Рейтинговые книги

Байки (из сборника "Страшно на дорогах") - Геннадий Аксенов

Уважаемые читатели!

Возрастные ограничения: (18+) Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних просмотр данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕН! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту для удаления материала.

0/0
Описание онлайн-книги Байки (из сборника "Страшно на дорогах") - Геннадий Аксенов:
Читем онлайн Байки (из сборника "Страшно на дорогах") - Геннадий Аксенов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3

Геннадий Аксенов

Геннадий Павлович Аксенов родился в деревне Лебской Лешуконского района Архангельской области 28 сентября 1936 года. Приехал в Северодвинск в 1960 году, работал на Севмаше, учился в вечерней школе. Затем окончил Архангельское медицинское училище. Тридцать три года отработал фельдшером на станции «Скорой помощи».

Первый свой очерк опубликовал в газете «Правда Севера» в 1969 году. Был постоянным внештатным корреспондентом газеты «Северный рабочий». Был редактором радиожурнала «Литературный Северодвинск». Публиковался в Москве в журналах «Советская женщина», «Слово», «Мир Севера». В 1991 году был председателем городского литературного объединения «Гандвик», совместно с В. Шелыгиным издал сборник произведений писателей и поэтов Северодвинска «О Севере, о жизни, о любви…». Издал книги прозы «Тайбола» (Северодвинск, 1994), «Бажоный» (Архангельск, 1995), «Друзья детства» (Москва, 2000; Архангельск, 2002). С 1995 года — член Союза писателей России.

Случай на ферме

(Байка)

Шел август месяц, темнеть начинало рано. Те фляги с молоком вечерней дойки, что привозили с пастбищ, доярки стали оставлять в мелком колодце около фермы. Электричества в те времена в селах и деревнях глухого, таежного Лешуконского района не было. Молоко привозили поздним вечером, а для того, чтоб перегнать пять фляг через сепаратор, потребовалась бы вся ночь, поэтому утренний и вечерний надои молока совмещали, перегоняя через сепаратор днем, когда было светло. Чтобы молоко не закисло за ночь, его ставили в студеную воду, а под крышки фляг подкладывали лучинки.

Однажды утром заведующая фермой, краснощекая и веселая девушка Аня Лешукова, как всегда, занесла фляги с молоком в аппаратную и удивилась, заметив, что кто-то по литру молока взял из каждой фляги. Однако шум поднимать не стала. «Поспешили доярки и не совсем полные фляги молоком вчера налили», — подумала она. А возчику молока, молодому пареньку Виктору Гольчикову, наказала передать дояркам, чтобы наливали молоко во фляги доверху.

Но и на другое утро фляги в колодце стояли опять неполные. «Да отчего, в конце концов, это получается? Пора принимать меры!» — словно спелое, румяное яблоко, раскраснелась девушка. Весь день Анна ходила сама не своя, думая, что же ей делать. «Если кто и ворует молоко, так могут только свои, доярки, — они знают, что фляги в колодце стоят. А посторонние в такую темень, ночью, сюда не пойдут», — решила она. Да и люди в деревне воровством не занимаются.

«И кто же это может быть?» — думала она целый день. Пойти и рассказать о своем подозрении председателю колхоза ей совесть не позволяла. Все доярки у нее были добрые, трудолюбивые; как одна — вдовы, остались с малыми ребятишками-сиротами — отцы-то головы на поле брани сложили. «Ладно, — решила она, — одну ночь еще пережду, а если опять замечу неполные фляги, доложу председателю. Пусть он принимает меры».

Всю ночь она век не сомкнула — не своровали бы молоко! Одной из первых, еще до прихода телятниц и плотников, прибежала Анна на ферму, а увидев уроненные, поломанные лучинки и то, что снова украли молоко и отстоявшиеся сливки из каждой фляги, со слезами на глазах побежала к правлению колхоза.

Председатель Алексей Михайлович Гольчиков, бывший фронтовик, еще с орденами на груди, постарался успокоить девушку и предложил ей сесть и рассказать, кто ее так сильно обидел. Внимательно выслушав и поняв, отчего у нее такое море слез, задумался фронтовик, пытаясь прикурить и тщетно чиркая отсыревшей спичкой о коробок. Если есть на ферме вор, то будет и строгое наказание. Посадят доярку или кого-то другого, а кто за них работать будет? В тюрьмах нынче сидят за подобранный на дороге сноп ячменя, картофелину с поля или политически неправильно произнесенное слово. Тюрьмы и лагеря переполнены работными людьми…

— Вот что, Аня, про воровство — молчок, и милицию мы вызывать не будем, а вора найдем сами, предупредим, и чем можем — поможем. В тюрьму сдать не трудно, а кто в колхозе будет работать, детей растить, государственный план выполнять? Молоко берут наши люди — скорей всего, доярки, чтоб накормить своих орущих, голодных детей. Не говори больше никому про это, а вот ночь придется тебе, голубушка, самой покараулить. Ты у нас фермой заведуешь, тебе и воровство искоренять.

