда начинала пропадать, он решился на измену своему народу и завязал тайные переговоры с Икримой, обещая сдать город, если ему и девяти другим, отмеченным им, будет дарована жизнь. Мухаджир в качестве главнокомандующего приказал доставить ему список и приложил в знак согласия печать свою. Между тем Ашас второпях позабыл включить свое имя. Когда мусульмане проникли в город, наступила, по появлению Абу Бекра, бойня; осажденные, застигнутые врасплох, все пали, пощажены были только девять, по условию. А так как имени Ашаса не значилось в списке, должен был и он, по справедливому решению Мухаджира, умереть вместе с другими жертвами его вероломства; но Икрима упросил товарища предоставить судьбу изменника на усмотрение Абу Бекра. Несчастного отослали в Медину в оковах. Абу Бекру, конечно, было бы приятнее, если бы попросту снесли почтенному его зятю голову в Хадрамауте. Но делать было нечего; пленник доставлен, разыгрывал, конечно, роль кающегося мусульманина, возымел даже дерзость предъявлять права свои на брак, заключенный по повелению самого посланника Божьего. Повелителю правоверных, никогда не решавшемуся нарушить малейшего предписания Мухаммеда, ничего не оставалось, как прочитать строгий выговор изменнику, а затем помиловать. С грустью приходится иногда следить за судьбой мировых событий. Подумать только, какое необычайное счастье высвободило этого отъявленного негодяя из ловушки, им же подготовленной! И для чего, спрашивается? Несколько позже мы увидим, что снова в один из роковых моментов устраивает все он же измену самому зятю пророка.
Покорением киндитов кончается первый отдел истории ислама: возникла новая вера, и все племена Аравии прониклись религиозным и национальным единством. Так как исключительно религия содействовала этому слиянию, то ей же и следует приписать дальнейшие успехи покорения арабами полумира; национальность находится все время в подчиненном положении, и весь патриотизм арабов можно, собственно, рассматривать как дальнейшее развитие приверженности их к исламу. Поэтому с того самого момента, когда правоверные преемники пророка, следуя его заветам, устремляют соединенные силы народа на дальнейшее распространение веры среди чужеземных национальностей, не может быть и речи об отпадении снова от ислама даже тех арабов, которые в глубине своего сердца оставались по-прежнему неверующими. Признание общей религии арабами отделяло их навсегда, как господ, от подвластных им христиан или иудеев. Само собой, вслед за завоеванием перестает существовать и язычество. Мирские понятия, конечно, не исчезают у большинства
- Ислам и мир: восток глазами классиков - Нурали Латыпов - Религиоведение
- Мусульмане в советском Петрограде – Ленинграде (1917–1991) - Ренат Беккин - Религиоведение
- Глобализация и мусульманский мир: оценка современной исламской правовой мысли - Леонид Сюкияйнен - Религиоведение
- Евреи ислама - Бернард Льюис - Религиоведение / Прочая религиозная литература
- Иудаизм - У. Курганова - Религиоведение
- Иудаизм - У. Курганова - Религиоведение
- Будда, боги, люди и демоны - Н. Краснодембская - Религиоведение
- Кровь и символы. История человеческих жертвоприношений - Олег Ивик - Прочая религиозная литература
- Религии мира: опыт запредельного - Евгений Торчинов - Религиоведение
- Вертоград старчества. Оптинский патерик на фоне истории обители - Монах Лазарь (Афанасьев) - Биографии и Мемуары / Православие / Прочая религиозная литература