Восемь племен - Владимир Тан-Богораз
- Дата:26.11.2024
- Категория: Проза / Историческая проза
- Название: Восемь племен
- Автор: Владимир Тан-Богораз
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Возрастные ограничения: (18+) Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних просмотр данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕН! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту для удаления материала.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Тексты печатаются по изданиям:
Роман «восемь племен», рассказы «На мертвом стойбище», «Кривоногий», «У Григорьихи», «На реке Росомашьей» — В. Г. Тан-Богораз, Восемь племен. Магаданское книжное издательство, 1979;
Роман «Воскресшее племя» — В. Г. Тан. Воскресшее племя. М.: Гослитиздат. 1925;
Рассказы «У входа в Новый Свет», «Черный студент» — В. Г. Тан. Очерки и рассказы. Т. 2. М.; — Спб., изд-во «Книжное дело Н. М. Глаголева», 1902.
Тан-Богораз В. Г.
Т18
Восемь племен. Воскресшее племя: Романы, рассказы / [Составление Е. А. Куклиной, послесловие Вл. Муравьева]. — Иркутск: Восточно-Сибирское книжное издательство, 1987. — 576 с., ил. (Б-ка«Под полярными созвездиями»).
ISBN 5-00010025
2 р, 70 к.
Произведения, посвященные Северу, являются наиболее ценной частью творческого наследия В.Г. Тана-Богораза.
В книгу включены романы «Восемь племен» и «Воскресшее племя», а также рассказы писателя, в которых сочетается глубокое знание быта и национальных особенностей северных народов с гуманным отношением ученого и художника.
Глава первая
Весенний торг на Чагарском поле, у реки Анапки, был в полном разгаре. Место это находилось внутри обширной ненаселенной полосы, отделявшей южные приморские поселки от северных оленных стойбищ и протянувшейся во всю ширину страны от Большого Внешнего моря, которое называлось также Моржовым1, до бухты Белых Дельфинов на другом, Внутреннем, море, которое южныё люди звали Бобровым2, — по причине множества морских бобров, пристававших к его берегам.
1. Тихий океан. (Прим. Тана)
2. Охотское море. (Прим. Тана)
Вся эта область была богата рыбой и дичью, но никто не появлялся здесь, кроме вооруженных шаек, отправлявшихся на грабеж. Мелкая война велась здесь с переменным успехом: то южные воины перебьют пастухов и угонят с севера стадо вместе с подростками; то оленеводы сожгут одинокое прибрежное жилище, возьмут кожи и ремни и тоже перебьют, взрослых, а мальчиков и девочек уведут в плен.
Однако Чагарское поле никогда не знало войны. Если одинокий охотник, рискнувший в погоне за оленями забраться за пределы своей страны, подвергался преследованию враждебных воинов и обращался в бегство, — стоило ему только достигнуть этих заветных берегов, и он мог считать себя в полной безопасности, ибо берега Анапки были посвящены Великому Морскому Раку Авви, который ежегодно поднимался вверх по реке вместе с бесчисленными стадами подвластных ему рыб — отыскивать крупные древесные стволы, пригодные для чел-
6
нов. Лесу на Анапке мало, и Авви проводил в водах ее целое лето, бдительно наблюдая за всем, что происходило на берегу.
Авви был бог сердитый и могущественный. Некогда при столкновении с отцом сухой земли, Вороном Кутхом, он затащил его в глубину и отпустил на волю только в обмен за молодую дочь Кутха, с круглыми черно-жемчужными подвесками в ушах и круглыми черными глазами. С тех пор Ворон уступил также Авви некоторые урочища на берегах рыбных рек, где раздражительный Рак ревниво следил за порядком и не допускал со стороны детей Ворона никакого нарушения его прав. На своих землях Авви строго запрещал убийства и даже драки как людям, так и зверям. Если в пору любви два оленя с ветвистыми рогами собирались решать спор о молодой и гладкошерстной важенке1, они, должны были для этого удалиться на другие свободные места. Безначальные стаи песцов, случайно отыскав на поле Чагар полусгнивший труп росомахи, убегали на половину дневного перевода подраться из-за добычи, потом возвращались обратно и скоро с новым остервенением бежали на поприще новой драки, и так далее, без конца.
1. Оленья самка. (Прим. Тана)
Люди, приходившие на берега Анапки, не имели права действовать копьем или луком и не должны были проливать крови, ибо право убивать принадлежало здесь только богу. Стоило дерзкому пришельцу поставить силок даже для куропатки, как огромная бурая клешня готова была незримо протянуться к его горлу и стиснуть его кашлем или грызущей болью, приносящей смерть. Зато, принеся небольшую жертву, люди и звери получали право брать свою часть из рыбных стад, приведенных Авви с моря, ибо Великий Рак был щедр и не жалел морских даров для каждого, кто признавал его власть.
В половине лета медведь совершал жертву корнями сараны, лисица — кровью молодого зайца, и даже тонкий горностай приносил с большим трудом тело полевой мыши с вольной земли за пределами Чагарского поля. Только совершив жертву, они могли селиться на берегах реки и сторожить в мелкой воде широкоспинную
7
горбушу, которая, обезумев от страсти материнства, лезла стадами вперед на верную гибель.
