Форма входа
Читем онлайн Дневник. Том III. 1865–1877 гг. - Александр Васильевич Никитенко
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
в науке, ни в литературе, — а вот Бэр! Я вовсе не забыл о Бэрах, но они принадлежат прошедшему. Я еще буду иметь с Веселовским объяснение по этому поводу.
31 декабря 1866 года, суббота
Лучше не давать ничего, чем, давши, брать назад. Конец 1866 года.
1867
1 января 1867 года, воскресенье
Заходил, между прочим, справиться о здоровье Милютина. Он очень плох. По мнению некоторых врачей, ему грозит размягчение мозга.
«Голос» прощен: ему дозволено выходить в свет.
4 января 1867 года, среда
Вечер у президента Академии наук. Многое множество людей всякого рода, то есть ученых и чиновников. Я все время пробеседовал с обер-прокурором Семеновым и астрономом Смысловым.
8 января 1867 года, воскресенье
Служение науке, конечно, составляет и у нас, как везде, одно из важнейших призваний для людей, одаренных сильною мыслью и талантом. Но есть два способа служить науке. Один состоит в накоплении и в разработке материалов; это фактический способ; другой — в группировке этих материалов, в возведении из них здания, в освещении их: это способ, так сказать, духовный. Оное надо делать и сего не оставлять. Науке так же нужен смысл, идея, как искусству нужен идеал.
Эстетический характер произведений искусства состоит в красоте образов, содержание которых соответствует требованиям мысли и чувства. А как эти потребности бывают различны, смотря по времени, народностям и разным периодам человеческого развития, то и содержание художественных образов бывает чрезвычайно различно. Со стороны художника большая ошибка не соразмерять содержание своего произведения с действительными потребностями данного периода и подчинять его требованиям поколения отжившего.
Поутру был у Ивана Леонтьевича Янышева, который сделан ректором Александро-Невской духовной академии. Он принял меня с прежним дружелюбием. Вечер у Краевского.
Хотел провести ночь в кресле, ради избежания толчков, и оставался так почти до четырех часов. Действительно, я чувствовал большое облегчение в голове, хотя все-таки и были легкие наплывы и один маленький толчок.
9 января 1867 года, понедельник
Три толчка один за другим, с потрясением всего тела.
10 января 1867 года, вторник
Вальц велел принимать по полкапли белладонны на ночь. Разумеется, это пустяки; однако я принял, ибо утопающий хватается за соломинку. Начал ночь в кресле, потом перешел на постель. Спал превосходно, как давно не спал, без толчков и наплывов. Приверженец гомеопатии, конечно, приписал бы это белладонне, а я приписываю просто случаю.
13 января 1867 года, пятница
Вчера умер Н. И. Греч. Сегодня я заезжал к его жене, Евгении Ивановне, и, между прочим, просил ее доставить мне кое-какие биографические сведения о нем. Мне хотелось бы помянуть его правдивым словом. Несмотря на некоторые черты характера и поступки, которые не раз восстановляли против него общественное мнение, Греч все-таки был замечательный деятель в литературе и человек с несомненными способностями и заслугами. В последнее время он был у нас почти забыт; но это участь многих из наших знаменитых людей. Им надобно умереть, чтобы о них вспомнили и их оценили. Покойному было 80 лет.
14 января 1867 года, суббота
Часто случается слышать о каком-нибудь общественном или государственном лице: «он не знает России». Справедлив ли этот укор? Кто из нас может похвалиться, что знает ее? Правда, многие из наших администраторов и писателей не знают даже статистики не только государства, но даже тех отдельных местностей, о которых пишут статьи и книги или для которых составляют проекты управления, — это, конечно, непростительное невежество. Но характер народа, его политическое и нравственное значение или назначение — кому они известны, да и кому могут быть известны? Определились ли они, выразились ли настолько, чтобы можно было составить о них точное понятие и судить о них? Русский дух, русская интеллигенция, русская народность — что это такое, как не слова, не общие места в наших суждениях, хотя в действительности это великие, многозначительные сущности? Но потому-то, что они великие, многозначительные, их не легко определить и не следует к ним относиться легкомысленно.
