Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Старик положил руки на лиру и начал медленно перебирать струны. Тихие жалобные звуки послышались в воздухе. Старик запел. Голос его дрожал от старости и от волнения, но Ягайло весь обратился в слух и старался не пропустить ни одного слова песни:
Через поле ворон мчится, Руку белую несёт, На руке той золот перстень, Драгоценнейший клейнод! — Ты ответь мне ворон-птица, — Говорит ему девица, — Где ты был, куда летел, Где ты руку с перстнем взял?.. — На войне я был кровавой, Бой там был. Сплелись мечи, Словно ветви у дубровки. Кровью пенились ручьи. Стрелы рыли там могилы, Много пало на войне. И девица затужила: — Горе, горе, горе мне, Этот перстень я дарила!..— А с кем был бой? — вдруг спросил Ягайло.
— В песне не сказано, государь, а чует моё сердце, что с крыжаками, они одни каждый год поливают кровью поля литовские.
— А про крыжаков песни есть? — снова спросил король.
— Спою твоей милости, государь, коли угодно будет.
— Так пой же, пой! — нетерпеливо крикнул Ягайло. Старик взял несколько переборов и начал на другой, уже более веселый мотив.
Ой, литвин-литвин, Не паши новин, Прахом всё пойдёт, Всё крыжак возьмёт. Сытый волк и тот Овцу не дерёт, А хоть сыт крыжак — Жрёт, как натощак. Эй, жену и дочь, Немец, не порочь, Лучше смерть, чем стыд, Смерть мой сын отмстит. Лучше в поле лечь Под железный меч, Чем идти в загон К крыжакам в полон. Ой, литвин-литвин, Не паши новин, Лучше хлопочи Отточить мечи!— Бесподобно! — закричал Ягайло, едва старик успел кончить песню. — Дарю тебе целую копу грошей.
Старик встал, низко поклонился и снова опустился на скамью.
— Постой, — воскликнул Витовт, — ты пословицу литовскую забыл, старик, «что из песни слова не выкинешь» — тут ещё припев есть.
— Да я не смел, государь. Там про ленкишей-лехов поётся, — оправдывался старик.
— Что же ты думаешь, что я, живя в Кракове, лехом стал? — с улыбкой проговорил Ягайло. — Пой смело, старче, я такой же литвин, как мой брат и друг Витовт Кейстутович.
Старик повиновался, он снова повторил всю песню, но только с прибавлением куплета:
Что крыжак, что лех — Всё единый грех, — Польские князья С немцами шурья.Витовт и Ягайло слушают Молгаса
— Это, может, было при Пястовичах, а не при мне, Ольгердовиче. Не будет у ордена лютей врага, чем я! Пой, вещий старик, пой ещё, пой всё, что знаешь! — воскликнул он. — Ты пробудил моё сердце, пой старик, и помни, что кроме нас никого больше нет здесь в покое, пой, всё что тебе придёт на душу, всё, чем полно твоё литовское сердце!
Снова зарокотали струны и снова, одна за другою, полетели с уст слепого старца вещие песни; он славил древних героев родной старины, пел о славных походах за море, пел о славном Гедимине, об удалом князе Кейстуте льве Литовском и вдруг затянул песню о великом князе Витовте и о его отравленных детях.
Витовт вспыхнул. Слёзы показались на его глазах, он хотел было броситься и удержать старца, но Ягайло остановил его и приказал продолжать песню. Когда раздались последние звуки трогательной песни, Ягайло снова взглянул на своего брата. Витовт тихо плакал, закрыв лицо руками. Ягайло вскочил со своего места и пылко, крепко обнял друга. Он говорить не мог, рыдание душило его.
— Понимаю, теперь всё понимаю. Бедные твои птенчики, Ваня и Юра. Кровь их до сей поры не отомщена. Клянусь тебе, года не пройдёт, отольётся немцам их кровь сторицею!
Витовт ничего не отвечал, он стиснул в своих могучих объятиях Ягайлу и целовал, целовал без конца.
— Спасибо старику, он меня до слёз довел! — воскликнул наконец король, садясь на своё место. — Кто научил тебя, старик, таким чудным песням, кто вложил тебе в уста этот чудный дар?!
— Научило горе безысходное, научила ночь тёмная, подогрела вечная злоба немецкая! — отвечал старик. — Всю семью, отца с матерью, с
- Государи московские. Книги 1-5 - Дмитрий Михайлович Балашов - Историческая проза
- Людовик XIV, или Комедия жизни - Альберт-Эмиль Брахфогель - Историческая проза
- За Русью Русь - Ким Балков - Историческая проза
- Это безумие - Теодор Драйзер - Классическая проза / Разное
- Иван III - государь всея Руси (Книги первая, вторая, третья) - Валерий Язвицкий - Историческая проза
- Вольное царство. Государь всея Руси - Валерий Язвицкий - Историческая проза
- Лихие лета Ойкумены - Дмитрий Мищенко - Историческая проза
- На волжских берегах. Последний акт русской смуты - Петр Дубенко - Историческая проза
- Белгравия - Джулиан Феллоуз - Историческая проза
- Миртала - Элиза Ожешко - Историческая проза