Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Чего? — удивился Кирхер.
Да и Волков не понимал, куда клонит Фриц Ламме.
— Того, сколько, по-твоему, лет Анхен?
— Не знаю, лет двадцать пять, может, — пожимал плечами пекарь.
— Может, и двадцать пять, хотя я думал, что меньше. И как она тогда, шестнадцать лет назад, в приюте верховодила, если ей в те времена было девять лет?
Кирхер смотрел на Сыча, хлопая глазами. А Сыч смеялся:
— Пить тебе тут нечего было, видать, ты просто умом тронулся, любезный. От тишины. Такое бывает.
— От какой тишины? Чего тронулся?
— Того тронулся, — пояснял Фриц Ламме, — даже если ей сейчас тридцать годков, чего быть не может, то, с твоих слов, она в четырнадцать лет стала приютом командовать.
— Не знаю я, — бурчал недовольно пекарь, — я, когда бабу свою из приюта забирал, нас Анхен благословляла и старуха тоже. А сколько Анхен годков, мне почем знать?
Что-то было не так тут, как-то все не вязалось. Волков даже встал. Он не мог понять, в чем дело, но чувствовал, что пекарь не врет, и в отличие от Сыча, не думал, что Кирхер ошибается. Пошел к двери, захромал. Сыч двинулся за ним.
— Эй, добрые господа, а мне дальше сидеть тут? Я вам вроде все сказал, — запричитал пекарь. — Может, отпустите меня?
Кавалер встал у двери, на миг задумался и потом произнес:
— Нет, еще посидишь, а то ведь и сбежать можешь.
— Так хоть пива принесите, а то эти тюремщики только воду гнилую дают, с нее животом замаешься.
— Пиво принесем, — обещал Волков.
Они вышли на улицу, кавалер глянул на небо, потом спросил:
— И что теперь делать будем?
— Не знаю, экселенц, нам надобны Вильма, Ганс или трактирщик. Нам хоть одного поймать из них.
— Будем Бога молить, чтобы сержант нашел трактирщика.
— Будем, экселенц.
⠀⠀
Видно, Бог услышал их молитвы, но только к вечеру, когда кавалер уже подумывал отправиться на розыски сержанта и Максимилиана.
Волков был у себя в покоях, когда вошел усталый оруженосец.
— Господин, взяли мы его.
— Долго вы. — Кавалер встал из-за стола.
— Насилу нашли, по всему городу за ним ходили, то к свояку его — весь дом ему перевернули, то к теще. У тещи он прятался, а стража-то пешком. Вот и долго.
— Где он?
— Коменданту в крепкий дом сдали.
— Молодец, — похвалил юношу кавалер, — что ж, пойдем, поговорим с ним. Ёган, скажи на кухне, что ужинать позже буду.
⠀⠀
… Сержант Гарденберг был горд собой. Хоть и не сразу, хоть побегать пришлось, но трактирщика Ёзефа Руммера он нашел. Таких людей нужно поощрять, Волков хлопнул сержанта по плечу и сказал:
— Тут кабачок неподалеку, вроде не воняет из него, идите, поешьте, тебе и твоим людям ужин с пивом за мой счет.
— Премного благодарны, — обрадовался сержант, — а то ребята таскались весь день. Умаялись.
— Только не напивайтесь, ты потом меня найди, я тебе скажу, что делать завтра будем.
— Да, господин.
⠀⠀
Трактирщик, видя Сыча, улыбался ему как старому другу. Сыч даже удивился:
— Гляньте-ка, скалится, вошь подлая. Сам сбежал, стражу на нас напустил и лыбится теперь.
— Господа добрые, — трактирщик молитвенно сложил руки, — да разве ж я знал, кто вы? Разве я бы посмел сбегать. Вы ж меня из трактира в мешке увезли, я вас разбойниками полагал. А раз вы такие…
— Какие «такие»? — уточнил Волков, садясь на табурет.
— Важные, — отвечал Езеф Руммер.
— Важные? — переспросил Сыч.
— Угу.
— То есть сбежал ты от нас по незнанию и бить тебя за то не надо?
— Истинно так.
— И даже по ребрам ни разу не ударить? — Фриц Ламме сжал кулак, поднес его к лицу трактирщика.
Кулак у Сыча был большой, на вид тяжелый.
— А к чему? Я и так все понял.
