Рыцари креста - Том Харпер
- Дата:24.11.2024
- Категория: Детективы и Триллеры / Исторический детектив
- Название: Рыцари креста
- Автор: Том Харпер
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Возрастные ограничения: (18+) Внимание! Книга может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних просмотр данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕН! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту для удаления материала.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Том Харпер
Рыцари Креста
Моим родителям
Ибо вот, Я подниму Халдеев, народ жестокий и необузданный, который ходит по широтам земли, чтобы завладеть не принадлежащими ему селениями. Страшен и грозен он; от него самого происходит суд его и власть его. Быстрее барсов кони его и прытче вечерних волков; скачет в разные стороны конница его; издалека приходят всадники его, прилетают как орел, бросающийся на добычу. Весь он идет для грабежа; устремив лице свое вперед, он забирает пленников, как песок.
Аввакум, 1, 6-9После принесения клятвы верности Византии воинство крестоносцев в мае 1097 года переправилось в Малую Азию. Одержав громкие победы над турками при Никее и Дорилее, рыцари Креста захватили их столицу и открыли для себя дорогу на Иерусалим. В июле и августе изнывавшим от жары и голода крестоносцам удалось пройти по степям Анатолии несколько сотен миль. Однако у стен древней Антиохии их победное шествие было остановлено стойким турецким гарнизоном. К февралю 1098 года измученное дождями, болезнями, голодом и постоянными боевыми столкновениями воинство осаждало город уже пять месяцев. В армии началось брожение: участились стычки между провансальцами из Южной Франции, германцами из Лотарингии, норманнами из Сицилии и Нормандии и византийскими греками; уставшие от бессмысленной осады командиры впали в раздражительность; среди пехотинцев и обозников, чье положение было особенно бедственным, росло недовольство. Тем временем турки стали собирать на востоке огромное войско, которое должно было покончить с армией крестоносцев раз и навсегда.
I
У стен
(7 марта — 3 июня 1098 года)
1
Для мертвых этот день оказался на редкость беспокойным. Я стоял в одной из могил, находившихся у стен Антиохии, и наблюдал за тем, как Божье воинство выкапывает трупы врагов из свежих могил. Полуголые, перепачканные грязью мужчины с азартом обирали покойников, вытаскивая из могил оружие, с которым те были похоронены: скрученные подобно улиткам луки с ослабленными тетивами, короткие кинжалы и заляпанные глиной круглые щиты — и сбрасывали все в одну кучу. Немного поодаль группа норманнов пересчитывала и сортировала куда более страшные трофеи — отрубленные головы людей, отнятых нами у смерти. За день до этого турки совершили очередную вылазку и напали из засады на наших фуражиров; мы с трудом оттеснили их назад, понеся при этом тяжелые потери. Теперь мы вскрывали турецкие могилы, но не потому, что нами двигала жажда мести или наживы (хотя не обошлось и без этого), а потому, что мы хотели построить сторожевую башню, чтобы наблюдать за воротами и запереть врагов внутри городских стен. Мы обратили их кладбище в каменоломню, а их могильные плиты — в основание нашей крепости.
Гигант, стоявший рядом со мною в яме, покачал головой:
— Нет, так войн не выигрывают!
Я поднял глаза с надгробной плиты, которую мы пытались сдвинуть, и посмотрел на своего товарища, стараясь не обращать внимания на лежавшие за ним оскверненные останки. Неослабевающий зимний холод и дождь вернули его отважному лицу ту же бледность, какой отличались его предки, а всклокоченные волосы и борода стали походить цветом на ржавые кольца кольчуги. Подобно всем, кому удалось пережить ужасы этой зимы, он превратился в обтянутый кожей скелет, и плечи его стали слишком узкими для широкой кольчуги, стянутой на поясе ремнем, свободный конец которого болтался у него на боку. Тем не менее руки его, казавшиеся некогда храмовыми колоннами, сохранили толику былой силы, а боевой топор, прислоненный к стенке канавы, как и прежде, был начищен до блеска.
— Сигурд, ты служишь в императорской армии вот уже двадцать лет, — напомнил я ему. — Можно подумать, ты никогда не грабил неприятеля и не обирал павших на поле боя.
— Но здесь совсем другое дело! Гораздо хуже. — Он запустил пальцы в землю и, ухватив край камня, принялся раскачивать плиту из стороны в сторону, надеясь высвободить ее из грязи. — Имущество павших — законная добыча воина. Мы же разоряем могилы.
Его рука напряглась, и плоский камень сошел с места и рухнул на залитое водой дно канавы. Мы нагнулись и подняли его с земли, словно гроб.
— Турки могли бы хоронить своих мертвецов и внутри городских стен, — возразил я, как будто это могло оправдать нашу дикость.
Никто не понимал, почему турки решили похоронить воинов, погибших во вчерашнем бою, именно здесь, за пределами города и возле нашего лагеря. Вероятно, они полагали, что даже пять месяцев осады не смогли превратить нас в законченных варваров.
Мы положили плиту рядом с ямой и поспешили выбраться наверх, опираясь на раскисший от воды край могилы. Поднявшись на ноги, я попытался стряхнуть с туники грязь (в отличие от Сигурда я не мог работать в доспехах) и окинул кладбище взглядом.
