Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вторжение в княжества породило могущественную комбинацию мусульманских чувств и турецкого национализма в оттоманской столице. Порта возбудила мусульманское население против вторжения и теперь не могло сдержать последовавший всплеск религиозных чувств. Язык столичной улемы становился все воинственнее, возбуждая страхи среди благочестивых верующих, тем что захватчики разрушат их мечети и построят церкви на их месте. Тем временем Порта держала население в неведении о венской инициативе, заявляя, что любой мир наступит «только от трепета царя перед султаном», идеи, подпитывающей национальные чувства мусульманского превосходства. Ходили слухи, что султан платит британскому и французскому флотам, чтобы они сражались за Турцию, что Европа избрана Аллахом для защиты мусульман, что царь послал свою жену в Константинополь просить о мире и предложил отдать Турции Крым за свое вторжение в княжества. Многие их этих слухов были придуманы и запущены недавно отставленным великим визирем Мехметом Али чтобы ослабить Решида. К концу августа Мехмет Али объявился в роли руководителя «партии войны», которая имела корни в Великом Диване. Поддерживаемый мусульманскими лидерами он обладал поддержкой большой группы молодых турецких чиновников, которые были настроены и националистически и религиозно, и противились западному вмешательству в оттоманские дела, но при этом все равно рассчитывали, что если они могут затянуть на свою сторону британцев и французов в войне против России, это стало бы их огромным преимуществом и смогло бы даже обратить вспять столетнюю череду военных поражений от России. Чтобы заполучить западную поддержку от таких активно вмешивающихся в их дела европейцев как Стратфорд, они были готовы обещать создание новой здравой администрации, но они отрицали реформы Танзимат, так как видели потенциальную угрозу мусульманскому правлению в наделении гражданскими правами христиан{150}.
Воинственные настроения в турецкой столице достигли пика на второй неделе сентября, когда случилась серия демонстраций за войну и была подана петиция с 60 000 подписей, призывающая правительство начать «священную войну» против России. Религиозные школы (медресе) и мечети стали центрами протеста и их влияние было явно видно по религиозному языку плакатов, которые появлялись по всему городу:
О славный Падишах! Все ваши подданные готовы отдать свои жизни, собственность и детей за ваше величество. На вас также лежит долг обнажить меч Муххамада, который вы повяжете в мечети Эйюп-и Ансари, как ваши деды и предшественники. Колебания ваших министров по этому вопросу происходят от из привязанности к болезни тщеславия и эта ситуация может (Избави Бог!) завести нас всех в большую опасность. Поэтому твои победоносные солдаты и молящиеся слуги хотят войны ради защиты их ясных прав, о мой Падишах!
В турецкой столице в медресе было 45 000 учеников. Это была группа недовольных: реформы Танзимат понижали их статус и карьерные перспективы за счет поощрения выпускников светских школ, и эти поводы для социального недовольства давали им решающее преимущество. Турецкое правительство пугала возможность исламской революции в том случае, если они не объявят войну России{151}.
10 сентября тридцать пять религиозных лидеров подали в Великий диван петицию, которую обсуждали на следующий день. Так об этом писала газета Лондон Таймс:
Петиция состояла преимущественно из многочисленных цитат из Корана, предписывающих вести войну против врагов Ислама и содержала скрытые угрозы беспорядками, если к ней не прислушаются и требования не будут выполнены. Тон петиции был чрезвычайно дерзким, граничащим с наглостью. Некоторые из главных министров пытались облагоразумить тех, кто её представил, но ответы были получены краткие и по теме. «Вот слова Корана: если вы мусульмане, вам следует повиноваться. Сейчас вы слушаете иностранных послов неверных, которые враги Вере, мы дети Пророка, у нас есть армия и эта армия требует вместе с нами войны во отмщение оскорблений, которые нам нанесли гяуры». Говорят, что при всех попытках образумить этих фанатиков министры получали ответ «это слова Корана». Присутствующие министры несомненно были встревожены, так как они смотрели на имеющиеся обстоятельства (очень необычное событие для Турции) никак иначе как на начало революции и страх усиливался из-за текущей неуместным положением дел с войной.
12 сентября религиозные лидеры добились аудиенции у султана. Они выдвинули ему ультиматум: либо объявление войны, либо отречение. Абдул-меджид обратился за помощью к Стратфорду и французскому послу, Эдмону де Лякуру, которые оба согласились привести свои флоты в случае необходимости подавления революции в турецкой столице{152}.
Тем же вечером султан созвал на встречу своих министров. Они согласились объявить войну России, хотя только после того как Порта получит твердую поддержку от западных флотов и подавит все религиозные волнения в Константинополе. Политика была формально утверждена расширенным заседанием Великого дивана 26–27 сентября, на которой присутствовали министры султана, лидеры мусульманского духовенства и высшие военные чины. В первую очередь на войне настаивали религиозные лидеры, несмотря на колебания военных, которые сомневались в способности турецкой армии выиграть войну против России. Омер-паша думал, что на Дунае потребуется еще 40 000 солдат и потребуется несколько месяцев чтобы подготовить крепости и мосты для войны против России. Мехмет Али, который был недавно назначен главнокомандующим, не говорил о том, возможно ли выиграть войну с Россией, несмотря на свою связь с «партией войны». Также вел себя и Махмуд-паша, великий адмирал флота, который сказал, что турки смогли бы сдержать русский флот, но не взял бы на себя ответственности за свои слова, если бы позже с него стали спрашивать за поражение. В конце концов Решид изменил свое мнение и перешел в лагерь мусульманских лидеров, возможно понимая, что отказ от войны на такой поздней стадии только вызовет религиозную революцию и разрушит реформы Танзимат, от которых зависела поддержка западных держав в любой войне против России. «Лучше умереть сражаясь, чем не сражаться вовсе», объявил Решид. «С Божьей помощью победим»{153}.
5. Странная война
Турецкое объявление войны появилось в официальной газете Таквим-и Векаи 4 октября. За ним вскоре последовал «Манифест Блистательной Порты», утверждающий, что правительство было вынуждено объявить войну из-за отказа России покинуть княжества, но в качестве жеста доброй воли Омер-паша, командующий Румелийской армией, дает дополнительные пятнадцать дней на эвакуацию перед тем как начать военные действия{154}.
Даже на этой стадии оставались надежды на дипломатическое урегулирование. Турецкое объявление войны было попыткой выиграть время,
- AНГЛО-САКСОНСКАЯ ХРОНИКА - АВТОР НЕИЗВЕСТЕН - История
- Другой взгляд на Сталина (Запрещенный Сталин) - Людо Мартенс - История
- Крымская весна. 30 дней, которые потрясли мир - Олег Матвейчев - История
- Аттила. Русь IV и V века - Александр Вельтман - История
- Раннее христианство: страницы истории - Ирина Свенцицкая - История
- История государства Российского. Том II - Николай Карамзин - История
- Загадки древности (Белые пятна в истории цивилизации) - Гарий Бурганский - История
- Крымская война - Е Тарле - История
- Рассказы Геродота о греко-персидских войнах и еще о многом другом - Михаил Гаспаров - История
- Балтийские славяне. От Рерика до Старигарда - Андрей Пауль - История