Форма входа
Читем онлайн Жужик. Сборник журнальной прозы - Владимир Пшеничников
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
– Отец, ты меня слышишь? – измученно звала она. – Махни головой, махни!
– Тя-ятя-а! – сквозь всхлипы и рыдания тянула тётя Надя. – Просни-ися! Тя-атя-а!
У Валерки ком застрял в горле. Его никто не заметил, не подозвал и не окликнул.
– Ставьте свечку, – со свистом шмыгая носом, сказала соседка.
– Да живой он, живой! – закричала тётя Надя и вдруг вскочила к деду на постель. – Тя-атя-а!
Мать отделилась ото всех, хотела, наверное, выбежать в теплушку и увидела Валерку.
– К Шаховым, к Шаховым иди, – проговорила скороговоркой. – О господи…
– Он живой? – бросился за ней Валерка.
– Живой пока. Ты иди, иди, там ночуй.
Валерка надел куртку, пошёл в дом тёти Нади.
У Шаховых горел свет на кухне. Валерка остановился, соображая, с какими словами войти туда, но слова не нашлись. Дядя Лёша сидел за столом с остатками ужина и, увидев Валерку, поднялся.
– Помер? – спросил, берясь за пуговицу на рубашке.
– Нет, – ответил Валерка и услышал себя словно со стороны.
– Фу-ты! – передохнул дядя Лёша и сел на место. – А чего за Надей прибегали?
– Спит он, никого не слышит.
– Значит, помрёт, – опустил голову дядя Лёша. – Ты раздевайся, сейчас Витька подойдет. У нас будешь ночевать? Да-а… Помрёт Иван Михалыч, а я и прощенья не попросил. Будет и там на меня обижаться. Да-а… Ты, Валерк, ложись на нашей кровати, я тоже к вам пойду. Ложись. Здорово не переживай, дед твой хорошо пожил. Ложись.
Чужая постель, чужие запахи и даже особенная какая-то тишина окружили Валерку, и он казался самому себе маленьким и забытым. «Зачем же я ушёл?» – подумал он наконец. Но с постели не встал, а только накрылся с головой одеялом.
Утром его разбудил Витька.
– Вставай, а то я дом запру, – сказал он, запихивая учебники в сумку.
– Ты в школу? – спросил Валерка.
– Я в школу, – вздохнул Витька, – это тебе можно не ходить.
– Почему?
– Дед-то у вас жил.
– Ну и что? – Валерка сел на постели и поежился.
– У вас и умер. Хоронить будут, я тоже не пойду.
– Когда умер? – Валерка уже вспомнил всё, но ни горя, ни беды не почувствовал, и ему стало стыдно. – Когда?
– К утру, отец приходил… Дурак я, надо было после восьмого в техникум поступать.
«Я внук, и он внук», – подумал Валерка.
К своему дому он старался подойти незамеченным. Стыдно было бы встретить кого-нибудь по дороге.
В сенях Валерка наткнулся на радиоприемник, стоящий на полу, включил свет и переставил его поближе к груде других вещей, вынесенных из комнат.
В доме теперь хозяевами были близкие и дальние родственники. Тётя Лиза возилась у печки, громко переговаривались у стола, засыпанного мукой, стряпухи.
– Валерк, ты умеешь примус разжечь? – спросили его, он кивнул. – Раскочегарь где-нибудь в мазанке, кур надо палить.
И Валерка понял, что ему надо делать: помогать любому и каждому, крутиться, чтобы не было времени присесть или зайти в дом, к деду. И он крутился. Отец привёз на грузовике гроб и старый катафалк, называемый просто станком, выпил кружку воды и поехал за крестом-пирамидкой в кузницу. Он тоже дело делал, и Валерка не знал, его ли оно сейчас. Бабушка и тётя Надя, наверное, и не отходили от деда.
К ночи небо нахмурилось, потянул сырой ветерок вдоль улицы, но к их дому всё равно стали собираться старушки. Не зря, наверное, это называлось у них «службой». Только дед, как ни любил петь, ни на одну, сколько помнил Валерка, не ходил, даже в метель бабушке приходилось долго упрашивать его, чтобы проводил хоть до бабки Онички. Валерка пытался вспомнить ещё что-нибудь про деда, но ничего путного на ум не приходило. Он просто видел его перед глазами – и всё.
У Шаховых они выпили с Витькой по стакану чая и сыграли две партии в шашки.
– Я уже сказал классной, что завтра в школу не приду, – сказал Витька.
Спать легли рано. Уже в полудрёме Валерка слышал, как пришли дядя Лёша с отцом, но о чём они говорили, уже не понимал. Гранёные стаканчики не звенели, а только лишь тукались вразнобой о столешницу.
Утром они шли по улице вчетвером. Только что кончился дождь, грозился пролиться новый, и старшие хмурились.
– Суровый был Иван Михалыч, вот и погода под него подладилась, – сказал дядя Лёша. – Хорошо, что могилу вчера кончили. А вам, братовья, придётся на переправе подежурить, Вальку с зятем встретить.
– Встретим, – пообещал Витька, и они сразу отправились на речку.
Молочные бидоны уже увозил трактор вдоль левого берега на центральную, а к правому причаливала лодка.
– Вон они! – обрадовался Витька. – Плывут.
По скользкому берегу Валентина поднималась первой да еще подтягивала за рукав мужа Николая.
– Вынь ты хоть руки из кармана, ворон! – прикрикнула.
– Да ладно тебе, – нетвердо отвечал Николай.
– Здорово, братовья, – приветствовала их, подавая сумку. – Дома ещё дед?
