Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он конечно же слышал о самой желанной женщине из сказок. О той, что выбрала своим домом цветы, что была храброй и милосердной, пока Ил не стал менять её, как и всех остальных Светозарных. Той, которая начала пожирать плоть себе подобных, отступила от заветов Одноликой, обезумела от желания обладать лучшей руной, попытавшись отнять её у Когтеточки. Но даже после этого оставшейся самой прекрасной и желанной женщиной во всём мире.
Осенний Костёр было её новое имя.
Страх в Калеви сменился робостью, потрясением, затем желанием, а после вожделением, затопившим его жаром. Её коралловые губы улыбались, тёмные глаза смотрели благосклонно и участливо. С любовью.
Страстью.
– Милый мой бедный мальчик, – медовым голосом произнесла она и его тембр заставил ботаника вспотеть. – Я так долго тебя ждала.
Она подошла, и он забыл обо всём, трясущимися руками обнял её горячий стан. Светозарная поцеловала его. Мужчина закрыл глаза, чувствуя губы и язык последней из народа квелла.
Пряный вкус цветов, магии и крови.
Поэтому и не увидел её истинного облика – бледной, полупрозрачной истончившейся женщины, словно морская пена на песке. С дымными волосами, хрупкими многочисленными дланями, которая, точно моллюск, наполовину выбралась из огромной перламутровой спиральной раковины.
А после поцелуя Калеви начал кашлять.
И этот кашель не прекращался.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ. ФРОК
– Сколько? – В моём горле словно камушек катался. Лицо онемело, слюна намочила ворот рубашки. Состояние как после целой ночи дичайшей пьянки. Хочется тупо смотреть в потолок и ненавидеть весь мир.
Отвратительно. Хуже не придумаешь.
– Семьдесят восемь секунд. Проблем с ней не возникло. Спи.
Она укрыла меня одеялом, ушла, но дверь притворила неплотно, оставив тонкую щель, через которую лился свет каштановой лампы. Я покрутился на кровати, зарываясь лицом в подушку.
Мысли были точно колокола с центрального собора Рут во Вранополье. Тяжеленные. И двигать их было так же сложно, как эти самые колокола. Оставалось радоваться, что я не слышу набат. Этого моя голова бы не выдержала и разлетелась по всей спальне.
Проклятая Личинка. После контакта с ней мне не менее дурно, чем отравленному каким-нибудь медленным изощрённым ядом, вроде «хлебной корки»19. Да, по сути, я действительно отравлен.
Илом. Во мне его сейчас столько, что можно было бы открыть в «Пчёлке и Пёрышке» представительство, словно отделение какого-нибудь банка с Площади Коммерции. Как вы уже знаете – Ил убивает. Всех, кто задержался в нём или сунул нос куда не следует. Тех, кого он не может убить – меняет. Так случилось со Светозарными. И многими вставшими на их ненадёжную, но такую привлекательную дорожку.
Я устойчив к нему, спасибо за это Одноликой и моим предкам. Но связь с ним через Личинку причиняет дискомфорт. Других же подобные контакты отправляют в могилу, если не с первого, то со второго раза.
Именно поэтому в прошлые века с личинками нормальные люди (вроде убийц, заговорщиков и закоренелых преступников) общались только по принуждению властей. Я же делаю это по собственной инициативе, чем навеки записываю своё имя в книгу «Невероятные идиоты этого тысячелетия».
И моё имя, вполне возможно, окажется в первых десятках списка.
Теперь личинок в Айурэ нет. Иначе бы Голова не попросил меня о помощи, Фогельфедер обратился бы к подобному существу, а не допытывал экспертов и специалистов, строя теории на пустом месте.
Почему их нет?
Всё просто.
До таких тварей сложно добраться, они очень далеко от границы Шельфа. И я знал, где искать, только благодаря рассказу Рейна. Ну, и поймать её – та ещё морока. В итоге я сам едва не стал добычей, а она охотником. Про перенос её до Шельфа и затем через охрану андерита и вовсе молчу.
