Форма входа
Читем онлайн Община Св. Георгия. Роман-сериал. Второй сезон - Татьяна Юрьевна Соломатина
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
ладони, Александр Николаевич говорил страшное, необходимое, но тоном врачующим:
– Марфа, он недолго будет живым. У него очень тяжёлая степень spina bifida. У него открыт спинномозговой канал. В нашем позвоночнике есть канал. В канале этом – спинной мозг. Этот мозг у вашего ребёнка расщеплён и открыт. Но Матрёна Ивановна уже послала за священником, его успеют окрестить.
Вряд ли родильница понимала слова, которые ей говорил добрый доктор. Но смысл их она уловила. Она крепко схватилась за врача, закрыла глаза и тихо заплакала. Он и сам был готов заплакать. Уже всхлипывала Ася и пришедшая в себя Марина. Он кивнул Нилову: выведи слякоть из родильного зала! Иван Сергеевич и сам рад был ретироваться. До него, вернее сказать, до его сознания впервые дошло со всей очевидностью, что и такие вести придётся нести самому. Может, и прав был Астахов, что ушёл в теоретическую медицину. Живые люди – это невыносимо больно.
Час спустя Белозерский сидел в ординаторской, глядя в стену. Он был опустошён. В ординаторскую проскользнула Ася. Плотно прикрыла дверь. Застыла на пороге. Глаза её сияли, как звёзды. Полагая, что отлично знает сестру милосердия, Белозерский решил: плакала.
– Проходите, Анна Львовна!
Прошелестев накрахмаленной формой, она подошла к нему вплотную.
– Почему так бывает?
Белозерский пожал плечами:
– Слишком много теорий. Это означает, что истинная причина неведома.
– Может, младенец отвечает за грехи родителей?
– Чушь! – коротко бросил Белозерский.
– Александр Николаевич, вы не верите в Бога? – Ася перешла на зловещий шёпот: – Вы атеист?!
Это было до того мелодраматически, что даже смешно.
– Анна Львовна, я не верю в злого бога, карающего дитятю за грехи отцов ещё в утробе матери. Как-то это уж слишком. Создатель не может контролировать все свои создания на всех этапах развития. Этот мир – самостоятельное взрослое дитя. Возможно, юное. Потому ещё многого не понимающее. Злое. Не плохое, нет. Злое. Но иногда и доброе, весёлое. Разное. Но уже отделённое от отца.
Он тяжело вздохнул. Вероятнее всего, не судьба мира его тревожила. И даже не случившееся с младенцем, упокой его душу, Господи. Окрестить успели, это бальзам для сердца матери, вряд ли читавшей «Божественную комедию». Но людям и без того с младых ногтей талдычат о том, что некрещёные попадают в ад. Господи, каких глупых детей рождает созданный тобою мир! Что бы добрым язычникам и некрещёным младенцам делать в аду?! Какие-то злые рисунки глупых детей.
Александр Николаевич и не заметил, что всё-таки больше переживает сейчас за несчастную Антонову, нежели о собственной ситуации с отцом. Если есть какая-то ситуация с отцом… Он уже здоровый лоб, ёлки-палки! У него давно должна быть своя собственная ситуация! Он не повзрослеет, если продолжит жить под одной крышей с отцом. Не повзрослеет, если не начнёт жить на собственные средства. Состояние – любое состояние! – тела, духа, счёта начинается с собственного усилия.
Сто раз прав Митька Концевич: Саша Белозерский живёт на всём готовом. Раньше его это нисколько не тяготило. Отчего же начало тяготить сейчас? Из-за того, что стоящая женщина всегда предпочтёт мужчине, живущему на всём готовом, – мужчину, умеющего приготовлять. Это внезапное «умеющего приготовлять» вызвало нервический смешок. «Да уж! Что-что, а готовить папаша умеет. Помимо всего прочего». А он, Александр Николаевич Белозерский, пока всего лишь сырьё. Уж не останется ли он сырьём навсегда? Не то ещё и протухнет, а?! От такой мысли он внутренне содрогнулся.