– Дома, – ответил Валерка и смутился; Валентина заражала всех каким-то своим микробом.
Дома она притихла, пустила слезу и велела Николаю раздеваться. Они прошли в горницу, и, увидев их, тётя Надя осевшим голосом заголосила:
– Де-тыни-ки мои-и, и где же ваш-и де-души-ка-а! О-ох!
Николай подошёл ближе и поддержал её за плечо. Валентина заплакала. Когда тётя Надя, охая, стала умолкать, она подошла к гробу и заглянула деду в лицо. Через несколько минут Николай курил с мужчинами в сарае, а сестра, нацепив вынутый из сумки передник, допрашивала тётю Лизу, кто что готовит на поминки и насколько всё готово.
Валерку опять приставили к примусу следить за лапшой. Накрапывал дождь, и ветер зашвыривал мелкие холодные капли в раскрытую дверь мазанки. Ровное гудение примуса срывалось, но Валерка не двигался с места. Он всё пытался разобраться в происходящем, всему определить своё место, но сделать этого до конца не мог и чувствовал себя растерянным, позабытым и лишним. Ему казалось, что приготовления ведутся уже целую неделю, и хотелось, чтобы они поскорее закончились и всё пошло бы по-старому.
Откуда-то появился озабоченный отец.
– Так, Валерк, решили, что крест вы с Витяем понесёте. Стойте с ним у ворот и ждите. – В руках он держал стопку чистых полотенец. – Не знаю, подвязывать вам… Возьми на всякий случай в карман. Значит, стойте и ждите.
Валерка вспомнил дружинные сборы. С пятого класса он был горнистом, и вот что-то похожее творилось перед сборами. Ему натягивали на голову пилотку с кисточкой, повязывали красную ленту через плечо и ставили рядом со знаменосцем. «Стойте так и ждите, – торопливо говорила вожатая. – Как скажу…» И как только она выкрикивала: «Внести знамя!» – Валерка вздрагивал и второпях стукался зубами о мундштук горна.
Лапшу забрали, и Валерка остановил примус. Дождь на дворе усилился, и все прятались по закутам и в доме. Кто-нибудь да повторял дяди Лёшины утренние слова: «Сурьёзный был Иван Михалыч, и, вишь, погодка-то».
Потом они стояли с Витькой у ворот, держа пирамидку с крестом из железных прутьев, и ждали выноса. Краска ещё не успела подсохнуть и пачкала руки. Сенечная дверь им была не видна, и о выносе Валерка догадался из разговора.
– А чё ж не на руках-то? – спросил кто-то.
– Да он не партийный. Просто старик.
Послышались слабые причитания, комариное гудение монашек – пора было трогаться.
Пока шли до школы, бывшей когда-то церковью, снова налетал дождь, но шага никто не убыстрял. Валерка переставал временами чувствовать свои ноги в тесных сапогах, онемевшие ладони, прилипшие к пирамидке, слух его заполняли какие-то тягучие неясные звуки, и ему казалось, что он сам угасает и распадается.
Возле школы остановились, появился Михаил Фёдорович с фотоаппаратом, и Валерка оказался вдруг рядом с гробом. Но прежде он увидел родных. Искажённое, съёжившееся лицо бабушки, широкий бледный лоб тёти Нади, красные, ввалившиеся глаза матери, землистое лицо отца и глуповатое расплывшееся лицо Валентины – всё отпечаталось как на фотографии. Деда Валерка не узнал. Лоб и подбородок его опоясывали желтоватые бумажные полоски с церковными буквами, закрытые глаза провалились в черные лунки, куда затекли капли дождя.
– Внимание, – вежливо скомандовал Михаил Фёдорович. – Секундочку… Извините.
Пора было трогаться дальше.
– Ты – слева, – уточнил Витька.
До кладбища дошли быстрее. Валерка вроде бы думал о чём-то, но о чём – вспомнить потом не мог. Их догнал дядя Лёша и показал, куда нести крест.
Закончилась протяжная немая минута, бабушка, прислонившись к крышке гроба, слабо, без голоса, завыла, и Валерке почудился какой-то всеобщий плач, от которого вдруг сдавило голову и перехватило дыхание. И опять пошёл дождь.
Гроб обвязали веревками, люди расступились, и он поплыл над землей, над красной ямой, качнулся и пошёл вниз. Верёвки ослабли, потом натянулись снова, и из ямы показался перепачканный глиной мужик. «В подкоп вставил», – доложил он отцу. Бабушку подвели к краю, и из её кулачка выпала земля. Землю стали бросать все, и Валерка захватил горсть из-под ног, но это была грязь и кусок плиточника. Бросить в деда камнем он не посмел.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Жужик. Сборник журнальной прозы - Владимир Пшеничников бесплатно.
Похожие на Жужик. Сборник журнальной прозы - Владимир Пшеничников книги
- Пререкания с кэгэбэ - Михаэль Бабель - Русская современная проза
- Веницианские каникулы. Venise Expériences - Мария Гарзийо - Русская современная проза
- Экспертиза. Роман - Какой-то Казарин - Русская современная проза
- Всегда будешь ты - Юлия Николаева - Русская современная проза
- Пока бьется сердце. Живи. Люби. Мечтай - Дэниел Н. Гримм - Русская современная проза
- Финское солнце - Ильдар Абузяров - Русская современная проза
- Объекты в зеркале заднего вида - Олег Дивов - Русская современная проза
- Черная дыра (сборник) - Юрий Иванов - Русская современная проза
- Сборник прозы - Владимир Хрулёв - Русская современная проза
- Три романа и первые двадцать шесть рассказов (сборник) - Михаил Веллер - Русская современная проза