Нерон. Царство антихриста - Макс Галло
- Дата:18.06.2024
- Категория: Проза / Историческая проза
- Название: Нерон. Царство антихриста
- Автор: Макс Галло
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Возрастные ограничения: (18+) Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних просмотр данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕН! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту для удаления материала.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Макс Галло
Нерон. Царство антихриста
Его наглость, похоть, распущенность, скупость, жестокость его поначалу проявлялись, словно юношеские увлечения, но уже тогда всем было ясно, что пороки эти — от природы, а не от возраста.
Светоний, Жизнь двенадцати Цезарей, Нерон, XXVIЯ возненавидел тебя. Не было воина, превосходившего меня в преданности тебе, пока ты был достоин любви. Но я проникся ненавистью к тебе после того, как ты стал убийцей матери и жены, колесничим, лицедеем и поджигателем.
Трибун Сибрий Флав. Цит. по Тациту, Анналы, LXVIIКогда в тишине всеобщей гнусности слышны лишь звон рабских цепей и голоса доносчиков, когда все трепещет перед тираном и становится одинаково опасно как пользоваться его расположением, так и вызвать его недовольство, миссия народной мести выпадает историку. Что с того, что Нерон процветает, если где-то в империи уже рожден Тацит…
Франсуа-Рене де Шатобриан. Замогильные запискиХРОНОЛОГИЯ
Ромул: 754–715 до Р.Х. Римская республикаМарий, консул: 107 до Р.Х.
Сулла, консул: 88 до Р.Х.
Восстание рабов под предводительством Спартака: 73–71 до Р.Х. [1]
Помпей и Красс, консулы: 70 до Р.Х.
Цезарь переходит Рубикон: 49 до Р.Х.
Убийство Цезаря: 44 до Р.Х.
Западная Римская империяДинастия Юлиев-КлавдиевОктавиан Август: 27 до Р.Х. — 14 после Р.Х.
Тиберий: 14–37
Распятие Христа: около 30
Калигула: 37–41
Клавдий: 41–54
Нерон: 54–68 [2]
Гальба
Отон
Вителлий: 68–69
Династия ФлавиевВеспасиан: 69–79
Тит: 79–81 [3]
Домициан: 81–96
Нерва: 96–98
Династия АнтониновТраян: 98–117
Адриан: 117–138
Антоний Пий: 138–161
Марк Аврелий: 161–180 [4]
и Луций Вер: 161–169
Коммод: 180–192
Пертинакс: 193
Династия СеверовСептимий Север: 193–211
Династия Северов
Диоклетиан: 284–304
Максенций: 286–304; 306–310
Галер: 304–311
Констанций I Хлор: 305–306
Север: 306–307
Максимин II Дайя: 307–323
Династия КонстанциевКонстантин I: 306–337[5]
Крисп Цезарь: 317–326
Константин II: 337–340
Констант I: 337–350
Констанций II: 337–361
Юлиан: 361–363
Иовиан: 363–364
476 — конец Западной Римской империи
ПРОЛОГ
Я пережил Нерона.
Каждый день я спрашиваю себя: почему так случилось?
Все, кто был мне близок — граждане Рима, которых я почитал, мой учитель и друг Сенека, — все они обезглавлены, отравлены, или сами оборвали нить своей жизни.
Сенека, как и многие другие, получил приказ умереть. Он вскрыл себе вены на руках и ногах. Но кровь текла слишком медленно, и его положили в горячую ванну, чтобы жар довершил дело.
Его братья и друзья тоже были приговорены.
А я постарел, прожив страшные годы, запятнанные преступлениями.
Ушел Нерон, за ним ушли и эти три шута — Гальба, Отон и Вителлий, целый год оспаривавшие друг у друга право наследовать императору. В конце концов трон достался Веспасиану и его сыну Титу, но и они тоже умерли. И сегодня, когда я пишу эти строки, нами правит второй сын Веспасиана — Домициан.
Я живу уединенно, на вилле в Капуе. Каждое утро меряю шагами аллею, что ведет от моего дома к фруктовым садам, которые тянутся до самых холмов. Затем сажусь лицом к мраморной колоннаде, окружающей виллу. И снова спрашиваю себя: почему я пережил их всех?
В иные дни я склонен обвинять во всем себя и мучаюсь от угрызений совести. Все они — те, кого уже нет, — не скрывали свои гордость и мужество, мысли, стремления, любовь и ненависть.
Я помню Эпихариду, бывшую рабыню, жену младшего брата Сенеки. Она пыталась взбунтовать против Нерона Мизенский флот. Ее разоблачили и пытали в надежде, что она выдаст сообщников. Ни один звук не слетел с ее уст, и она ускользнула от палачей, наложив на себя руки.
Я вспоминаю учеников Христа, сотни которых были истреблены Нероном после пожара в Риме. Одних бросили на растерзание хищникам, других, как дрова, свалили в костер, третьих распяли на кресте, обмазав их смолой, а потом подожгли, чтобы эти жуткие факелы освещали сады Нерона. Я слышал, как некоторые из этих несчастных пели, умирая.
Я знаю, что моя жизнь не более чем медная монета по сравнению с золотом и серебром их жизней. Осторожность была моей советчицей, молчание — правилом, трусость — щитом. Однако многих даже это не спасло.