И только тут он заметил, что Ася гладит его по голове. Глубоко вздохнув, он безотчётно обнял её за талию. Для него поначалу это был исключительно дружеский жест. Не единожды уже отмечено, что Александр Николаевич был невероятно трогательным, тактильно-чутким животным. Необходимо помнить, что человек – животное. Ничего обидного в этом нет; возможно, именно это и есть самое прекрасное в человеке. Другое дело, насколько нравственно сильно животное вида «человек», учитывая слабую физическую природу его. Lupus non mordet lupum[62]. А человек человека убивает. И как убивает! Придумывая всё новые и новые орудия убийства. Всё более смертоносное оружие массового поражения. Вон на Русско-японской войне вооружение нового типа обкатали. Какие успехи полостной и нейрохирургии! Дьявольские успехи! Эх, вернуться бы к первобытно-общинному строю, жить в лесу, молиться колесу!
Александр Николаевич крепко прижался к Асе, просто потому что сейчас ему надо было к кому-то прижаться. Лучше бы это, конечно, оказался Иван Ильич или славная добрая Клюква. Кот, собака или кукла. Но это, к сожалению, оказалась Ася. Белозерский был молодым здоровым мужчиной, перенёсшим стресс. Не клинический – видал он тазовые предлежания и похлеще, и порок ему был не внове, он, чай, не Марина Бельцева. И сочувствие несчастной родильнице – уже крепко часть профессии, врачебная этика и деонтология.
Стресс его был глубже. После увиденного дома он оказался на пороге экзистенциального кризиса. Он осознал сегодня, увидав взрослого мужчину и взрослую женщину в живой природе, так сказать, что он действительно ещё незрел. Пришла пора перейти этот Рубикон. И пеняли-то ему прежде вовсе не молодостью, а именно незрелостью. Вон Егорка, беспризорник, подобранный Верой и папашей на работу пристроенный, – куда больше мужик, нежели Александр Николаевич. И обижаться за то стоит только на самого себя.
И вот тут, в таком состоянии биохимии молодого живого тела, в тесных объятиях его оказалась Ася. Юная и хорошенькая, упругая, приятно пахнущая. Запустившая ладошки в его волосы. Он сгустился до мужчины. До мужчины с невероятно сильной половой конституцией дома Белозерских.
– Это нехорошо! Это неправильно! Вы помолвлены!
– Ах, молчите! Я должна с вами попрощаться!
– Но вы выходите замуж за другого!
– Вы всё равно никогда не возьмёте меня замуж. Я вам не пара! Но когда я выйду замуж за другого – пути назад уже не будет. Я никогда ему не изменю! И я хочу, хочу… – Ася притопнула ножкой. – Хочу, чтобы вы были первым. Потому что вы мне нравитесь, я влюблена в вас. А Владимир Сергеевич – невероятно благородный человек, я его не заслуживаю и уже навек люблю. Но я хочу узнать про мужское и женское с вами! Говорят, что когда мужчина не нравится, даже если ты его любишь, то с ним никогда не узнаешь про настоящее мужское и женское.
Ася несла какую-то девическую романическую чепуху, природа же Александра Николаевича возмутительно торжествующим образом жаждала другого. Так что он встал. В смысле: он сам поднялся со стула. И наконец-то заткнул эту глупую сестричку милосердия поцелуем, на который она со всей жаждой абсолютного неумения целоваться постаралась ответить. Тут он отпрянул,
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Община Св. Георгия. Роман-сериал. Второй сезон - Татьяна Юрьевна Соломатина бесплатно.
Похожие на Община Св. Георгия. Роман-сериал. Второй сезон - Татьяна Юрьевна Соломатина книги
- Сезон соблазна - Тереза Ромейн - Исторические любовные романы
- Мариадон и Македа - Герцель Давыдов - Исторические любовные романы
- Опасные страсти - Кэт Мартин - Исторические любовные романы
- Бурная ночь - Дебора Рэли - Исторические любовные романы
- Однажды в замке - Элоиза Джеймс - Исторические любовные романы
- Влюбленный мятежник - Хизер Грэм - Исторические любовные романы
- Дитя Феникса. Часть 2 - Барбара Эрскин - Исторические любовные романы
- Норильск - Затон - Людмила Сурская - Исторические любовные романы
- Они меня не знают - Анастасия Родунер - Исторические любовные романы / Короткие любовные романы
- Светлый град на холме, или Кузнец - Татьяна Иванько - Историческая проза / Исторические любовные романы / Периодические издания