— То есть говорить с нами будешь без вранья, и запираться не будешь, и забывать ничего не будешь.
— Говорить буду как на исповеди, — обещал трактирщик, косясь на такой неприятный кулак.
— Раз так, скажи, где Вильма? — начал Волков.
Трактирщик опять сложил руки, как на молитву, и запричитал:
— Господа добрые, Богом клянусь, не ведаю, где она.
— Не ведаешь?
— Детьми клянусь, что не знаю. Знал бы — сразу ее сдал бы. Она мне не родственница.
— Не родственница, значит, а кто она тебе?
— Да никто она мне. Шлюха кабацкая. Ее и зовут все шалавой.
— Воровка она, — добавил Сыч.
— Воровка, воровка, — соглашался трактирщик.
— Разбойница она, вроде как бандой верховодила, — продолжал перечислять Сыч.
— Истинно так. Верховодила.
— И купчишек спаивала зельем, — продолжал Сыч.
— Спаивала, — кивал трактирщик, со всем соглашаясь. — Купцы потом многие на нее жаловались, грозились сыскать ее. Покарать.
— А еще она ведьма, — вдруг сказал Волков.
И кивающий головой трактирщик вдруг замер, рот открыл, но ничего сказал. Смотрел на кавалера и молчал. Только потом рот закрыл.
— Чего ты? — по-дружески мягко спросил у него Сыч, кладя руку на плечо и заглядывая ему в лицо. — Чего примолк, а? Испугался никак? А чего испугался?
— А он знал, что она ведьма, сейчас сидит и думает, кто я? — произнес кавалер.
— Господа добрые… — начал трактирщик.
— Ну, говори дальше, — предложил Волков.
— Знать-то я не знал… вернее, знал вроде, но разве такое скажешь кому? Разве с кем поговоришь про такое… с ней, с Вильмой, шутки плохи… Я не то чтобы знал, но думал про это… А один раз я набрался храбрости и говорю ей, что она уж больно часто стала в трактире купчишек потрошить, говорю, слух о нас дурной пойдет, на постой никто стать не захочет. А она почернела лицом и зафырчала словно кошка. Я чуть не помер, бежать хотел, да не мог, чувства потерял, а как в себя пришел, так рядом Ганс, паскудник этот, стоит и бьет меня, и бьет сапогом. Ребра поломал, лицо в кровь разбил и говорил мне: «Забудь, что видел, иначе горло перережу, и к госпоже Вильме больше не подходи». Вот так вот. Вот что было, а разве скажешь кому про такое?
— Бедняга несчастный, — фальшиво сочувствовал Сыч, — а скажи, бедолага, долю с воровства ты, случаем, не получал от нее?
Трактирщик покосился на него и не ответил. А Сыч продолжал:
— Долю-долюшечку, малую-малую, нет? Молчишь? А я по глазам вижу, что получал.
Езеф Руммер, поджав губы, продолжал молчать.
— Месяц или полтора месяца назад в твоем трактире купец с того берега остановился, Якоб Ферье звали — убили его?
— Нет, господин, — трактирщик даже руками замахал, — при мне никого не убивали. Ни разу такого не было. Пропадали купчишки — это да, но убивать — нет, такого
- Башмаки на флагах. Том 4. Элеонора Августа фон Эшбахт - Борис Вячеславович Конофальский - Историческая проза / Фэнтези
- Рыцарь-разбойник - Борис Вячеславович Конофальский - Героическая фантастика / Ужасы и Мистика / Фэнтези
- Плохая война - Борис Вячеславович Конофальский - Героическая фантастика / Ужасы и Мистика / Фэнтези
- Башмаки на флагах - Борис Вячеславович Конофальский - Героическая фантастика / Ужасы и Мистика / Фэнтези
- Раубриттер - Борис Вячеславович Конофальский - Исторические приключения / Периодические издания / Фэнтези
- Божьим промыслом. Принцессы и замки - Борис Вячеславович Конофальский - Историческая проза / Мистика / Фэнтези
- Капкан на Инквизитора (СИ) - Александр Гарин - Фэнтези
- XVII. Грязь, кровь и вино! - Александр Вячеславович Башибузук - Альтернативная история / Исторические приключения / Попаданцы
- Призрак нереального (сборник) - Юрий Горюнов - Фэнтези
- Стрелок - Стивен Кинг - Фэнтези