Так почему же мне удалось выжить? Почему?
Я давно покинул Рим, но те, кого я знал, не отпускают меня.
Я бы хотел понять, кем был Гай Фуск Салинатор, мой предок, построивший эту виллу еще во времена республики, когда он ссужал деньгами Красса и был близок к Цезарю.
Я обнаружил книгу, написанную им здесь на исходе жизни. Это «История восстания рабов под предводительством Спартака». С ужасом узнал я, что после гибели Спартака Красс повелел распять шесть тысяч рабов на крестах, расставленных вдоль Аппиевой дороги — от Капуи до самого Рима. Поначалу он сохранил им жизнь, но лишь для того, чтобы позже предать лютой смерти. От восстания Спартака должно было остаться только это — память о страшной казни, чтобы Рим никогда больше не знал, что такое бунт рабов.
Однако мой предок, Гай Фуск Салинатор, в своей «Истории» вспомнил всех: Спартака и его сподвижников — Иаира, знахаря из Иудеи, греческого философа Посидиона и Аполлонию, жрицу Диониса и прорицательницу. И перед этими воспоминаниями картины жестокости Красса отступают на второй план.
В памяти всплыло последнее письмо, что написал мне Сенека:
«Знай, Серений, все, что остается после нас, — добыча смерти. Все, кроме мыслей. Начертанное на досках или папирусе оживает в каждом читателе. Познание — это вечная жизнь, подумай об этом, Серений».
Сенека научил меня смирению, и я рассказал свою жизнь без прикрас. Я вспоминал тех, кто ушел в небытие раньше меня.
Мой учитель верил в бессмертие души. Может быть, она не умирает именно потому, что людям свойственно писать историю жизни, которая и есть история души. Те, кого распинали на кресте, верили, что воскреснут, потому что были учениками Христа. И если меня хранило какое-то божество, то это был Он.
Я расскажу все, что видел, знал и пережил, — это мой долг перед Ним.
Пусть их души воскреснут. Потому что я, как и христиане, верю в бессмертие душ.
ЧАСТЬ I
1Я увидел Нерона в день его рождения.
Он лежал на львиной шкуре, до пояса прикрытый белой тканью. Лапы хищника с длинными загнутыми когтями свисали по обеим сторонам ложа, как будто разжав хватку, оставившую на теле ребенка фиолетовые отметины. Мрачная, оскаленная морда животного угрожающе нависала над головкой новорожденного.
— Всмотрись в ребенка как можно внимательней, чтобы описать мне каждую складочку его тела, — говорил Калигула. — Обнюхай его, прикоснись к нему. В нем течет моя кровь — кровь Цезаря и Августа.
Он улыбнулся, улыбка превратилась в гримасу: нижняя губа выпячена, челюсти сжаты, подбородок вперед. Потом он опустил голову, чтобы я не заметил выражения его глаз, и я увидел только нахмуренные брови и вертикальную морщину на лбу.
Так близко я видел Калигулу впервые. Он царствовал уже девять месяцев, взойдя на трон после смерти Тиберия, которому я служил два года.
Большинство всадников и вольноотпущенных, входивших в ближайшее окружение покойного императора, покинули дворец. Ходили слухи, что некоторых убили телохранители Калигулы. Утверждали даже, что это он отравил Тиберия, которому приходился приемным внуком: Германик, отец Калигулы, был усыновлен Тиберием.
Нолис, отпущенный на свободу раб Тиберия, рассказал мне недавно о последних минутах покойного императора. Страдая от мучительных судорог, он цеплялся за слугу, которому Калигула велел снять с руки умирающего императорский перстень. Слуга в ужасе отбивался. Тогда Калигула, с презрением отстранив его, придавил голову Тиберия подушкой. И поскольку умирающий продолжал отчаянно сопротивляться, задушил его собственными руками. Один из слуг Тиберия, свидетель этой сцены, потрясенный ее жестокостью, не смог сдержать возгласа: отцеубийство! По приказу Калигулы его тут же схватили охранники и распяли на кресте.
Я видел, как исчезали соратники Тиберия, но сам бежать не пытался.
Со времен Гая Фуска Салинатора моя семья считала своим долгом служить тем, кого граждане и сенат призывали править Римом: сначала республикой, а впоследствии, после Цезаря и Августа, империей. Выбирать себе господина или предпочитать одного другому мой отец отсоветовал мне еще в юности — высшие силы с помощью кинжала или яда сами решают, кто придет на смену уходящему императору.
- Нерон (сборник) - Эрнст Экштейн - Историческая проза
- Мальчик из Фракии - Василий Колташов - Историческая проза
- Сердце матери - Зоя Воскресенская - Историческая проза
- Нерон и Сенека - Эдвард Радзинский - Историческая проза
- Завоевание Туркестана. Рассказы военной истории, очерки природы, быта и нравов туземцев в общедоступном изложении - Константин Константинович Абаза - Историческая проза
- Римская сага. Том I. Город соблазнов - Игорь Евтишенков - Историческая проза
- Легионер. Книга 1 - Луис Ривера - Историческая проза
- Лето Господне - Иван Шмелев - Историческая проза
- Великолепные руины - Меган Ченс - Историческая проза / Русская классическая проза
- Обет мести. Ратник Михаила Святого - Алексей Соловьев - Историческая проза