Форма входа
Рассказы - Елена Ржевская
- Дата:25.10.2024
- Категория: Проза / О войне
- Название: Рассказы
- Автор: Елена Ржевская
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Возрастные ограничения: (18+) Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних просмотр данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕН! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту для удаления материала.
0/0
Описание онлайн-книги Рассказы - Елена Ржевская:
Читем онлайн Рассказы - Елена Ржевская
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Елена Ржевская
Рассказы
Тягло
Старуху Егоровну отселяли с передовой. Везли ее на военных санях вместе с мешками, утварью и деревянной кроватью. Позади, привязанная к саням веревкой, шла корова.
В деревне Жмурки сани выгрузили. Старуху пустили заночевать в правление, с тем чтобы наутро решить, к кому определить ее. Но старуха была плоха, и взять ее к себе никто не согласился, даже ее золовка, жившая тут, в деревне. У золовки полная изба малолетних внуков, куда ж ей еще такую обузу на себя брать. Старуха оставалась пока жить в правлении и была как бы общественная.
Правление колхоза занимало пустовавший дом. О хозяевах — где, в каких краях мотаются — еще до войны ничего слышно не было. Отодрали доски, накрест запечатавшие окна и двери, — по военному времени считаться не приходилось. В кухне пока что поместилась эвакуированная из города семья, а в горнице — правление и старуха со своими мешками.
Стол, лавки — всего этого хватало в пустовавшем доме. В углу — икона. На стену прикрепили какую-то важную бумагу, прибывшую, должно быть, из самой Москвы. Читать старухе было трудно, и она ленилась. Но по картинкам, какие были на бумаге, догадывалась, что речь шла об искусственном осеменении. Старухе это было небезразлично из-за ее коровы Василисы.
Когда фронт во второй раз подходил к деревне и немцы угоняли на запад весь скот, старуха скрывалась с Василисой в лесу, промерзла и с тех пор все болеет.
Под вечер сюда в правление обычно набивался народ. Хозяйственные дела, распри, наряды. Председатель был еще крепкий бородатый старик, в выношенной солдатской ушанке, молчаливый и трезвый. И женщины, оставшиеся без мужиков, признавали его власть.
Зато днем, в его отсутствие, они забегали полаяться со счетоводкой Мусей и жаловались Егоровне: то самих гонят на постройку моста, то малого или девчонку — последних помощников — забирают в ФЗО.
Старуха жалобщицам особо не потакала. У нее самой четверо сыновей на фронте, а внучку — только шестнадцать сровнялось — мобилизовали на какой-то спасательный пост на реке Тьма. С кого ж теперь спрашивать? С немца только.
* * *Правление совещалось часто. Старуха лежала или сидела в стороне на своей деревянной кровати, прибывшей с ней на санях из ее родной деревни, где теперь залегла оборона. Гомон и чад от самосада сбивали старуху с толку, она недослышивала, но то те, то другие клочья разговора достигали ее сознания, и тревожный смысл их был ей близок и понятен. С колхоза требуют подводы в порядке гужповинности, а лошадей, какие остались, нечем кормить, и к тому же они болеют чесоткой. Райисполком отказал в семенах для посева…
Потом договаривались о найме пастуха. Это уж и вовсе касалось старухи.
Пастуху положили с коровы: шестнадцать килограммов ржи и шестнадцать картофеля, двадцать пять рублей деньгами и четыре яйца. Деньгами он брал по-божески, да на них теперь далеко не ускачешь, зато хлебом и всем остальным наверстывал. Но старухе при мысли, что Василиса вот-вот будет в стадо ходить, хотелось пожить еще немного на свете, поглядеть, что будет. Может, и дом, бог даст, невредим останется.
* * *О счетоводке Мусе болтали, что она такая-сякая, что меньшая девчонка у нее нагульная — с пастухом набегала, и что ей только бумажки и писать, — безрукая, прореху какую и ту зашить не сумеет — накулёмает.
Но старухе счетоводка нравилась. Женщина молодая, веселая, сережки стеклянные в ушах, волос блестящий, смоляной. Ей бы жить да гулять, а тут — война. Все счетоводное дело на ней и вся канцелярия в придачу. Одно дитя за подол держится, другое руки откручивает. А тут поди еще намотайся по избам да насбери шерсти на варежки для наших бойцов или деньги на танк вытяни. Легко ли? Не у каждого-то теперь совесть есть.
Но когда наутро после того заседания Муся, придя в правление, не задерживаясь у своего стола, направилась к старухиной кровати, неся под мышкой большую книгу, Егоровна почувствовала сильное беспокойство.
Подойдя поближе, Муся развернула свою книгу и, подставив под нее колено, полистала. Это была довоенная книга ведомостей породного молодняка, многие листы остались чистыми, и на них Мусей старательно велись протоколы.
Старуха этого не видела, да ее и не касалось.
— Вот, — сказала Муся. Полистав еще немного книгу, она провела ногтем по строчкам. — Старались… От четырнадцатого февраля… — И прочла вслух: — «Ввиду много было вакуированных и хлеб поели, то колхозники колхоза «Красный борец» просют райисполком, чтобы помогли семенным материалом».
— Ну, ну, — терпеливо сказала старуха, рассматривая Мусин подшитый валенок.