Люди могли являться к Анапке еще весною, когда передовые отряды детей Авви, пестрые гольцы, выходили к полыньям задолго до появления властителя. Стоило только покропить снег жертвенной похлебкой, потом отыскать щель во льду и опустить туда костяную уду на крепкой крапивной нитке, и обильное пропитание было обеспечено для людей и упряжных собак.
Обильная рыба и безопасность с незапамятных времен стали привлекать соседние племена для вольного весеннего торга на берегу Анапки. Обмен разными предметами был необходимостью, и при всеобщей вражде и недоверчивости он не мог производиться ни на каком другом месте. Дерзкие и жадные к прибыли, жители многолюдного селения Вайкен попробовали устроить торг у себя, но Авви, разгневавшись, прислал на них в первую же весну диких воинов с далекой реки Яяк, которые унесли все товары, приготовленные для торга, без всякой платы и сожгли два небольших выселка, недавно основанных жителями Вайкена на ближайших реках. Ибо Авви явно покровительствовал Чагарскому торжку, получая от приходящих племен обильную плату за место черной жертвенной похлебкой, жиром домашних оленей и черепами пестрых нерп.
Поэтому каждой весною, в день равноденствия, северные и южные люди, посоветовавшись с шаманами, неторопливо отправлялись в путь с таким расчетом, что-бы одновременно прибыть на священное место. Оленеводы1 шли лёгким обозом с небольшим, но отборным стадом и самой проворной из женщин стойбища. Поморяне2 ехали на тяжело нагруженных нартах, запряженных собаками, обученными так искусно, что они понимали каждое слово хозяина. Эти собаки разделяли ненависть своих хозяев к оленьим стадам северян и участвовали вместе с ними в походах, и пастухи боялись их свирепости больше, чем копий и стрел своих противников. Они с отвращением передавали друг другу, что
1. Оленьи коряки. (Прим. Тана)
2. Приморские коряки. (Прим. Тана)
8
приморские женщины выкармливают щенят молоком и кладут их с собою спать, как маленьких детей.
Один за другим подходили оленьи караваны из самых отдаленных концов великой внутренней страны: с высокого и плоского Палпала, где пять ущелий простерлись венцом, как растопыренные пальцы рук; с мелких притоков быстроводного Омолона, где в тальниковых кустах водятся огромные и жирные лоси, и с крутых устьев многоводного Яяка, где в конце лета красная рыбы мечется, как в котле, задевая за весло челнока, переплывающего с берега на берег.
Пешие охотники племени Одул1 приходили на гладких лыжах, волоча за собой маленькие, легко нагруженные санки. Они были неутомимее всех людей на пешем бегу и приходили не столько из торгового расчета, сколько из любопытства, ибо люди Одул не желают пропускать ни одного случая к развлечению.
1. Юкагиры. (Прим. Тана)
С далекого южного мыса являлись Ительмены,2 приземистые и широколицые, в одеждах, пестро сшитых из серых собачин, пятнистых птичьих шкурок и черных соболей. Они платили выкуп в каждом поселке, лежавшем на пути; вместе с ними являлись зверообразные Куру,3 мохнатые, как медведи, с выпученными глазами, как у злого духа Ивметуна, дающего падучую болезнь.
2. Камчадалы. (Прим. Тана)
3. Курильцы. (Прим. Тана)
С неведомого севера являлись мореходы Юит4 в балахонах из моржовых кишок, украшенных птичьими хохолками. Отец Кутх вдавливает им при рождении носы внутрь, а они пробивают себе щеки и вставляют туда костяные пуговки. Даже Оленные Всадники, живущие неизвестно где,5 подвижные, как птицы, являлись на своих легконогих скакунах и останавливались лагерем в стороне от всех.
4. Эскимосы. (Прим. Тана)
5. Тундреные ламуты. (Прим. Тана)
Предметы, привозимые для обмена, были неистощимо, разнообразны. Оленеводы приносили шкуры молодых оленей и готовое платье. Никакие меха южных и западных стран не могли соперничать с ними в красоте и
9
мягкости, и даже мохнатый Куру готов был вынуть из ушей хитро завитые беложелезные серьги в обмен за гладкошерстную рубаху из глянцевитых черных шкурок, с пестринкой у подола и тонкой лисьей оторочкой.
- Игра судьбы - Николай Алексеев - Историческая проза
- Царь Горы, Или Тайна Кира Великого - Сергей Смирнов - Историческая проза
- Завоевание Туркестана. Рассказы военной истории, очерки природы, быта и нравов туземцев в общедоступном изложении - Константин Константинович Абаза - Историческая проза
- Мальчик из Фракии - Василий Колташов - Историческая проза
- Жизнь Муравьева - Николай Задонский - Историческая проза
- Кризис-менеджмент графа Орлова - Елена Муравьева - Историческая проза
- «Грязная» слава Грозного царя - Елена Муравьева - Историческая проза
- Скитальцы - Владимир Личутин - Историческая проза
- Дмитрий Донской. Битва за Святую Русь: трилогия - Дмитрий Балашов - Историческая проза
- Сказания о людях тайги: Хмель. Конь Рыжий. Черный тополь - Полина Дмитриевна Москвитина - Историческая проза / Советская классическая проза