Форма входа
Читем онлайн Петербург времен Петра Великого - Евгений Викторович Анисимов
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
и без особых затрат построить целый город, да не один… В научной литературе довольно много написано об образцовых проектах типовых домов для петербуржцев разного достатка. Их разрабатывал Леблон, а более всего Трезини. Но при этом власти жестко не настаивали на строительстве именно таких домов, которые были изображены на «указных» чертежах-гравюрах («печатных образцовых рисунках»). Так, на гравюрах 1714 г. с изображением типовых домов был помещен текст: «А ежели кто пожелает дом себе лутчее построить, оному надлежит явитца у архитектора Тресина, истребовать рисунку, какого сам похочет. Также буде у кого самого лутчей рисунок есть, то оному надлежит тот рисунок объявить архитектору и потом против оного строитца»[366]. Естественно, что Трезини и его помощники ревниво рецензировали такие проекты, стараясь, чтобы они не очень далеко отходили от образца и чтобы было «все построено регулярно»[367].
Счастье жить под железной крышей
Прибывший в Петербург в 1736 г. датский моряк Педер фон Хавен записал, что «красивые каменные дома окрашены в желтый и белый цвет»[368]. Действительно, эти цвета наружной окраски встречались в петровском Петербурге чаще всего, хотя дома, выложенные кирпичом, оставляли и без штукатурки и окраски. Как бы то ни было, потребность в краске была большой. Ее привозили из-за границы и делали у себя, возможно так, как описано выше в отступлении о ветряной мельнице. Деревянные (не брусовые) дома обшивали досками и поверху красили суриком или разрисовывали «под кирпич». Стены в домах из бруса получались ровными (как мы это видим в Домике Петра Великого), и поэтому краску наносили прямо на брус. Обшивка досками стен была традиционна: в указе о строительстве зданий в Адмиралтействе Петр 30 августа 1705 г. требовал от Меншикова, чтобы «сараи обить досками так, как мельницы ветреныя обивают, доска на доску и у каждой доски нижний край обдорожить и потом писать красною краскою»[369].
Мазанковые здания с лица и изнутри обязательно «мазали» глиной, «подмазывали» известкой, делали зачистку пемзой, а потом красили в белый цвет. Белили и внешние стены домов. При массовом строительстве домов на Котлине в 1723 г. было предписано: «С лица выбелить и в тех домех внутри зделать штукаторную работу»[370]. Белилами «живописцы» (так называли в то время маляров) покрывали рамы и другие элементы здания – галереи, крыльца, перила и балясины лестниц[371]. Для работы на высоте, как и при кладке стен, так и во время малярных работ, использовали так называемый «подвязной лес», который скреплялся веревками[372].
Особо скажем о крышах. Красивы были дома, крытые красной черепицей волнообразного «галанского маниру». Так выглядело Здание канцелярий на Троицкой площади и даже многочисленные нужники канцелярий[373]. Как показали археологические раскопки, каждая черепица представляла собой лоток с отогнутым краем и имела выступ – «зуб», которым зацеплялась за край деревянной обрешетки крыши[374]. Состоятельные люди жили под железной кровлей, выкрашенной суриком (отсюда название некоторых петербургских мостов и палат как «Красных»)[375]. Железом были покрыты крыша Летнего дворца, дворца Меншикова. Интересно, что на окраску крыши дома Павла Ягужинского на Дворцовой набережной потребовалось 50 пудов (800 кг) сурика, два пуда мумии, 22 ведра конопляного масла, 2 ведра олифы, вина 5 ведер и 30 кистей «большой руки». Вино, т. е водку, за некоторым понятным исключением, использовали в качестве разбавителя краски. И все это, как сказано в документе, делалось для того, чтобы крыша генерал-прокурора была непременно выкрашена так же, «как выкрашена кровля на полатах светлейшего князя»[376], с которым Ягужинский во всем соперничал. Редко упоминается в документах свинцовая крыша. За 1729 г. известно донесение о работах в Большом дворце Петергофа («На Больших полатах свинцом все покрыто и упаяно»), ранее, в 1723 г., было отпущено 300 пудов свинца «для покрышки карниза» Большого грота в Летнем саду[377]. Примечательно, что «крыша купола» Госпиталя на Выборгской стороне была покрыта свинцом, хотя на саму крышу пошло 4000 листов «белого железа»[378].
