Форма входа
Читем онлайн История ислама. Т. 1, 2. От доисламской истории арабов до падения династии Аббасидов в XVI веке - Август Мюллер
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
степени безумным. Предписывалось все суммы, оказавшиеся излишними, незаконными поборами с подданных, возвращать потерпевшим. Случались ли отдельные применения закона на практике, нам неизвестно, одно можно заметить: что едва ли могло бы прийти в голову самому бесчестному чиновнику лучшее средство для безнаказанного грабежа общественных касс.
Многие из этих распоряжений возбудили неудовольствие в широких слоях, а каждое отдельно и в совокупности должны были повести к полнейшему упадку финансов. И действительно, каким-то чудом стали исчезать государственные суммы. Так, например, до нас дошло, что податные доходы Ирака сразу упали, так что эта богатейшая провинция не была более в состоянии покрывать расходов на собственное управление и потребовались на этот предмет добавочные суммы из государственной казны в Дамаске. При подобном ведении дел и та вскоре опустела. Между тем наступила неотложная потребность в деньгах, приведшая к самым гибельным последствиям, о чем будет сказано ниже.
Пожалуй, еще грознее для существования династии было ослабление строгости в управлении, сдерживавшей доселе различные религиозные и национальные противогосударственные стремления. Что делать! Существовал неопровержимый факт, что сабля представляла необычайно острое доказательство, когда приходилось убеждать отщепенцев. Не следует поэтому добродетельно громить Хаджжаджа и его приверженцев за то, что они так часто прибегали к этому способу. Оно и поныне обычно на Востоке, да и у нас долгое время повсеместно пускалось в ход. К сожалению, все представители подобного воззрения упускают из виду одно, что идеи невещественны и голову им снести невозможно. Добились правоверные властелины одного, что никто более уже не осмеливался громко исповедовать мысль о верховной власти общины, никто также публично не признавал более себя защитником прав Алидов[283] на халифат. Но идеи не вымерли, пока еще в демократических слоях Ирака тлела искорка старинного гордого арабского духа, а у персов коренилось еще национальное нерасположение к чуждым им завоевателям. И вот, едва только успел ослабнуть тяжелый гнет, удерживавший в покое до кончины Валида хариджитов и шиитов, обе партии почти одновременно подняли снова головы. Уже при Сулеймане начало зарождаться брожение в различных местах. Его наместник в восточных областях, Язид ибн Мухаллаб, был слишком аристократичен, чтобы пускать в ход бывшие в моде при Хаджжадже мелочные полицейские меры, а при Омаре старинная строгость не имела уже более места. Неудивительно поэтому, что в 100 (718) г. появился в Ираке, на восток от Тигра, человек по имени Вистам, другие называют его Шаузеб, и стал снова проповедовать учение о несуществовании иного решения вне Божеского. Набожный Омар нарочито писал к своему наместнику в Куфе, чтобы он не трогал проповедника, пока тот не прольет крови. Новому хариджиту в короткое время удалось собрать множество приверженцев, неоднократно разбивал он высылаемые теперь против него войска. Только при вступлении на трон Язида и удалось рассеять мятежников в 101 (720) г. и восстановить на некоторое время спокойствие в Ираке.
