Рейтинговые книги
Читем онлайн Эволюция рабства в германском мире в поздней Античности и раннем Средневековье - Михаил Вячеславович Земляков

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 24 25 26 27 28 29 30 31 32 ... 199
изучении иснтитута рабства IV–XI вв. являются общепризнанными.

Оба вписывают институт рабства германских племён в широкий исторический контекст. Так, Верлинден в первом томе предлагает свою схему эволюции рабства в Испании и во Франции от момента образования на этих территориях германских королевств до XV в., а во втором — в период раннего и развитого Средневековья в средиземноморском мире (Италия, Византия и Левант)[431]; Бондю же вписывает рабство IV–X вв. в социальный контекст перехода от позднеримского времени к германским королевствам и далее — Империи Каролингов, тем самым разделяя идею Фюстель де Куланжа об унаследовании многих черт античного рабства в социально-правовом положении рабов варварских королевств[432]. Итогом постепенного изменения статуса зависимого населения раннесредневековых поместий авторы видят возникновение классического средневекового серважа в XII–XIII вв. Впрочем, по ходу анализа раннесредневекового рабства и Ш. Верлинден, и Д. Бондю делают важнейшую оговорку о том, что многие черты серважа появляются у рабов меровингской эпохи и находят своё полное выражение уже в IX–X вв[433].

Вместе с тем, оба автора отчётливо показывают различия в социальных статусах лично зависимых людей в позднеримском и меровингском обществах, которые заключаются в наличии признаваемых Салической правдой и франкскими документами полусвободных категорий (германских вольноотпущенников, литов, колонов и пр.), тогда как классическое римское право знало только два противоположных состояния — свобода инесвобода[434].

Верлинден и Бондю особенно при этом подчёркивали тот факт, что и для бургундского и вестготского обществ конца V ― начала VI в., и для Северной Галлии VI–IX вв. даже при некоторых изменениях в их структуре сами пути попадания в рабство в целом остаются сходными[435]. Кроме того, у Бондю изложению механизмов пополнения рабской прослойки у северогерманских племён предпосланы замечания об источниках рабства в позднеантичном законодательстве IV в. (Кодексе Феодосия), в котором он также находит много общего с положением дел в Северной Галлии VI–VIII вв[436]. Одновременно Ш. Верлинден и Д. Бондю обстоятельно пишут об изменении состояния рынка рабов при переходе от Античности к Средневековью: в отличие от Римской империи, каролингские государи столкнулись с новой серьёзной угрозой на восточных границах своих владений — со славянскими племенами; это приводит к наименованию всей массы рабов понятием, имеющим в современных европейских языках прямое родство со славянством как этнической общностью (нем. Sklave, англ. slave, итал. schiavo, исп. esclavo, франц. esclave, араб. sakäliba).

Именно Верлинден был первым из историков, пишущих на французском языке, кто обратил внимание на этнический компонент в составе рабов[437], на упадок института рабства при Каролингах и постепенный переход к серважу в результате иссякания этого источника[438], а также новое обозначение лично зависимых людей во Франции и Германии XI–XIII вв. (esclave — serf; Sklave — Eigenleute).

Отдельные разделы были посвящены занятиям рабов и связанными с ними различиями в социальном статусе (в частности, в размерах штрафов и возмещений за лишение жизни рабов)[439], правовому статусу рабов согласно Салической правде[440] и постепенному улучшению положения рабов в VI–IX вв. на основании постановлений церковных соборов. Авторами особенно подробно рассмотрена роль церкви в формировании новых общественных отношений той эпохи: регулярная практика освобождения в храме, церковная проповедь смягчения нравов по отношению к рабам вкупе с постепенным подчинением духовными лицами земельных наделов и их обитателей приводили к возникновению в VI–VIII вв. новых общественных слоёв, основы для будущего крестьянства Западной Европы[441].

Выдающийся французский историк второй половины прошлого столетия, П. Бонасси[442], не являясь автором капитального труда по истории рабства в Западной Европе раннего Средневековья в целом (основная сфера его исследовательского интереса лежит в области рабства в Юго-Западной Европе, в частности, Испании и Южной Галлии), тем не менее, остаётся прекрасным знатоком историографии по данному вопросу.

В обзоре, посвящённом проблемам рабства в Западной Европе IV–XI вв., им уделяется небольшое место анализу социального и правового статуса рабов в варварских правдах[443]. По сути, он повторяет то, что было написано за полвека до этого Ш. Верлинденом; однако этот материал он делает более глубоким, сравнивая рабов в Салической правде с рабами у вестготов, социальное положение которых было описано в Книге приговоров (или Вестготской правде). Вместе с тем, он значительно углубляет исследование последнего по части анализа источников рабства[444], церковной политики по отношению к рабству в раннем Средневековье и отпуска рабов на волю[445].

К сожалению, Верлинден, Бонасси и Бондю совершенно не обращаются к проблеме текстологии, к анализу времени и причин появления тех или иных законодательных установлений в отношении рабов в Салической правде и других варварских правдах. Подход Верлиндена и Бондю к текстам юридических формул и церковных соборов разительно отличается от подхода Х. Нельзена. Если немецкий автор использовал их анализ как дополнение к текстологическому анализу Lex Salica, делая упор на законодательстве начала VI ― начала IX вв. как на основном источнике для изучения эволюции социально-правового статуса раба в обществе Меровингов и Каролингов, то для французских исследователей уже варварские правды служили своего рода дополнением к обширному материалу различного рода — данным полиптиков, картуляриев, юридических формул, нарративных истоников, на основе которых они делали выводы об изменении положения раба в германских королевствах на протяжении V–IX вв.

§ 2.5. Отечественная историография конца XIX ― начала XXI в.:

Наличие в отечественной исторической науке XIX в. мощного исследовательского направления, которое изучало социально-экономическую историю, привело к появлению на рубеже XIX–XX в. нескольких фундаментальных работ по общим проблемам социальной, правовой и аграрной истории Англии и Франции раннего Средневековья. Интерес исследователей западноевропейского Средневековья к законодательным источникам, в частности — варварским правдам, уже в этот период сформировал устойчивое и влиятельное направление, изучавшее на основе этих источников общинное устройство германских королевств, экономические, политические и социальные институты различных племён.

Методологической основой для изучения раннесредневекового права некоторые медиевисты рубежа XIX–XX вв. называли неокантианство (Д.М. Петрушевский), другие же — исторический материализм, основанный преимущественно на взглядах К. Маркса и Ф. Энгельса (Н.П. Грацианский). После прихода к власти в России большевиков в 1917 г. методологическое многообразие сначала осторожно, а затем (к середине и концу 20-х гг.) — всё более настойчиво сворачивается; единственной и господствующей схемой исторического процесса, в которую было необходимо вписывать любые социальные феномены Средних веков, вплоть до середины 50-х гг. становится марксистское учение об общественных отношениях в том виде, в каком оно сформировалось в «Кратком курсе истории ВКП(б)» 1938 г. Непременным атрибутом этой схемы становится признание развития мирового порядка посредством перехода от одной ступени развития, называемой общественно-экономической формацией, к другой; в этой схеме существовало пять

1 ... 24 25 26 27 28 29 30 31 32 ... 199
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Эволюция рабства в германском мире в поздней Античности и раннем Средневековье - Михаил Вячеславович Земляков бесплатно.

Оставить комментарий