Портрет героя на фоне города:
Неистовый генерал-прокурор Ягужинский
Как и многие «птенцы гнезда Петрова», Павел Иванович Ягужинский начал службу денщиком Петра Великого. Место денщика, чистившего до блеска царские сапоги, вообще было для многих началом блестящей карьеры. Аккуратный денщик, сын польского органиста, Ягужинский превратился со временем в капитана гвардии, исполнителя многих сложных поручений Петра за границей. При этом Ягужинский оставался домашним человеком в семье царя, был доверенным в его самых тайных делах, исполнял весьма щекотливые поручения. С 1718 г. начинается государственная карьера Ягужинского. Царь предписывает ему следить за ходом государственной реформы и за порядком в высшем правительственном органе – Сенате, членов которого царь уподоблял «торговкам, на базаре галдящим».
Наконец, в 1722 г. Петр назначил Ягужинского на невиданную ранее должность генерал-прокурора, главного контролера империи, «ока государева». Петр абсолютно доверял Ягужинскому: «Если Павел увидит что-то, – говаривал царь, – я узнаю истину с той же точностью, как если бы видел это сам». Ягужинский был человеком вспыльчивым и неуживчивым. Громогласный и решительный, часто нетрезвый, он не выбирал выражений и никого не щадил. Это как раз нравилось Петру, который сам мало считался с этикетом. Ягужинский умело поддерживал в глазах окружающих свой образ прямого и бесстрашного защитника законности и, в общем, как это ни странно, таким защитником и был. Сила его была не только в близости к царю, но в том, что Ягужинский не воровал и поэтому оказывался опасной белой вороной в толпе сереньких воров и воришек у трона.
Но больше всего он досаждал вору из воров – Меншикову, которого совсем не боялся и разоблачал с пеной у рта. Как только Петр умер, Меншиков и другие сановники лишили Ягужинского должности генерал-прокурора – кому же нужен на таком посту честный человек. Ягужинского отправили послом в Пруссию. Так была сломана карьера любимца Петра. Неудачно сложилась и его личная жизнь. По характеру Ягужинский был человек компанейский. Остроумный рассказчик, неутомимый танцор, он был бессменным маршалом петровских ассамблей, которыми правил легко и весело. Ягужинский был мужчина красивый и нравился женщинам. С нескрываемой любовью пишет о нем современница: «Его наружность прекрасна, черты лица неправильны, но очень величественны, живы и выразительны. Он высок и хорошо сложен. Манеры его небрежны и непринужденны… в нем столько естественного». Как выходец из низов он женился на богатом приданом. Но счастья не было – жена сошла с ума, и ее помешательство на эротической почве сделало жизнь Ягужинского невыносимой. Несколько лет он безуспешно добивался
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Петербург времен Петра Великого - Евгений Викторович Анисимов бесплатно.
Похожие на Петербург времен Петра Великого - Евгений Викторович Анисимов книги
- 100 великих достопримечательностей Санкт-Петербурга - Александр Мясников - История
- Империя Петра Великого (1700-1725 гг.) - Коллектив авторов - История
- История Петра Великого - Александр Брикнер - История
- История России с древнейших времен. Том 17. Царствование Петра I Алексеевича. 1722–1725 гг. - Сергей Соловьев - История
- Дворцовые тайны - Евгений Анисимов - История
- Два Петербурга. Мистический путеводитель - Александр Попов - История
- История мировых цивилизаций - Владимир Фортунатов - История
- Боги и демоны Древнего Египта. В царстве великого солнца - Ксения Федоровна Карлова - История / Мифы. Легенды. Эпос / Религиоведение
- Как Петербург научился себя изучать - Эмили Д. Джонсон - История / Путешествия и география
- Краткий курс истории России с древнейших времён до начала XXI века - Валерий Керов - История