Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Через неделю валялись у кирпичного сарая только большой череп и два мослака, остальное все было растаскано. На лето мужик, собиравший кости, унес и эти мослаки и череп и пустил их в дело.
Ходившее по свету, евшее и пившее мертвое тело Серпуховского убрали в землю гораздо после. Ни кожа, ни мясо, ни кости его никуда не пригодились. А как уже двадцать лет всем в великую тягость было его ходившее по свету мертвое тело, так и уборка этого тела в землю было только лишним затруднением для людей. Никому уж он давно был не нужен, всем уж давно он был в тягость, но все-таки мертвые, хоронящие мертвых, нашли нужным одеть это, тотчас же загнившее, пухлое тело в хороший мундир, в хорошие сапоги, уложить в новый хороший гроб, с новыми кисточками на четырех углах, потом положить этот новый гроб в другой, свинцовый, и свезти его в Москву и там раскопать давнишние людские кости и именно туда спрятать это гниющее, кишащее червями тело в новом мундире и вычищенных сапогах и засыпать все землею.
- Кубик 6 - Михаил Петрович Гаёхо - Русская классическая проза
- Через лес (рассказ из сборника) - Антон Секисов - Русская классическая проза
- Встреча через триста лет - Алексей Толстой - Русская классическая проза
- «Все мы хлеб едим…» Из жизни на Урале - Дмитрий Мамин-Сибиряк - Русская классическая проза
- Записки сумасшедшего - Лев Толстой - Русская классическая проза
- Во мраке, переходившем в серебро - Kaтя Коробко - Биографии и Мемуары / Периодические издания / Русская классическая проза
- ПСС. Том 32. Воскресение - Лев Толстой - Русская классическая проза
- Воскресение - Толстой Лев Николаевич - Русская классическая проза
- Воскресение - Лев Толстой - Русская классическая проза
- Я.Я.Я - Владислав Викторович Заря - Русская классическая проза / Социально-психологическая / Ужасы и Мистика