Шрифт:
Интервал:
Закладка:
О заключении мира было провозглашено по всему Парижу. Телеграфы работали без передышки, чтобы отправить новости по всему миру. В два часа сигналом об окончании войны стала громоподобная канонада пушек в доме Инвалидов. Радостные толпы собирались на улицах, дела ресторанов и кафе в этот день шли как никогда хорошо, а вечером небо Париже осветил фейерверк. На следующий день состоялся парад на Марсовом поле. Французские войска прошли мимо императора и принца Наполеона, десятки тысяч парижан увидели высших французских военных чинов и иностранных высокопоставленных лиц. «В толпе был электрический заряд от возбуждения», сообщала официальная история конгресса год спустя, «от людей исходили оглушающие возгласы национальной гордости и воодушевления, которые заполонили Марсово поле сильнее тысяч орудий»{556}. Это была та слава и популярность, к которой Наполеон стремился вступая в войну.
Новости о мире достигли Крыма на следующий день — столько заняла передача телеграммы от Парижа в Варну и далее подводным кабелем до Балаклавы. 2 апреля союзные орудия в Крыму выстрелили в последний раз — салютом в честь окончания войны.
Союзникам было дано шесть месяцев, чтобы эвакуировать их вооруженные силы. Британцы использовали порт Севастополя, где они проконтролировали разрушение величественных доков серией взрывов, а французы разрушили Николаевский форт. Нужно было пересчитать огромные количества военной техники, погрузить на корабли и отправить домой: захваченное оружие и пушки, боеприпасы, металлолом и продовольствие, включая огромное количество награбленного у русских. Это была сложная логистическая операция, чтобы разбить это все по различным департаментам военных министерств, многие вещи были оставлены, проданы русским или, такие как английские деревянные хижины и бараки, переданы русским с условием, что они будут использованы для жителей Крыма, оставшихся без крыши над головой» (русские приняли английское предложение, но оставили хижины и бараки за армией). «Это предприятие было невероятно исполнить за несколько месяцев, для всего что было привезено за два года», писал капитан Эрбе своей семье 28 апреля. «Огромное количество лошадей и мулов пришлось оставить или продать по дешевке населению Крыма, и я не рассчитываю увидеть их когда-либо еще». Животные были не единственным средством транспорта которое было продано в частные руки. Балаклавская железная дорога была куплена компанией основанной сэром Каллингом Иердли и Мозесом Монтефьоре, которые хотели использовать оборудование, чтобы построить новую дорогу от Яффы до Иерусалима, средство связи, которое «цивилизует и разовьет ресурсы области, которая сейчас дика и необузданна», как сказал Палмерстон, который одобрил сделку. Она послужила бы растущему потоку паломников в Святые земли. Яффская дорога не была построена и в итоге балаклавская линия была продана туркам на металлолом{557}.
Принимая во внимания, сколько времени понадобилось привезти все в Крым, эвакуация прошла быстро. 12 июня Кодрингтон был готов передать Балаклаву русским перед отправкой последнего транспорта с британскими войсками на Алжире. Приверженец военного этикета, главнокомандующий был оскорблен чинами и видом русской делегации посланной принять контроль над Балаклавой:
Приехало примерно 30 донских казаков и 50 человек пехоты. Но у них такой вид! Я бы никогда не мог подумать, что русские пришлют таких оборванцев из своей армии. Никогда не видел таких типов в шинелях — и при этом плохо вооруженных — позорно выглядящих — мы все были удивлены и изумлены. Я надеюсь, они хотели оскорбить нас таким образом: но если так, то мы поменялись местами, если бы они только слышали что о них говорят. Гвардейцы взошли на борт — русские поставили своих караульных — и эвакуация завершилась{558}.
В Крыму остались останки многих тысяч солдат. В последние недели перед отъездом союзные войска активно строили кладбища и возводили мемориалы своим товарищам, которых покидали. В одном из своих последних репортажей из Крыма Уильям Расселл описывал военные кладбища:
Херсонес был покрыт отдельными могилами, общими могилами, отдельными кладбищами от Балаклавы до Севастопольского рейда. Балки и равнина — холмы и низины — обочины дорог и отдельные долины — на мили вокруг, от моря до Черной речки, везде торчали ярко-белые камни, по одиночке или группами, воткнутые в сухую землю вертикально, или выглядывая из буйной растительности, которая выросла под ними. Французы постарались организовать могилы немного лучше. Одно большое аккуратное кладбище было устроено с большим вкусом рядом со старым лагерем у Инкермана, но в целом союзники не огораживали свои погребения… Кладбище для солдат и нижних чинов Гвардейской бригады было окружено приличной стеной. В него вели красивые ворота, сооруженные из дерева и обитые железными обручами, покрашенные, повешенные на два массивных столба вырезанных из камня, с украшенными капителями, на каждом сверху лежало ядро. Там было шесть рядов могил, в каждой по тридцать и более тел. Над каждой был или могильный камень или холмик, огороженные белыми камнями по кругу, с именами или инициалами тех, кто там покоится написанными на отдельных камнях гальки. Напротив ворот, рядом с ними, стоял большой каменный крест… Там были еще монументальные камни на этом кладбище: один был каменный крест, с надписью «в память о лейтенанте А. Хилле, 22-й полк, который умер 22 июня 1855 года. Этот камень воздвигнут его друзьями в Крыму». Другой «в память от главном сержанте Ренни, 93-й хайлендский. Воздвигнут другом». Еще один «Квартирмейстеру Дж. МакДональду, 72-й полк, умер 16 сентября, от раны полученной в траншеях у Севастополя 8 декабря, возраст тридцать пять лет»{559}.
Британское кладбище на холме Каткарт, 1855
После того как союзники уехали, русские, которые отступили в сторону Перекопа во время своей эвакуации, вернулись обратно в южные города и равнины Крыма. Поля сражений превратились в поля и пастбища. Скот бродил по кладбищам союзников. Постепенно Крым восстановился от экономического ущерба нанесенного войной. Севастополь был отстроен заново. Дороги и мосты починены. Но в некоторых отношениях раны на полуострове не зажили никогда.
Самым заметным было исчезновение татарского населения. Отдельные группы начали покидать свои хутора с началом конфликта, численность их выросла к концу войны, вместе со страхом мести со стороны русских после отбытия союзных войск. Уже случились ответные репрессии за зверства в Керчи, с массовыми арестами, конфискацией имущества и массовыми казнями «подозрительных» татар русскими военными. Жители Байдара подали петицию Кодрингтону с просьбой помочь покинуть Крым, опасаясь, что с ними случится тоже самое, если их деревни попадут в
- AНГЛО-САКСОНСКАЯ ХРОНИКА - АВТОР НЕИЗВЕСТЕН - История
- Другой взгляд на Сталина (Запрещенный Сталин) - Людо Мартенс - История
- Крымская весна. 30 дней, которые потрясли мир - Олег Матвейчев - История
- Аттила. Русь IV и V века - Александр Вельтман - История
- Раннее христианство: страницы истории - Ирина Свенцицкая - История
- История государства Российского. Том II - Николай Карамзин - История
- Загадки древности (Белые пятна в истории цивилизации) - Гарий Бурганский - История
- Крымская война - Е Тарле - История
- Рассказы Геродота о греко-персидских войнах и еще о многом другом - Михаил Гаспаров - История
- Балтийские славяне. От Рерика до Старигарда - Андрей Пауль - История