Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эдде было велено в девять часов вечера 7 января ждать на 10-километровой отметке главной дороги между Вероной и Брешией. Она должна была взять с собой как можно больше денег для жизни Чиано в изгнании. В то утро вместе с Пуччи, оба в радостном предчувствии, они собрали деньги и документы и отправились в дорогу. По пути две шины древнего Topolino Пуччи лопнули. Эдда запихала все, что могла, себе под платье, оставив остальное с Пуччи, и на попутке сумела добраться до Брешии. В машине, которую она остановила, ехали двое высокопоставленных фашистов, но, по счастью, они ее не узнали. Оттуда она отправилась пешком, спотыкаясь и время от времени падая на скользкой дороге. Короткий отрезок пути она проделала на велосипедной раме проезжавшего мимо мальчишки. К назначенному месту Эдда добралась с двухчасовым опозданием. Там никого не было. Ночь была холодной и туманной. Она прождала несколько часов, затем направилась в Верону, в отель фрау Бетц. Новость, которую она услышала, когда фрау Бетц открыла ей дверь, была ужасной. «Операцию Граф» отменили.
Есть несколько версий последовательности событий, которые привели к отмене операции по спасению. Самая вероятная состоит в том, что каким-то образом о плане прослышал Риббентроп, рассказал о нем Гитлеру, тот вызвал к себе Кальтенбруннера и Гиммлера. Оба они признались, что намеревались получить в свои руки материалы, которые могли скомпрометировать руководство Германии, и сказали, что предпочли Гитлеру о своем плане не сообщать. В разговор вмешались Геббельс и Риббентроп, подозревавшие, что дневники могут повредить им лично. Гитлер отменил операцию и предупредил Кальтенбруннера, что он лично будет нести ответственность, если Чиано удастся бежать. Как сообщал один германский источник, когда Гитлеру сказали, что, если дело дойдет до суда, Чиано ожидает смерть, он ответил: «Муссолини никогда не допустит казни отца своих любимых внуков».
Эдда, услышав о том, что случилось, была безутешна. Фрау Бетц передала ей письмо от Чиано: «Эдда, любовь моя, пока ты по-прежнему пребываешь в иллюзии, что через несколько часов я буду свободен, для меня уже начинается агония. Благослови Господь наших детей». Он просил ее воспитать их в уважении принципов чести, привитых ему его собственным отцом. Чиано предположил, что Эдда может предпринять последнюю попытку, написав Муссолини и Гитлеру, и что ей самой нужно вместе с дневниками бежать в Швейцарию. Закончив читать письмо, она простонала: «Это конец, это конец».
Эдда вернулась в Рамиолу и написала три письма: Харстеру, Гитлеру и отцу. Харстера она предупредила, что если в течение трех дней Чиано не будет доставлен на вокзал в Берне, то она предаст все огласке и «развяжет самую ожесточенную кампанию против Оси». Сопровождать ее мужа в Берн, инструктировала она, должна Бетц, ей же в руки будут переданы все документы, после чего, клялась Эдда, никто никогда ничего не услышит ни о ней, ни о ее семье. Они замолчат навсегда. Гитлеру она написала, что совершила чудовищную ошибку, поверив его обещаниям касательно ее семьи: «Я оказалась обманута». Она не хотела выступать против Германии раньше только потому, что германские и итальянские солдаты воевали и погибали бок о бок друг с другом. Обращаясь к отцу просто как «дуче», она написала: «До сегодняшнего дня я ждала от вас проявления минимальной человечности и справедливости. Хватит». Если Чиано не оставят в живых, месть ее будет безжалостной. Пуччи отвез все три письма фрау Бетц.
В половине седьмого утра 7 января 1944 года, получив от охранников свою обувь, подтяжки, ремни и галстуки, Чиано, Маринелли, Парешчи, президент Конфедерации промышленных рабочих Готтарди, бывший министр корпораций Тулио Чьянетти и маршал Де Боно были отвезены в Кастельвеккьо, замок XIV века на берегу реки Адидже. Вечером накануне увенчанного многочисленными наградами маршала, одного из самых ранних соратников Муссолини, доставили в Скальци из дома-интерната для престарелых в Бергамо. Он был облачен в военную форму со всеми своими медалями и орденами. Чиано составил завещание «накануне несправедливого осуждения». На стенах Вероны появились надписи: «Смерть предателю!» и «Эдда Муссолини, дочь свиньи», кто-то, правда, написал «Вива Чиано!».
Суд проходил в том же музыкальном зале, где в ноябре состоялся Веронский конгресс, первый и единственный съезд Республиканской фашистской партии, наследницы Национальной фашистской партии. Это было величественное помещение с деревянными панелями, увешанными по этому случаю фашистскими флагами и знаменами. Для придания происходящему атмосферы грозной серьезности Паволини тщательно продумал все детали внутреннего расположения и убранства: света было очень мало, судьи сидели за огромным, покрытым темной скатертью столом из орехового дерева, за их спиной натянули полотнище с фашистской символикой и распятием. Процесс был открытым, но пускали в зал только по приглашениям, галерею для публики заполнили германские офицеры и фашисты в черной униформе. Снаружи, для сдерживания собравшейся толпы, была выстроена в три ряда вооруженная охрана. Перед началом суда Муссолини, подстегиваемый самыми непримиримыми герарками, вызвал к себе председателя трибунала Альдо Веккини и попросил его вершить справедливость, «невзирая ни на кого», и не погружаться в долгие процедурные дебаты. «Исполняйте свой долг», – сказал он. Тот факт, что чисто юридически состава преступления не было, что голосовавшие в Большом совете просто выразили свое мнение, что никаких доказательств преступных деяний или сговора с королем не имелось, и что некоторые из состава Совета не до конца понимали, за что они голосуют, был проигнорирован. И Муссолини это прекрасно понимал.
Из всех обвиняемых худшего исхода для себя опасался только Чиано. Когда их ввели в зал, приготовленные для них кожаные кресла с высокими спинками заменили на скромные деревянные стулья. Де Боно выглядел потрясенным и смотрел на происходящее отсутствующим взглядом, Маринелли был на грани обморока. Чиано, в купленном в Мюнхене
- Открытое письмо Виктора Суворова издательству «АСТ» - Виктор Суворов - Публицистика
- Охота на нового Ореста. Неизданные материалы о жизни и творчестве О. А. Кипренского в Италии (1816–1822 и 1828–1836) - Паола Буонкристиано - Биографии и Мемуары
- Гений Зла Муссолини - Борис Тененбаум - Биографии и Мемуары / Публицистика
- Возвращение блудного сына - Александр Омельянюк - Биографии и Мемуары
- Железный крест для снайпера. Убийца со снайперской винтовкой - Бруно Сюткус - Биографии и Мемуары
- Люфтваффе: триумф и поражение. Воспоминания фельдмаршала Третьего рейха. 1933-1947 - Альберт Кессельринг - Биографии и Мемуары
- 14-я танковая дивизия. 1940-1945 - Рольф Грамс - Биографии и Мемуары
- Святая Анна - Л. Филимонова - Биографии и Мемуары
- Дневники 1920-1922 - Михаил Пришвин - Биографии и Мемуары
- Папа римский и война: Неизвестная история взаимоотношений Пия XII, Муссолини и Гитлера - Дэвид Керцер - Биографии и Мемуары / История / Публицистика