Трудившиеся здесь люди гордо именовали себя Божьим воинством, но даже сам всемогущий Господь вряд ли признал бы в них своих воинов. Они нисколько не походили на архангела Михаила и его ангелов в белых льняных одеждах, которых сподобился видеть Иоанн Богослов. Эти исхудалые люди, прошедшие через неописуемые испытания, скорее напоминали толпу, в глазах их читалось одно страдание. Тела их были такими же грязными и изуродованными, как и одежда, они еле передвигали ноги, и тем не менее страшная цель продолжала будоражить их души, когда они выкапывали и выбрасывали из могил кости и камни, разоряя исмаилитское кладбище. Лишь кресты свидетельствовали об их святой вере: кресты из дерева и железа, что висели у них на шеях, кресты из шерсти и мешковины, нашитые на одежду, а также кровавые кресты, нарисованные, выжженные или вырезанные на их плечах. Они казались не Божьим воинством, но стадом Пастыря, помеченным Его знаком и заблудившимся на этой земле.
Пока мы с Сигурдом тащили плиту по кладбищу, я старался не смотреть на творимое вокруг беззаконие. Казалось странным, что после всех ужасов, увиденных мною за месяцы пребывания у стен Антиохии, я еще способен был испытывать стыд. Я отвел глаза в сторону и обратил взор на находившиеся всего в двухстах-трехстах шагах от нас стены неприступного города, перед которыми струила зеленоватые воды широкая река. С этой стороны города она подступала к самым стенам, севернее же уходила далеко в сторону, оставляя между крепостным валом и кромкой воды клин открытой земли. Именно там, на болотистых землях, куда не долетали пущенные со стен стрелы, и был разбит наш лагерь. С бугорка мне было видно скопище бесчисленных палаток, их вереницы походили на развешанное белье. Напротив них высились мощные, оснащенные множеством башенок стены города, безмятежные и неприступные в течение нескольких предыдущих столетий, а над ними виднелись три похожие на костяшки огромного кулака вершины горы Сильпий. Вот уже пять месяцев взирали мы на эти стены в надежде на то, что их откроет голод или отчаяние, и голодали при этом сами.
Перебравшись через канаву, мы поднялись на возведенную франками невысокую насыпь наподобие той, какая окружает обычно их замки. Норманнский сержант в выцветшем плаще, накинутом поверх доспехов, указал нам, куда положить нашу ношу. Сновавшие повсюду моряки из порта Святого Симеона занимались изготовлением дощатого настила. Внизу, на склоне, обращенном к реке, стоял отряд провансальских конников, готовый пресечь любые вражьи вылазки.
— Я бился на стороне императора в дюжине сражений, — резко произнес Сигурд. — Я разил людей, стоявших возле императора и пытавшихся лишить его жизни. Но если бы я знал, что он прикажет мне заниматься разграблением могил, дабы уважить этого норманнского прохвоста, я бы давным-давно отбросил свой щит и перековал клинок на орало.
Опершись, словно старец на палку, на длинную рукоять боевого топора, он сердито глянул на лежавшие пред нами земли.
— Этот город проклят! Проклятый город, осажденный проклятой армией. Господи, помоги нам!
Я что-то пробормотал в знак согласия. Однако смысл последних слов Сигурда стал понятен мне только после того, как я перевел взгляд на реку.
— Господи, спаси нас!
В том месте, где река подходила к стенам, через нее был переброшен каменный мост, откуда обычно начинались вражьи вылазки, от которых нас должна была защитить наша башня. Ворота открылись, и под аркой раздался топот копыт. Не успели наши стражи пошелохнуться, как из ворот выехала колонна турецких всадников, сразу пустившихся в галоп. За плечами у воинов висели луки, однако турки не воспользовались ими, а решительно направили лошадей в нашу сторону.
— Лучники! — завопил норманнский сержант. — Лучники! По византину[1] за каждого спешенного всадника!
Оружия у нас хватало, ведь кроме собственного мы располагали еще и оружием, извлеченным из могил, однако внезапное появление турок посеяло в наших рядах смятение и панику. Кое-кто укрылся в оскверненных могилах или за могильными плитами в неглубокой канаве, вырытой под фундамент башни; кое-кто, отказавшись даже от мысли об обороне, припустил к вершине холма. Сигурд схватил один из трофейных круглых щитов и понесся навстречу противнику, размахивая огромным топором. Он уже забыл о былом сраме, и из глотки его вырвался боевой клич.
- Десять дней, которые потрясли весь мир - Джон Рид - Исторический детектив
- Заблудившаяся муза - Валерия Вербинина - Исторический детектив
- Убийство Сталина и Берия - Юрий Мухин - Исторический детектив
- Адская ширма - И Паркер - Исторический детектив
- Роковые обстоятельства - Олег Валентинович Суворов - Исторический детектив
- Роковые обстоятельства - Суворов Олег Валентинович - Исторический детектив
- Авалон - Александр Руж - Исторический детектив
- Амалия и Золотой век - Мастер Чэнь - Исторический детектив
- Опасное поручение - Виталий Кулак - Исторический детектив / Прочие приключения
- Весь мир театр (СИ) - Воля Олег - Исторический детектив