Вечер у Ржевского. У него, между прочим, собираются сторонники так называемых крупных землевладельцев, среди которых особенно выдается редактор «Вести» Скарятин. Я по временам заглядываю туда, чтобы иметь понятие и об этой стороне нашей общественности. Притом здесь узнаешь и многие любопытные факты и слышишь любопытные суждения. Так, например, сегодня кто-то, председатель какой-то комиссии, ездивший по поручению правительства в Среднюю Азию, рассказывал очень много интересных вещей о тамошнем крае и народности, а также о генерале Черняеве, от которого этот кто-то в восхищении. Если верить всему, что я слышал сегодня, то наше правительство делает в Азии огромные ошибки.
15 января 1867 года, воскресенье
На свете есть одна серьезная вещь — это смерть.
Вечер у Тройницкого, где обыкновенно собираются представители высшей бюрократии: директоры департаментов, члены министерских советов, сенаторы и проч. Странны наши русские люди! Вместо того чтобы поддерживать новое какое-нибудь зарождающееся общественное учреждение, они всеми силами стараются его опорочить и уронить. Так, например, делается и с земскими учреждениями. Некоторые господа считают долгом своего остроумия осмеивать все, что там говорится и делается. Я вчера и сегодня наслушался много подобных вещей. Впрочем, сам Тройницкий, хотя и товарищ министра, чужд этого стремления.
Поутру был еще у Марка: этот всегда стоит за все добрые начинания.
Совет по делам печати недавно давал обед своему бывшему председателю Щербинину. Как опошлились все эти обеды! Все знают, какой плохой председатель был Щербинин, никто его не уважал и теперь не уважает, а между тем в честь его устраивают праздник.
16 января 1867 года, понедельник
На похоронах Н. И. Греча. Отпевали его в лютеранской Петропавловской церкви, а похоронили на Волновом кладбище. В церкви мало кто был, а на кладбище и еще того меньше. Меня удивило присутствие в церкви графа Строганова, мужа Марии Николаевны, который вместе со мною нес гроб спереди. Из сановных людей были братья Княжевичи да еще два-три звездоносца, три-четыре литератора, три-четыре академика — вот и вся чиновная и умственная знать. Я отправился на кладбище вместе с Струговщиковым.
Земское с. — петербургское собрание закрыто правительственною властью.
Правду сказать, мы все одурачены. Мы, как дети, поверили чему-то хорошему, забыв, что в сей стране все спокон века было и есть ложь и произвол, — чему, вероятно, и предназначено быть до скончания веков. Да, впрочем, еще вопрос: лучше ли для государства, чтобы оно управлялось правдою? Были государства, которые существовали ложью тысячи лет. Нужны некоторые принципы — чуть ли это не все.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Дневник. Том III. 1865–1877 гг. - Александр Васильевич Никитенко бесплатно.
Похожие на Дневник. Том III. 1865–1877 гг. - Александр Васильевич Никитенко книги
- Дневник. Том II. 1856–1864 гг. - Александр Васильевич Никитенко - Биографии и Мемуары
- Военный дневник - Франц Гальдер - Биографии и Мемуары
- Записки - Модест Корф - Биографии и Мемуары
- Совместный исход. Дневник двух эпох. 1972–1991 - Анатолий Черняев - Биографии и Мемуары
- Болельщик - Стивен Кинг - Биографии и Мемуары
- На войне под наполеоновским орлом. Дневник (1812–1814) и мемуары (1828–1829) вюртембергского обер-лейтенанта Генриха фон Фосслера - Генрих фон Фосслер - Биографии и Мемуары
- Гражданская война в России: Записки белого партизана - Андрей Шкуро - Биографии и Мемуары
- Записки Видока, начальника Парижской тайной полиции. Том 1 - Эжен-Франсуа Видок - Биографии и Мемуары
- Диссиденты 1956–1990 гг. - Александр Широкорад - Биографии и Мемуары
- Мой театр. По страницам дневника. Книга I - Николай Максимович Цискаридзе - Биографии и Мемуары / Театр