Форма входа
Читем онлайн История ислама. Т. 1, 2. От доисламской истории арабов до падения династии Аббасидов в XVI веке - Август Мюллер
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
и изворотливостью прожженного интригана. И все столь опасные качества этого выдающегося человека служили послушным орудием для удовлетворения его личного эгоизма. По своей натуре Мухтар принадлежал к людям, старающимся во что бы то ни стало пробить себе дорогу. И нельзя отрицать, что ему удалось с достойным удивления искусством из, по-видимому, незаметного заурядного человека преобразиться вскоре в наводящего ужас властителя огромной области. Для достижения цели ему пришлось, однако, предать своих соплеменников персам, тут-то и сломал он себе шею, и поделом. Население Куфы распадалось в то время на пять групп: персов-патриотов, державшихся крепко своей старинной веры, – это были купцы, ремесленники, терпимые победителями или служившие у арабов в качестве рабов; персидских мусульман, большей частью бывших прежде рабами, выкупившихся из рабства и ставших, понятно, шиитами; арабских приверженцев Шиат-Али; староверующих, группирующихся вокруг наместника Ибн Зубейра, и, наконец, сочувствующих Омейядам, старинных сподвижников Убейдуллы. Некоторое число последних все еще не перевелось в городе, и теперь, понятно, они должны были волей-неволей сидеть смирно. За исключением персов, все эти группы не особенно резко отличались друг от друга. В каждой из них находилось, вероятно, по несколько сотен более энергичных личностей, которым порой удавалось сплотить вокруг себя непостоянную толпу горожан; но продолжительный, согласный и последовательный образ действий куфийцев быстро нарушался. Ни один человек в Ираке не мог этого добиться. Но для такой личности, как Мухтар, почва была самая благоприятная.
Чего только он не перепробовал! В 60 (680) г. при Убейдулле участвовал в заговоре в пользу Хусейна, а в 64 (683) г. вместе с другими потянулся в Мекку на помощь к Ибн Зубейру и содействовал защите святого града, осажденного сирийцами. Им руководил прямой расчет – понравиться претенденту и заполучить от него наместничество в Куфе; но тот скоро понял, с кем имеет дело, и отказал наотрез предоставить этот влиятельный пост подозрительному и опасному человеку. В свое время искатель приключений вернулся в Куфу и тотчас же завязал сношения с крайними арабскими, а по преимуществу персидскими шиитами. Умеренные держались в то время Сулеймана ибн Сурада, но когда этот последний и многие другие из наиболее влиятельных шиитов погибли в походе «кающихся», во главе партии стал Ибрахим, сын вернейшего сподвижника Али, Малика аль-Аштара. Ближайшей целью Мухтара было склонить на свою сторону последнего, дабы упрочить влияние свое в Куфе. Между тем со смертью Хусейна среди шиитов возникли несогласия по существенному вопросу – кому, собственно, принадлежит право на имамат. По своим воззрениям персидские приверженцы секты никого другого не могли признавать, как только одного из потомков дочери Мухаммеда Фатимы, то есть одного из малолетних сыновей Хасана либо Хусейна. С другой стороны, арабские шииты, не придававшие большого значения личности Фатимы, но исключительно почитавшие Али, признавали истинным имамом Мухаммеда, сына другой супруги Али, взятой им из племени бену-ханифа. Благодаря своему происхождению назывался он Мухаммед ибн аль-Ханафия, иными словами, Мухаммед, сын ханифиянки. Была ли это очень прозорливая или же самая ординарная личность – решить довольно трудно. Потомок Али прежде всего хотел жить спокойно в Медине; ему приходилось поэтому тщательно избегать столкновений с Ибн Зубейром, хотя в качестве сына покойного халифа он не мог одобрить его притязаний на халифат. И вот, для привлечения арабских шиитов на свою сторону, Мухтар объявил себя уполномоченным Мухаммеда. При помощи искусно подделанного письма ему удалось привлечь на свою сторону Ибрахима со всеми его приверженцами. Мухаммед, впрочем, вынужден был силой обстоятельств сам несколько придерживаться Мухтара, даже впоследствии действительно признал его своим представителем в Куфе, когда для усиления своего авторитета в Мекке Ибн Зубейр вздумал было требовать неотступно от него присяги, отклоняемой с равным упорством сыном Али. Понуждать же силой претендент не посмел с тех пор, как шииты возымели в Куфе преобладающее значение. А это случилось непосредственно после того, как Мухтар обеспечил себе поддержку Ибрахима, 14 раби I 66 г. (9 октября 685 г.) шииты внезапно напали на войска Ибн Зубейра в Куфе и легко их одолели. Наместника прогнали, и Мухтар стал властелином главного города Ирака, а вслед за тем и всей провинции до границ Басры. В том же самом году сделана была попытка возбудить восстание и в последнем городе, но безуспешно.