Признаюсь, конечно это не та причина, по которой Айурэ больше не содержит в своих подземельях столь мерзких тварей. Всегда найдётся человек, который рискнёт зайти далеко в Ил. И среди таких рано или поздно появится счастливчик, которому повезет захватить молодую личинку, и уж точно власти позаботятся, чтобы ворота андерита для него были дружелюбно распахнуты.
Но теперь у нас нет людей, способных выдержать необходимое время контакта с такой тварью. Раньше были. Даже среди убийц и злодеев. А теперь – увы. Как говаривает Амбруаз, наше племя вырождается и становится слишком уж нежным.
Не знаю никого, кто пережил контакт с личинкой, если он длится больше сорока секунд. А этого недостаточно, чтобы мозг смог осознать и систематизировать увиденное.
Восемьдесят секунд – идеально для получения информации, но эта цифра предел человеческих возможностей. Дольше не продержался никто и никогда. Во всяком случае, так утверждается в старых книгах. Именно от этих данных я и плясал, ни разу не перешагнув временную границу, завещанную нашими куда более опытными предками.
Я тоже рисковал, когда в первый раз позволил Личинке сплести её разум с моим. Но не сомневался, что в отличие от многих выдержу. Всё же устойчивость к Илу даёт мне некоторые преимущества перед другими.
Я надеялся, что найду Рейна, хотя бы его частичку, и тогда смогу узнать правду.
Чувствуя, что, несмотря на усталость, заснуть не получается, я откинул одеяло и вылез из кровати, словно птенец, выпадающий из гнезда.
Комнату едва заметно неприятно штормило. Паркет холодил стопы. Я постоял несколько мгновений на месте, заставляя себя не закрывать глаза, понимая, что будет хуже. Где-то в левом боку покалывало при каждом вдохе. Если хотите в двадцать девять лет ощутить себя слабым семидесятилетним стариком, то почаще общайтесь с Личинкой.
Подхватив широкое полотенце, я вышел в коридор. Элфи, кажется, уснула, из-под двери её спальни уже не горел свет. Хорошо. Ей стоило отдохнуть после сегодняшнего дня.
По лестнице я поднялся наверх, оказавшись под стеклянной крышей. Подошёл к древу и сел меж его узловатых выступающих корней. Земля казалась очень теплой, а аромат цветения к ночи становился гораздо сильнее. Утончённый и изящный запах удивительно хорошо прочищал мозги.
Корни чуть сжались, заключая меня в некое подобие большой люльки, я положил под голову свёрнутое полотенце, став смотреть на пятнышки звёзд сквозь ветви. И сам не заметил, как тревоги покинули меня… я хотя бы на какое-то время забыл о том, как был Калеви…
Проснулся я от рассеянного солнечного света. Древо наклонило ветви к «кровати», чтобы лучи не били мне в лицо.
Цветы всегда помнят того, кто их поливает. Довольно правдивая сентенция. Я забочусь
- Питающийся тьмой. Пролог - Ульяна Шарова - Городская фантастика / Ужасы и Мистика
- Станция Лихо - Надя Сова - Городская фантастика / Ужасы и Мистика
- По ту сторону Тьмы. Книга первая - Евгения Владон - Городская фантастика / Ужасы и Мистика / Эротика
- Сборник повестей «Мирдорог». Книга I. Леший. Пролог и первый том - Даниил Протасов - Русское фэнтези
- Чертова немощь - Алексей Юрьевич Ханыкин - Русское фэнтези / Ужасы и Мистика
- Тень-на-свету - Анна Сергеевна Платунова - Городская фантастика / Любовно-фантастические романы
- Твоё истинное лицо - Натали Эглит - Городская фантастика / Юмористическая фантастика
- Алая аура протопарторга. Абсолютно правдивые истории о кудесниках, магах и нечисти самой разнообразной [litres] - Евгений Юрьевич Лукин - Городская фантастика / Социально-психологическая / Фэнтези / Юмористическая фантастика
- Мальчик и Птица - Кирилл Борисович Килунин - Городская фантастика / Прочая детская литература / Прочее
- Низвержение Жар-птицы - Григорий Евгеньевич Ананьин - Прочая детская литература / Русское фэнтези