Муся опять полистала страницы, все еще держа ногу на весу и поддерживая коленом книгу.
— Вот, вчерась. «Слушали. О значении нашего колхоза «Красный борец» как прифронтовой полосы и то, что нам нужно изыскать семена внутри колхозников ввиду того, что нам район в семенном фонде отказал».
Захлопнула книгу и выжидательно помолчала.
— Я вашего не ела, — самолюбиво сказала старуха.
— Вы не ели, другие поели.
Старухе не нравилось, что Мусе словно язык придавило, не постарается сама объяснить дело, — лазит в книгу и зачитывает, как на суде.
Мусе издали, из-за своего стола, представлялось, что старуха совсем дряхлая. А тут вблизи на нее цепко смотрели темные глаза. Видно было, что старуха еще поживет, — есть в ней жилистость. Помолчав, вздохнула, сгребла в кулачок пальцы и тут же опять развалила всю горстку просительно.
— Надо дать, бабуся… Сеять-то нечего.
И лаской доконала старуху. Никуда не спрячешься — вымотают с тебя зерно, отдашь в долг чужому колхозу, хотя назад с него едва ли воротишь. А счетоводка уже прилаживалась писать на клочке обоев расписку.
* * *Старухину внучку звали Шуркой. Она была еще совсем щупленькой, скуластой, с широкими ноздрями и вспухшими красными губами. Она называлась «водоспасатель» и жила в будке у перевоза через Тьму. Здесь же и спала на полу вместе со своей напарницей и старшим над ними — пареньком. По ночам мерзли, прижимались друг к другу, хихикали, днем бегали в село за хлебом и крупой, варили обед на железной печке, шутили с проходящими красноармейцами. В ожидании паводка караулили свою лодку, багор, шест для измерения воды и две сваи. Река все еще была закована льдом. От нечего делать не реже раза в день читали вслух напечатанный на машинке приказ начальника спасательной службы всего Калининского облосвода:
«На невиданном в истории фронте идет сражение… Призывным колоколом, зовущим к полному и окончательному разгрому врага, прозвучало на всю страну историческое выступление… Весенний паводок является смотром готовности вооружения спасательной службы и личного состава…»
У Шурки мурашки обсыпали тело. Слова, с которыми обращался к ней неведомый начальник, оглушали Шурку и льстили ей.
Когда доходили до места: «Общее руководство беру на себя и по районным штабам — ПРИКАЗЫВАЮ…», — ей представлялся герой на коне с саблей наголо, как в кино, что смотрела до войны.
Но что же надо ей делать, чтоб «паводок 1942 года не сорвал планомерности в работе предприятий и транспорта, — как было сказано в приказе, — чтобы он не вырвал из наших рядов лучших стахановцев, отдающих все свои силы на разгром немецких оккупантов», Шурка никак в толк взять не могла. После боев во всей округе не осталось ни одного предприятия. И ни транспорт, ни стахановцы сюда не показывались. Вообще дел пока никаких не было. Но Шурка не согласилась бы даже самой себе назвать безделием то, за что ей платили двести сорок рублей в месяц и давали рабочую карточку на хлеб и другие продукты.
От спасательного поста до деревни, куда вывезли старую Егоровну, — километров десять. Оставлять надолго пост, по усвоенным Шуркой понятиям, не годилось. Все же изредка она отправлялась в путь.
Она сидела в правлении чужого колхоза, круглыми пустыми глазами посматривала то на недомогавшую старуху, то на миловидную счетоводку, ловко щелкавшую на счетах.
Старуха кормила внучку молоком, допытывалась, не тяжело ли ей достается, строго наказывала помнить про то, где нашла себе смерть Шуркина мать и остерегаться самой.
Шурка быстро облизывала вспухшие, обветренные губы, натягивала на щуплые коленки задиравшееся под телогрейкой ситцевое платье и косилась на бумагу, прикрепленную к стене. С краев бумагу общипали на курево, и слова смешно укоротились:
«…воить технику искусст…
…енения, преодолевать все трудности в проведении этого де…
…зникшие в связи с войной…»
* * *После ухода внучки старухе не лежалось. Маялась у окна. Вон снегирь на снегу подпрыгивает. А снег, видать, съежился да напоследок скрепился слабой ледяной корочкой. Днем, при солнце, с веток: кап-кап. Пятаки в снегу выдалбливает.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Рассказы - Елена Ржевская бесплатно.
Похожие на Рассказы - Елена Ржевская книги
- Скаутский галстук - Олег Верещагин - О войне
- Парашюты на деревьях - Наполеон Ридевский - О войне
- Когда гремели пушки - Николай Внуков - О войне
- «Смертное поле». «Окопная правда» Великой Отечественной - Владимир Першанин - О войне
- Нужный человек - Юрий Гончаров - О войне
- Ни войны, ни мира - Валерий Юрьевич Афанасьев - История / О войне / Науки: разное
- Боевой клич - Леон Юрис - О войне
- Мы пришли за миром. Сильнее смерти. Документальная повесть. Первый сезон (февраль – март 2022 года) - Сергей Карнаухов - Биографии и Мемуары / Военное / О войне
- Кому бесславие, кому бессмертие - Леонид Острецов - О войне
- Взять живым! - Владимир Карпов - О войне