События следующего года можно сравнивать со знаменитой дуэлью втроем, по условиям которой каждый из соперников метит в своего соседа. Прежде всего Мухтар распорядился схватить в Куфе убийц Хусейна: Шамира, Омара и состоявших тогда у них под командой солдат. Казнили всех. Затем новый правитель провозгласил священную войну главным виновникам катастрофы – Убейдулле и Омейядам. С величайшим коварством пользовался он всем могущим разжечь фанатизм шиитов: для последователей учения Ибн Сабы отыскали подлинное седалище, на котором, по достоверным сведениям, восседал некогда Али; подобно скинии завета иудеев эту святыню возили в торжественной процессии на лошаке. Держались голуби, изображающие из себя ангелов, и выпускались в самый разгар битвы, дабы заставить уверовать простаков в прилетевшие на помощь к правоверным небесные силы. Одаряли и деньгами; персидские вольноотпущенники накидывались с жадностью на дождь монет, бывших когда-то достоянием одних их господ – арабов. И весьма естественно, что глубоко запавшее ожесточение порабощенного народа, получившее в первый раз по истечении полустолетия возможность натешиться местью над чужеземным утеснителем, нередко проявлялось с дикой, страшной яростью. «С позаимствованным у самих же арабов мужеством и чисто персидской ненавистью» эти люди, составлявшие по преимуществу городскую чернь, набрасывались под благовидным предлогом отыскать всюду убийц Хусейна на все, носящее имя араба. И вскоре воцарился в Куфе настоящий террор, от которого могла спасти лишь принадлежность к шиитам, да и то не всегда. Злоба этого первого проблеска национального персидского духа, направленного против арабского владычества, слишком понятна, но со стороны Мухтара было не только государственной изменой, но в то же время и ошибкой предоставить простор, и в таких широких размерах, персидскому элементу. Изо дня в день стали осаждать Мусааба в Басре обобранные и обиженные беглецы. Да и действительно, нельзя же было допускать, как ни взглянуть на дело, чтобы вышедшие из рядов покоренных народов давили арабов в самом центре государства. Немедленно же послано было повеление Мухаллабу сдать команду над войском, действовавшим против хариджитов, другому, а самому спешить обратно в Куфу (рамадан 67 = март 687 г.).
Однако раньше, чем осуществилось это нападение, уже с другой стороны сделана была попытка положить конец произволу Мухтара. Умерщвление убийц Хусейна, несомненно, было прежде всего публичной пощечиной Омейядам и их приспешнику Убейдулле. Если бы даже Абд аль-Мелик и не прослышал,
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу История ислама. Т. 1, 2. От доисламской истории арабов до падения династии Аббасидов в XVI веке - Август Мюллер бесплатно.
Похожие на История ислама. Т. 1, 2. От доисламской истории арабов до падения династии Аббасидов в XVI веке - Август Мюллер книги
- Ислам и мир: восток глазами классиков - Нурали Латыпов - Религиоведение
- Мусульмане в советском Петрограде – Ленинграде (1917–1991) - Ренат Беккин - Религиоведение
- Глобализация и мусульманский мир: оценка современной исламской правовой мысли - Леонид Сюкияйнен - Религиоведение
- Евреи ислама - Бернард Льюис - Религиоведение / Прочая религиозная литература
- Иудаизм - У. Курганова - Религиоведение
- Иудаизм - У. Курганова - Религиоведение
- Будда, боги, люди и демоны - Н. Краснодембская - Религиоведение
- Кровь и символы. История человеческих жертвоприношений - Олег Ивик - Прочая религиозная литература
- Религии мира: опыт запредельного - Евгений Торчинов - Религиоведение
- Вертоград старчества. Оптинский патерик на фоне истории обители - Монах Лазарь (Афанасьев) - Биографии и Мемуары / Православие / Прочая религиозная литература