Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Писатель выступил на защиту покойного брата и с удивительной откровенностью и смирением рассказал историю создания «Униженных и оскорбленных». Вот что он писал в «Эпохе» 1864 г.: «Если я написал фельетонный роман (в чем сознаюсь совершенно), то виноват в этом я и один только я. Так я писал и всю мою жизнь, так написал все, что создано мною, кроме повести «Бедные люди» и некоторых глав из «Мертвого дома». Очень часто случалось в моей литературной жизни, что начало главы романа или повести было уже в типографии и в наборе, а окончание сидело еще в моей голове, но непременно должно было написаться к завтрему. Привыкнув так работать, я поступил точно так же и с «Униженными и оскорбленными», но никем на этот раз не принуждаемый, а по собственной воле моей. Начинавшемуся журналу, успех которого был мне дороже всего, нужен был роман, и я предложил роман в 4 частях. Я сам уверил брата, что весь план у меня давно сделан (чего не было), что писать мне будет легко, что первая часть уже написана и т. д. Здесь я действовал не из-за денег. Совершенно сознаюсь, что в моем романе выставлено много кукол, а не людей, что в нем ходячие книжки, а не лица, принявшие художественную форму (на что требовалось, действительно, время и выноска идей в уме и в душе). В то же время, как я писал, я, разумеется, в жару работы, этого не сознавал, а только разве предчувствовал. Но вот, что я знал наверно, начиная тогда писать: 1) что хоть роман и не удастся, но в нем будет поэзия, 2) что будет два-три места горячих и сильных, 3) что два наиболее серьезных характера будут изображены совершенно верно и даже художественно. Этой уверенности было с меня довольно. Вышло произведение дикое, но в нем есть полсотни страниц, которыми я горжусь».
Мы не разделяем теперь ни сурового приговора критиков, ни смиренной авторецензии автора. Роман-фельетон Достоевского должен быть признан одним из удачнейших образцов этого литературного жанра. Зависимость его от мелодраматических авантюрных романов Фредерика Сулье, Эжена Сю, Виктора Гюго и Диккенса вполне очевидна, но в старые формы автор вложил новое психологическое и идейное содержание.
В «Униженных и оскорбленных» параллельно развиваются две фабулы – история Наташи Ихменевой и история Нелли. Главная героиня – Наташа; ее история занимает около двух третей романа. Принципы композиции те же, что и в «Селе Степанчикове…»: ряд эффектных драматических сцен, разделенных между собой кратким изложением текущих событий. Сжатая экспозиция вводит нас прямо в действие.
Николай Сергеевич Ихменев управлял имением князя Валковского, в доме его воспитывался сиротка Ваня. Детская любовь связывала мальчика с дочерью Ихменева, Наташей. Ваня вырастает и уезжает учиться в Петербург. Друзья расстаются на четыре года. Между тем князь посылает в деревню к Ихменеву своего 19-летнего сына Алешу, и тот влюбляется в Наташу. Князь подозревает корыстный расчет своего управляющего, обвиняет его в растрате. Чтобы вести процесс, Их-менев с семьей переезжает в Петербург. Ему грозит разорение и нищета. На этом кончается «прошлое время» и начинается «настоящее». Через четыре года Ваня превращается в литератора Ивана Петровича и собирается жениться на Наташе. Ему улыбаются слава и любовь; но проходит год, и молодой писатель впадает и бедность; дело Ихменева запутывается; Алеша начинает ежедневно бывать у Наташи. «Информация» рассказчика Ивана Петровича подводит нас к завязке действия. Чтобы подчеркнуть мелодраматический характер ситуации, мы будем давать каждой сцене соответствующие заглавия и выписывать характерные пассажи. Первую сцену мы назовем «Дочь покидает родителей». Наташа решает против воли отца уйти к своему возлюбленному, Алеше. У нее «впалые бледные щеки, губы запекшиеся, как в лихорадке, и глаза, сверкающие из-под длинных ресниц горячечным огнем»… «„Папенька, перекрестите и вы… свою дочь“, – проговорила она задыхающимся голосом и опустилась перед ним на колени».
Проходит полгода. Князь Валковский стремится разорвать связь своего сына с Наташей. Он знакомит его с богатой невестой Катей, и тот ею увлекается. Сцена вторая может быть названа «Отец проклинает дочь». Оскорбленный Ихменев клянется, что давно забыл Наташу, но из кармана его случайно выпадает медальон с ее портретом. Жена его, Анна Андреевна, восклицает: «„Голубчик мой, так ты ее еще любишь!“ Но лишь только он заслышал ее крик, безумная ярость сверкнула в глазах его. Он схватил медальон, с силою бросил его на пол и с бешенством начал топтать ногою. „Навеки, навеки будь проклята мною! – хрипел он, задыхаясь, – навеки, навеки!“»
К третьей сцене подходит заглавие: «Князь коварно просит руку Наташи для своего сына». Наташа решает пожертвовать собою и освободить Алешу. Тот сообщает, что во всем признался Кате и что она жертвует собою ради счастья Наташи. «Наташа, как будто подавленная счастьем, опустила на грудь голову и вдруг тихо заплакала. Тут уже Алеша не мог выдержать. Он бросился к ногам ее: он целовал ее руки, ноги; он был, как в исступлении». Сцену тройного самопожертвования достойно завершает князь Валковский своим великодушным предложением Наташе.
Четвертой сцене соответствует заглавие: «Наташа обличает князя». Проходит несколько дней. Алеша все более и более охладевает к Наташе. Тут она понимает коварный расчет князя и отказывается от прав на Алешу. Обиженная девушка смело говорит правду в лицо обидчику: «Вы приезжали сюда во вторник и выдумали это сватовство… Что значит в ваших глазах обмануть меня? Да что такое обида какой-то девушки? Ведь она несчастная, беглянка, отверженная отцом, беззащитная, замаравшая себя, безнравственная».
Пятую сцену мы озаглавим «Свидание соперниц». Наташа встречается с Катей и уступает ей Алешу. «Катя села на ручку кресла Наташи, не выпуская ее из своих объятий, и начала целовать ее руки… Вошел Алеша; увидя их обеих в объятиях друг у друга и плакавших, он, весь изнеможенный, страдающий, упал на колени перед Катей и Наташей».
Наконец, шестая сцена может быть озаглавлена «Злодей срывает маску». Князь Валковский приезжает к покинутой и оскорбленной Наташе, предлагает ей деньги и покровительство развратного старичка графа N.
- Следствия самоосознания. Тургенев, Достоевский, Толстой - Донна Орвин - Биографии и Мемуары / Литературоведение
- Александр Блок. Творчество и трагическая линия жизни выдающегося поэта Серебряного века - Константин Васильевич Мочульский - Биографии и Мемуары / Литературоведение
- Встреча моя с Белинским - Иван Тургенев - Биографии и Мемуары
- Литературные тайны Петербурга. Писатели, судьбы, книги - Владимир Викторович Малышев - Биографии и Мемуары / Исторические приключения
- Владимир Высоцкий: козырь в тайной войне - Федор Раззаков - Биографии и Мемуары
- Тургенев без глянца - Павел Фокин - Биографии и Мемуары
- Достоевский - Людмила Сараскина - Биографии и Мемуары
- Александр III - Иван Тургенев - Биографии и Мемуары
- Святое русское воинство - Федор Ушаков - Биографии и Мемуары
- Жизнь Достоевского. Сквозь сумрак белых ночей - Марианна Басина - Биографии и Мемуары