Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Осенью 1857 года царь заказал стратегический меморандум по Центральной Азии у молодого блестящего военного атташе Николая Игнатьева, которого заметили после того, как он представлял Россию по вопросу спорной границы с Молдавией на Парижском конгрессе. Рассматривая возможность возобновления войны с Британией, Игнатьев настаивал на том, что единственное место, где Россия имела шанс на победу была Азия. Сильная Россия в Центральной Азии была «лучшей гарантией мира», поэтому Россия может использовать кризис в Индии для укрепления своих позиций за счет Британии в «странах, которые отделяют Россию от британских владений». Игнатьев предлагал отправить экспедиции для разведки и составления карт «неоткрытой» степи Центральной Азии для развития русской торговли и военной разведки. Развивая торговые и дипломатические связи с ханствами Коканда, Бухары и Хивы, Россия может превратить их в буферные государства против британской экспансии. Одобрив план, царь отправил экспедицию в Хиву и Бухару под руководством Игнатьева, который заключил экономические соглашения с двумя ханствами летом 1858 года. Официально миссия была под эгидой министерства иностранных дел, но неофициально она также работала на военное министерство, собирая топографические, статистические и «общую военную информацию» о разных маршрутах в Центральную Азию. С самого начала российской инициативы существовала и более активная политика, поддерживаемая сторонниками Барятинского в Военном ведомстве, по созданию протекторатов и военных баз в ханствах для завоевания Туркестана и Центральной Азиатской степи прямо до границ Афганистана{593}.
Русское продвижение в центральную Азию проходило под руководством двух ветеранов Крымской войны. Одним был Михаил Черняев, который сражался с турками на Дунае в 1853 году и отличился при Инкермане и Севастополе, перед тем как его перевели защищать русских поселенцев от набегов центральноазиатских племен в степях южного Оренбурга. Начиная с 1858 года Черняев сам начал осуществлять глубокие рейды на территорию Туркестана, уничтожая поселения киргизов и других враждебных племен и поддерживая восстания против ханств Хивы и Коканда других центральноазиатских племен, которые были готовы объявить лояльность России. Военные инициативы Черняева молчаливо поддерживаемые, но не поощряемые официально военным министерством, привели к тихой аннексии Туркестана. В 1864 году Черняев повел отряд в тысячу человек через степи Туркестана, чтобы занять Чимкентскую крепость. Соединившись со вторым отрядом из Семипалатинска, они захватили Ташкент, в 130 километрах к югу, таким образом подчинив российской власти этот важный центра центральноазиатской торговли хлопком. Черняев был награжден Георгиевским крестом и назначен военным губернатором Туркестана в 1865 году. После яростных протестов британцев, которые опасались, что войска русских могут двинуться их Ташкента в Индию, русское правительство отказалось признавать ответственность за операцию проведенную Черняевым. Генерала вынудили уйти в отставку в 1866 году. Но неофициально в России его принимали как героя. Националистическая пресса объявила его «Ермаком девятнадцатого века»[121].
А тем временем завоевание центральноазиатских степей продолжилось под руководством генерала Кауфмана, второго ветерана Крымской войны, который руководил саперами при осаде Карса, до того как стал руководителем инженеров в военном министерстве при Милютине. Кауфман заменил Черняева на посту военного губернатора Туркестана. В 1868 году он завершил завоевание Самарканда и Бухары. Через пять лет Хива так же пала перед русскими, за ней последовал Коканд в 1876 году. Власть осталась в руках соответствующих ханов, насколько дело касалось внутреннего управления, но теперь русские контролировали внешнюю политику, Бухара и Хива фактически стали протекторатами, похожими на княжества в Британской Индии.
Черняев и Игнатьев стали важными фигурами панславянского движения в 1860-х и 1870-х годах. Вместе с поворотом России на восток, панславянство стало другим ответом русских на поражение в Крымской войне, их обида на Европу привела к взрыву националистких чувств. При ослабленной цензуре вследствие либеральных реформ царя, множество новых панславянских журналов яростно критиковали русскую внешнюю политику перед Крымской войной. В особенности они нападали на легитимистские принципы Николая I, из-за которых он принес в жертву балканских христиан ради интересов Европейского концерта. «Для равновесия Европы», писал Погодин в первом номере панславянского журнала Парус в январе 1859 года, «десять миллионов славян должны стонать, страдать и мучиться под игом самого дикого деспотизма, самого необузданного фанатизма и самого отчаянного невежества»{594}. После того как Горчаков отбросил легитимистские принципы панславяне с новой силой стали призывать правительство к освобождению балканских славян от турецкого владычества. Некоторые даже доходили до того, что заявляли, что Россия должна защитить себя от враждебного Запада объединив всех славян Европы под русским руководством — идея, впервые выдвинутая Погодиным во время Крымской войны, теперь повторялась все настойчивее в его работах.
Вместе с ростом популярности панславянских идей среди русских интеллектуальных и правительственных кругов, возникло множество филантропических организаций для продвижения панславянских идей через отправку денег балканским славянам на школы и церкви, приглашение в Россию студентов. Московский славянский благотворительный комитет был основан в 1858 году с появлением отдельных филиалов в Санкт-Петербурге и Киеве в 1860-х годах. Существующий на частные пожертвования и за счет министерства образования он объединил вместе чиновников и военных (многие из них были ветеранами Крымской войны, которые сражались на Балканах) с академиками и писателями (включая Достоевского и Тютчева, оба они принадлежали к Санкт-Петербургскому комитету).
В первые послевоенные годы панславяне избегали обсуждения более радикальных идей из разряда славянского политического объединения и не критиковали слишком сильно внешнюю политику правительства (взгляды Погодина привели к тому, что Парус был закрыт). Но в начале 186о-х, когда Игнатьев превратился в сторонника панславянства и стал важной фигурой в правительстве, они стали громче заявлять о своих взглядах. Растущее влияние Игнатьева во внешней политике основывалось в первую очередь на его крайне успешных переговорах по заключению русско-китайского договора в Пекине, в ноябре 1860 года, который отдал во владения России Амурскую и Уссурийскую области и Владивосток на
- AНГЛО-САКСОНСКАЯ ХРОНИКА - АВТОР НЕИЗВЕСТЕН - История
- Другой взгляд на Сталина (Запрещенный Сталин) - Людо Мартенс - История
- Крымская весна. 30 дней, которые потрясли мир - Олег Матвейчев - История
- Аттила. Русь IV и V века - Александр Вельтман - История
- Раннее христианство: страницы истории - Ирина Свенцицкая - История
- История государства Российского. Том II - Николай Карамзин - История
- Загадки древности (Белые пятна в истории цивилизации) - Гарий Бурганский - История
- Крымская война - Е Тарле - История
- Рассказы Геродота о греко-персидских войнах и еще о многом другом - Михаил Гаспаров - История
- Балтийские славяне. От Рерика до Старигарда - Андрей Пауль - История