Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Esne не имел компенсации, которая бы обозначалась как wergeld или leodgeld (что имело место в отношении свободных или «высшей категории рабов» — зависимых людей короля); плата за его жизнь передана в источниках как weorð, и в случае смерти esne она отходила его господину. В титуле 86 встречалось интересное дополнение к санкции за убийство одного esne другим: «если… убьёт… без вины», что должно было, по-видимому, предполагать возможность безнаказанного убийства esne, совершившего какое-либо нарушение, его хозяином.
Нарративные источники также дают нам материал для восстановления картины занятий зависимого населения англо-саксонских королевств раннего Средневековья, пускай и несравнимый по объёму с правом и не столь подробный. В первую очередь, они обращают внимание на слуг и зависимых людей короля, которые совершили какой-либо выдающийся поступок, например, защитили жизнь своего господина. Не до конца ясно, обладал ли слуга в данном случае статусом королевского раба или был его приближённым; модель жертвенного поведения была характерна как для уитенов и прочих знатных персон, так и для лично зависимых от короля людей. Так, Беда упоминает о телохранителе короля Эдвина Лилле, заслонившем своего господина собственным телом от отравленного клинка[1128]; о единственном воине правителя Дейры Освине, который остался ему верен и последовал за ним на смерть[1129].
Тем не менее, были также примеры мести за своего господина, которую совершали люди, однозначно не принадлежавшие к прослойке королевских тэнов или гезитов. «Англо-Саксонская хроника» содержала рассказ о некоем свинопасе, который убил Сигебрюхта в качестве мести за своего господина — элдормена Кумбрана[1130].
Также Беда упоминал рабов и слуг, которые находились со своим господином в достаточно доверительных отношениях, однако не всегда ясно, каковы были их обязанности в господском доме. В частности, к таким зависимым людям относилась прислуга Освина (обозначенная как domestici), которая могла присутствовать во время трапезы короля и его уитенов[1131]. Слуги короля «срединных» англов Педы (famuli) были крещены наряду с ним, а также всеми его воинами (тэнами) и комитами (гезитами)[1132]. Кроме того, король Освиу во время молитвы в Линдисфарнской церкви брал с собой 5–6 доверенных людей, обозначенных как ministri; нельзя исключать того, что они также были его лично зависимыми слугами или обладали рабским статусом[1133].
У знатных представителей англо-саксонского общества также были слуги и подручные, функции которых заключались в сопровождении и помощи господину или госпоже. Скорее всего, их можно приравнять по статусу к рабам или дворовым слугам. Так, при описании чудес, произошедших в монастыре Инберекинга близ Лондона (впоследствии — монастырь Баркинг, разрушенный в XVI в.), основанном епископом Эрконвальдом для своей сестры Эдильбурги, упоминалась жена одного комита (т. е. гезита), которую всюду по причине её внезапной слепоты сопровождали служанки[1134]. Известно, что Кэдмон, один из наиболее известных англо-саксонских поэтов, до определённого времени ухаживал за коровами в хлеву; более того, над ним стоял управитель, «который был ему хозяином»[1135]. Повествуя о епископе Вилфриде и совершённых им чудесах, Беда Достопочтенный рассказывает о некоем комите по имени Адди, у которого был в доме тяжело больной слуга. Особенно примечателен даже не факт заботы сильных мира сего о простом слуге (обозначенном как puer), а то, что зависимый от этого комита человек был окружён своими родственниками[1136]; кроме того, после выздоровления слуга смог сесть за стол с хозяином дома и гостями.
С одной стороны, эти факты во многом противоречат традиционному пониманию рабства, бесправия и личной зависимости от господина. С другой стороны, некоторые латинские слова, которыми могли обозначаться зависимые люди (например, minister), у Беды во многих случаях следует толковать не как «слуга», а именно как «приближённый». Такие люди зачастую могли выполнять очень почётные и ответственные обязанности, будучи подданными короля, но никак не лично зависимыми и подчинёнными ему людьми[1137].
Таким образом, на основании источников VII–X вв. мы можем наблюдать институт рабства и зависимости во всём многообразии его проявлений. Имеются отчётливые свидетельства, которые говорят о путях приобретения рабов и способах их удержания господином; мы располагаем также достаточным материалом для того, чтобы в общих чертах представить себе занятия лично зависимого населения в различных частях Англии раннего Средневековья. Безусловно, эти сведения по большей части фрагментарны и относятся к различным территориям и временным промежуткам; тем не менее, в отдельных случаях это подтверждает мысль о том, что рабство в раннем Средневековье было характерно для большинства германских племён и потестарных образований, ими основанных, вне зависимости от территориального положения, степени римского или греческого влияния или описываемого в источнике временного периода. Следовательно, рабство было до известной степени стадиальным явлением в раннесредневековых обществах Западной Европы[1138].
Самым высоким статусом среди всех рабов, упомянутых в англосаксонском праве и нарративных источниках, обладали те из них, которые либо выполняли в хозяйстве господина службы, предполагавшие особую степень близости и доверия (служанки короля, знатного англо-сакса, свободного-кэрла; няньки-кормилицы гезитов), либо обладали редкими для раннесредневекового общества навыками (кузнецы, плотники, золотых дел мастера). Однако они составляли относительное меньшинство в англосаксонском обществе, которое можно было сравнить с представителями слоя министериалов в королевствах Меровингов и империи Каролингов. Основная масса англо-саксонских рабов, как и франкских, была приписана к сельскохозяйственным работам — выращивание и сбор урожая, уход за скотом господина. В отличие от франков, это выразилось в формировании специального обозначения для таких людей — термина esne; эта категория, одновременно отражавшая и степень личной зависимости человека, и его «профессиональные» навыки, не имела аналогов в континентальном праве VI–IX вв.
Однако со временем занятия рабов и зависимых от богатых соплеменников людей изменялись вместе с их правовым статусом. Именно эволюция социального положения рабов на протяжении VII–X вв., их статуса в рамках королевств Кент и Уэссекс (а начиная с конца IX ― начала X вв., т. е. с правления Альфреда — на территории всей Англии, в т. ч. в области Северо-Востока, контролируемой данами), является предметом изучения в последующем параграфе этой работы.
§ 3. Древнейший этап развития рабства в Британии: законы VII — конца IX в.
В данном разделе мы обратимся к анализу различных категорий зависимости в англо-саксонском обществе с точки зрения эволюции их правоспособности и правового положения на протяжении VII — конца IX в. Многообразие терминов, выражавших отношения господства-подчинения, в древнеанглийских правовых и нарративных источниках не просто не уступает, но даже превосходит количество понятий и дефиниций, которые встречаются
- Люди, нравы и обычаи Древней Греции и Рима - Лидия Винничук - История
- Жизнь древнего Рима - Мария Сергеенко - История
- Экономика Древнего Востока, Древней Греции, Древнего Рима, Древней Руси - Коллектив авторов -- История - История / Экономика
- Очерки по истории архитектуры Т.2 - Николай Брунов - История
- История Древней Греции в биографиях - Г. Штоль - История
- Жизни философов и софистов - Евнапий - История
- Испания от античности к Средневековью - Юлий Циркин - История
- Англия Тюдоров. Полная история эпохи от Генриха VII до Елизаветы I - Джон Гай - История
- В поисках четвертого Рима. Российские дебаты о переносе столицы - Вадим Россман - История
- Эволюция средневековой эстетики - Умберто Эко - История