Осторожнее хариджитов держались, и тем более были опасными, Алиды. С тех пор как палачи Мусаба постарались жесточайшим образом выбить из голов шиитов их ошибочную мысль, будто бы было возможно на место арабского владычества Омейядов воздвигнуть новое персидское государство под знаменами Али, секта прикинулась мертвой. Лишь там и сям попадались изредка слишком убежденные люди, которые отказывались от проклятия памяти Али, требуемого настоятельно Хаджжаджем от некоторых наиболее подозрительных шиитов. За это заплатили эти несчастные жизнью, а остальные стали еще боязливее и сосредоточеннее. Тем не менее по всем восточным провинциям мало-помалу стал разветвляться тайный союз всех тех, кои взирали с благоговением на дом Али как на единственное прибежище веры и единственную надежду на освобождение из-под арабского ига. Кое-где в незначительной какой-нибудь деревеньке, поблизости священных городов Мекки, Медины либо Кербелы проживали в полной безопасности внуки, а то и правнуки боготворимого зятя пророка, на которых по предначертанию Аллаха перешло наследие сана имама, истинного духовного главы. Одному Господу Богу была, вероятно, известна личность избранника, равно день и час, когда он выступит из непроницаемой для человеческого глаза сокровенности в качестве Махди[284], призванного для восстановления царства Божия на земле. А пока достаточно было пребывать в твердой уверенности, что к тому времени чистое учение непрестанно будет распространяться в тиши и в день освобождения верный народ воспрянет и одним ударом истребит безбожных. Таинственный мрак, в котором скрывались руководители движения, только подстрекал еще пуще романтические головы арабских шиитов, особенно же сильно воздействовал на персов индо-германского происхождения, исстари пропитанных в большинстве мистическими грезами. Быть может, сами Алиды имели весьма слабое и неясное представление об объеме и значении пропаганды. Без сомнения, встречались между ними и настоящие заправилы движения, поддерживавшие связь с одной из личностей семьи пророка, которую готовились поставить во главе предприятия, когда наступит подходящее время для открытого восстания. Сомнительно, однако, чтобы Алиды держали когда-либо в руках все нити тайного союза. Казалось, что та нерешительность, тот недостаток политической прозорливости, которые погубили Али и его сыновей, унаследованы были и их потомками.
Насколько плодовито было их поколение – у Али было тридцать один человек детей, а его потомки продолжали размножаться в подобных же размерах, – настолько же ощущался исконный их недостаток в выдающихся личностях. Притязания на почитание правоверными семьи не были ими ни разу, правда, выпущены из рук. Но лишь только наступал в течение десятилетий благоприятный момент, представлявший для смелой и сильной личности повод к решительным действиям, обыкновенно не находилось никого среди них, кто бы сумел им воспользоваться. Если же какой-либо из отважных Алидов и решался, то это происходило в самое неподходящее время. Таким образом, за редкими исключениями, история этой семьи почти во все эпохи представляет печальное зрелище пропущенных моментов и бесцельных восстаний, бесполезного пролития крови, сопровождаемого глубоко проникающим потрясением всего исламского мира. Несчастный род! Самым выдающимся его делом, казалось, было послужить вывеской лет двести спустя для одного дерзкого искателя приключений. Прикрываясь шиитизмом, ему посчастливилось смастерить один из удачнейших обманов, когда-либо совершавшихся во всемирной истории. Поистине трудно было придумать более странную и вредную для выгод династии выходку, чем та, какую изобрело добродушно набожное настроение Омара II: он распорядился в 99 (717/18) г. прекратить везде во время пятничного богослужения обычное проклятие Али с кафедры. Очень понятно, что шииты отныне стали открыто исповедовать почитание своих святых; а по сложившимся тогда обстоятельствам это сопровождалось, само собой, и отрицанием власти Омейядов. Дальнейшие объяснения, кажется, излишни для того, чтобы понять, какой ущерб нанесен был уважению к династии благодаря этому повелению и вообще чрезмерному пристрастию, не раз выказываемому Омаром к Алидам; для тех же,
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу История ислама. Т. 1, 2. От доисламской истории арабов до падения династии Аббасидов в XVI веке - Август Мюллер бесплатно.
Похожие на История ислама. Т. 1, 2. От доисламской истории арабов до падения династии Аббасидов в XVI веке - Август Мюллер книги
- Ислам и мир: восток глазами классиков - Нурали Латыпов - Религиоведение
- Мусульмане в советском Петрограде – Ленинграде (1917–1991) - Ренат Беккин - Религиоведение
- Глобализация и мусульманский мир: оценка современной исламской правовой мысли - Леонид Сюкияйнен - Религиоведение
- Евреи ислама - Бернард Льюис - Религиоведение / Прочая религиозная литература
- Иудаизм - У. Курганова - Религиоведение
- Иудаизм - У. Курганова - Религиоведение
- Будда, боги, люди и демоны - Н. Краснодембская - Религиоведение
- Кровь и символы. История человеческих жертвоприношений - Олег Ивик - Прочая религиозная литература
- Религии мира: опыт запредельного - Евгений Торчинов - Религиоведение
- Вертоград старчества. Оптинский патерик на фоне истории обители - Монах Лазарь (Афанасьев) - Биографии и Мемуары / Православие / Прочая религиозная литература