— Ой, боюсь я, Алексей Михайлович, — завопила Аня. — Страшно мне будет одной!

— Зачем одной? Мужика с собой возьми, хотя бы меня, — приосанился наигранно председатель.

— Вас тетя Надя не пустит со мной, да и вас я тоже боюсь.

— Тогда попроси Егора Трофимовича, хотя он уже немолод — холодную ночь на сеновале валяться, но мужик он стоящий и добрый. Если согласится помочь тебе воровку поймать, всей деревней благодарны ему будем, а колхозное добро, Анна, надо беречь. Да с ним тебе не страшно будет — на фронте Егор Трофимович храбро сражался; там ему и руку осколком снаряда оторвало. Поймаете с ним вора! — заверил председатель.

Ночь выдалась темная и теплая. Аня и Егор Трофимович с вечера, как только фляги с молоком были опущены в колодец, спрятались в сеннике около дверей и сели, спина к спине, метрах в десяти от колодца. Прекратив разговаривать, замерли, прислушиваясь к ночным шорохам.

Время тянулось медленно. Деревня уснула — ни звука, ни шороха. Скорей бы уж пришла воровка — поругали бы они ее да и отпустили с Богом домой, в теплую постель досыпать.

Ферма — за деревней, по соседству с лесом. Неожиданно на лесной опушке забеспокоились птицы — вороны, сороки, и снова все стихло. Аня вздрогнула от крика птиц и плотнее придвинулась к сухонькой спине Егора Трофимовича. Не прошло и пяти минут, как, тяжело дыша, но ступая неслышно, прошла мимо дверей сенника воровка, и туг же звякнула откинутая крышка фляги. У Ани сердце замерло от страха, в глазах потемнело, ноги и руки стали ватными: ей не приходилось пока воров ловить. Да их в деревне никогда и не было.

Но Егор не струсил: он, как молодой, юркнул в двери и, быстро подбежав к колодцу, коршуном налетел на воровку. Хлопнув ее ладонью по мягкой мясистой заднице, он ухватился за попавшийся под руку длинный мех.

— Попалась, баба, попалась! — заорал он громовым голосом. — Аня! Что сидишь, беги быстрей ко мне! Воровку в шубе поймал! Она молоко колхозное из фляги черпает!

Не прошло минуты, как Егор почувствовал, что шуба ожила. И тут до его сознания дошло: ведь это же не женщина, а медведь!

— Анька! Медведь! Беги домой! — осипшим от волнения голосом прохрипел Егор Трофимович.

Выскочившая из укрытия Анна, вцепившись в оставшуюся руку инвалида, вмиг обмякла, потеряв сознание, и повисла на нем, как мешок с мукой. Едва Егор Трофимович дотащил потом заведующую фермой до крыльца ее дома…

Утром, как рассвело, на ферму пришли охотники с ружьями, но медведя у колодца не нашли. За ночь оклемался лакомка, хотя со страху и напустил кое-чего возле фляг. Но, видать, молодой топтыгин был, выжил, хотя у медведей сердце робкое — мог бы и погибнуть со страху.

Больше на эту ферму любитель молочных сливок не приходил.

Охотники

(Байка)

Два пенсионера прослышали, что председатель колхоза «Красный боец», чтобы не забивать колхозную стельную корову, получил от властей разрешение, а от охотничьей инспекции — лицензию на отстрел лося. (Мясом нужно было кормить рабочих. В шести километрах от деревни Лебское открывался новый участок по заготовке древесины, строился рабочий поселок).

Все молодые мужики из Лебского на время осенне-зимнего сезона были отправлены на лесозаготовки вместе с гужевым транспортом — лошадьми. В деревне оставались дети да бабы.

Но старики Лука с Максимом — соседи, их дома рядом стоят, им обоим уже далеко за семьдесят стукнуло, — тоже не лыком шиты: услышав весть, встрепенулись, словно воробышки с мякины, — кому как не им, ветеранам-фронтовикам, тряхнуть стариной и лицензией воспользоваться? Лес рубить они уже не в силах, а лося свалить из ружья еще смогут.

Надев пиджаки с орденами да медалями и со значками победителей социалистических соревнований, рванули они в правление колхоза, опасаясь, чтобы кто-нибудь их не опередил. Торопко семеня ногами, старики размечтались о засветившем им вдруг солидном заработке. Думали Лука с Максимом оба об одном и том же: за каждый сданный в магазин лесопункта килограмм лосятины они получат деньги да плюс потроха, которых хватит их хозяйкам, чтобы не один стол мясными блюдами украсить… А они еще помнят, как надо прицелиться и плавно курок спустить.

Покряхтывая и стирая ладонью капельки пота, ввалились они в правление, с трудом преодолев крутую лестницу на второй этаж. И еще с порога в один голос закричали:

1 2 3
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Байки (из сборника "Страшно на дорогах") - Геннадий Аксенов бесплатно.

Оставить комментарий