Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Свободные также могли потребовать очистительной клятвы от homo regius aut ecclesiasticus. Нельзя совершенно исключить того, что местом принесения подобной клятвы в начале VII в. всё ещё оставался placitum; хотя в отношении homo ecclesiasticus уже действовал запрет по изъятию его из юрисдикции епископского суда, из текста Рипуарской правды становится ясным то, что он далеко не всегда соблюдался. Кроме того, согласно эдикту Хлотаря II, был предусмотрен совместный суд для простых свободных — «юридических персон» (persona publica), и «людей церкви» (homo ecclesiae)[932]. К сожалению, для нас не полностью доступен тот фрагмент текста, в котором говорилось о необходимости агентов церкви или светских земельных магнатов представлять перед светским судом зависимых от них людей (утеряно его окончание с санкцией за сокрытие homo ecclesiarum aut potentum); однако сама постановка проблемы говорит о том, что в отдельных случаях «делопроизводство» в сотенных судах в отношении людей, зависимых от духовных и светских землевладельцев (в т. ч. короля), было уже невозможно[933].
Таким образом, в начале VII в. (а точнее — к моменту предполагаемой кодификации королём Австразии Дагобертом Lex Ribvaria в 630-х гг.) слой неполноправного населения в землях рипуаров был достаточно сложным. В него были включены как «рабы высшей категории» — servi (ancillae) regis, feminae regiae aut ecclesiasticae, так и рабы более низкого статуса, соответствовавшие общеродовому понятию servi в Салической правде начала VI в.; а также в рамках этого слоя всё более отчётливо выделялась и обособлялась категория зависимых от короля, церкви и некоторых крупных землевладельцев лиц, названная homo regius aut ecclesiasticus, homo Romanus. Ни одна из этих категорий не была описана столь же детальным образом, как рабы в Pactus legis Salicae. Но если сведения о «рабах высшей категории» в Рипуарской правде совсем фрагментарны, и какие-то конкретные выводы об их социальном статусе можно сделать лишь на основе сравнения текстов Lex Ribvaria, Pactus legis Salicae и меровингских капитуляриев VI в., то о «непривилигированных» рабах, обозначенных общеродовым понятием servus, сведений в австразийском праве VII в. достаточно.
Так, уверенно можно говорить о том, что в процессе эволюции института рабства в Северной Галлии VI ― начала VII в. были сформированы общие тенденции, отразившиеся в Lex Ribvaria. Главная из них — это тенденция к медленному, постепенному повышению социального, правового и судебного статуса рипуарских рабов. Она нашла своё отражение хотя бы в том, что раб Рипуарской правды, продолжая оставаться частью господского имущества и хозяйства, уже не был приравнен к скоту, что было характерно для редакций Pactus legis Salicae первой половины или середины VI в.
Многие черты рипуарского рабства возвышают его над институтом рабства салических франков начала VI в. и сближают, таким образом, с институтом рабства в меровингских капитуляриях. Речь идёт об ограниченной судебной ответственности рабов в Lex Ribvaria: хотя господин продолжал нести ответственность за их доставку на судебное заседание и выплачивать многие штрафы и возмещения за нарушения, допущенные собственными рабами, они должны были искупать вину «за самих себя» (pro semetipsum) в случае совершения серьёзных преступлений, таких как кража целого стада скота и, возможно, нанесение телесных повреждений представителям других социальных категорий.
Характерной чертой подъёма социально-правового статуса раба также являлось его включение, наряду со свободным и homo regius aut ecclesiasticus, в систему возмещений за телесные повреждения, чего не наблюдалось даже в меровингских капитуляриях VI в. Дифференциация отдельных органов и частей тела раба по их стоимости резко отделяла его от состояния простого движимого имущества, подобного скоту или инвентарю господина, и означала закрепление за ним статуса «персоны ограниченного права».
Ещё более отличает текст Рипуарской правды начала VII в. от текста Pactus legis Salicae наличие в нём таких категорий лично и поземельно зависимых людей, как homo regius aut ecclesiasticus и homo Romanus. Это были очень синкретичные в социальном отношении статусы, вобравшие в себя представителей как бывших рабов и вольноотпущенников крупнейших австразийских землевладельцев (в первую очередь — короля и церкви), так и бывших свободных рипуарских франков, вынужденных вступить в результате потери своего полноправия под королевское или церковное покровительство.
По своему социальному и правовому статусу homo regius aut ecclesiasticus и homo Romanus стояли гораздо выше обычных рабов и приближались к положению салических и северогерманских литов. Это выражалось в том, что вергельд за их убийство и другие штрафы, полагавшиеся за преступления против них, обычно составляли половину от суммы возмещения за аналогичный проступок в отношении свободного человека. В некоторых же случаях компенсация за причинение телесного ущерба свободному человеку, людям короля и церкви или «римлянину» вообще не отличались.
Кроме того, некоторые данные об их участии в судопроизводстве сближают их со свободными германцами. Так, они могли самостоятельно представлять свои интересы в суде в качестве свидетелей, истцов и ответчиков, а также без участия своего господина или его представителя оплачивать штрафы и взыскания. С другой стороны, развитие крупного землевладения в меровингских королевствах середины VII ― начала VIII в. приводило также к постепенному появлению частного судопроизводства, что выражалось в отдельных случаях уже в тексте Lex Ribvaria (возможно, добавленном после правления Дагоберта, в начале VIII в.). Так, свободный человек теперь не мог даже под судебной присягой обвинить homo ecclesiasticus в пределах церкви или монастыря («на алтаре»), поскольку его слова ценились на этой территории ниже клятвы самого зависимого от церкви человека.
Таким образом, хотя в homo regius aut ecclesiasticus и homo Romanus, а равно и в королевских рабах и рабынях, рано видеть основу средневекового крестьянства, сидевшего на землях светских и церковных земельных магнатов — обладателей судебных и финансовых иммунитетов, и несущего в их пользу повинности (предположения об объёме которых мы можем выдвигать только на основе ретроспективного анализа каролингских капитуляриев VIII–IX вв.), определённые сдвиги в этом направлении присутствуют уже в австразийском законодательстве начала VII в. Окончательно выражение этих тенденций произойдёт гораздо позднее, в конце следующего века — после опубликования «Капитулярия о поместьях».
§ 3. Отпуск рабов на волю и статус табуляриев в области рипуарских франков VII ― начала VIII в.
Как было сказано выше, вольноотпущенники (liberti, tabularii) и литы присутствовали в Рипуарской правде в
- Люди, нравы и обычаи Древней Греции и Рима - Лидия Винничук - История
- Жизнь древнего Рима - Мария Сергеенко - История
- Экономика Древнего Востока, Древней Греции, Древнего Рима, Древней Руси - Коллектив авторов -- История - История / Экономика
- Очерки по истории архитектуры Т.2 - Николай Брунов - История
- История Древней Греции в биографиях - Г. Штоль - История
- Жизни философов и софистов - Евнапий - История
- Испания от античности к Средневековью - Юлий Циркин - История
- Англия Тюдоров. Полная история эпохи от Генриха VII до Елизаветы I - Джон Гай - История
- В поисках четвертого Рима. Российские дебаты о переносе столицы - Вадим Россман - История
- Эволюция средневековой эстетики - Умберто Эко - История