Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Попову ехать было почти до конца. Он уже сидел у окна, расстегнув на груди тонкую рубашку, и смотрел на привычные заборы и сады. Проехали мимо платформы, где когда-то в лесу формировалась их часть и откуда ездил он неправдоподобно далеким тревожным вечером в Москву, с продуктами, по заданию ротного. Теперь он всегда совершенно спокойно проезжал здесь, – все было настолько застроено и так изменилось, словно это было совсем другое место. Он с нетерпением ожидал, когда сможет соступить наконец на деревянный настил платформы, перейдет через пути и зашагает по сухой песчаной тропинке мимо огромных старых сосен, которые он писал столько раз. Верхи их были металлически-бронзового цвета, и чем ниже, тем стволы все больше темнели, и все утолщался панцирь похожей на крокодиловую кожу коры.
Он устал за сегодняшний день. И еще ему хотелось работать. Завтра, послезавтра, всегда. Как что-то сейчас почти нереальное, он вспомнил свою уютную, несколько захламленную московскую мастерскую, запахи масла, разбавителей и клея, сизый зимний закат за окнами. И желто-красный нарядный трамвай плавно катится вдоль заснеженной длинной аллеи.
В вагоне стало прохладней, можно было свободно дышать. И, уже готовый к своей остановке, Попов думал о минувшем дне, об Игоре, об их молодости, о первой своей картине.
Он время от времени вспоминал и думал об этом и, конечно, о женщине, так коротко мелькнувшей в его молодости и так долго остающейся в его жизни. Что побудило ее прийти и позировать ему? Доброта, женское тщеславие, любопытство? Когда-то он решил, что она несчастна. Но потом, с годами, подумал, что она, может быть, как раз была очень счастлива.
Он иногда, когда его спрашивала какая-нибудь незнакомая женщина, приходила или звонила (а звонили часто – приглашали на всевозможные встречи или по делу, с заказами), иногда он позволял себе подумать, поверить на миг, что это она. Потом решил, что она умерла, и это его немного успокоило, примирило, но когда он думал об этом, то необъяснимо для домашних становился задумчивым и грустным.
1969
- Большие пожары - Константин Ваншенкин - Советская классическая проза
- Воспоминание о дороге - Константин Ваншенкин - Советская классическая проза
- Москвичи - Константин Ваншенкин - Советская классическая проза
- Во второй половине дня - Константин Ваншенкин - Советская классическая проза
- Последний герой романа - Ефим Зозуля - Советская классическая проза
- Белая лестница - Александр Яковлевич Аросев - Советская классическая проза
- Лога - Алексей Бондин - Советская классическая проза
- Выстрел с Невы: рассказы о Великом Октябре - Александр Попов - Советская классическая проза
- Оттепель как неповиновение - Сергей Иванович Чупринин - Критика / Публицистика / Советская классическая проза / Языкознание
- Молодой Ленинград 1981 - Владимир Александрович Приходько - Критика / Поэзия / Публицистика / Советская классическая проза