Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В дальнем конце дворика послышались возбужденные голоса: там толпились несколько крепких кавказцев, и разговор промеж них шел на откровенно повышенных тонах. Павлик подался вперед:
– Сейчас, похоже, кипиш какой-то будет!
– Нет, – Игорь Сергеевич усмехнулся и позвонил в колокольчик. – У Азиза кипиша не бывает. Тут все чинно-благородно всегда.
Павлик недоверчиво усмехнулся и осекся: около спорщиков, один из которых уже чересчур бурно жестикулировал, возникла фигура Азиза. Шум моментально стих. Хозяин коротко кивнул горячим парням, что-то сказал, и они покорно потянулись к выходу.
– Однако! Круто! – он восхищенно посмотрел на собеседника.
– А то! – тот улыбнулся и повернулся к вошедшему в кабинку официанту. – Заверните, Рамзан, что мы тут не осилили, с собой! А нам, – он повернулся к своему гостю. – чай, кофе, десерт?
– Чайку бы, – попросил Павлик, – и меду еще, если есть.
– И текилы еще? – Игорь Сергеевич лукаво улыбался.
– Так ночь же уже! – молодой человек бросил взгляд на часы. – Мама моя родненькая!
– Но мы же еще здесь? – собеседник искушал с библейской настойчивостью.
– Пока здесь… – поддался его гость. – Лучше коктейля тогда, что приносили… Он полегче, на сон-то грядущий…
Рамзан выслушал заказ, кивнул и вышел.
– Знаете, Павел, – Игорь Сергеевич задумчиво прищурился, – а ведь так, действительно, как вы выражаетесь, с катушек слететь недолго! Мне – слушателю – и то неуютно, – он повел плечами, – Хотя и не со мной это происходило. Как же вы выдержали-то?
– Выдержал как? С трудом, если честно. Я все-таки стараюсь покороче эту одиссею рассказывать, без лирики излишней. А тогда точно начал отъезжать. Медленно, но неотвратимо… Да я и сам это чувствовал, – Павлик потер рукой загривок. – Хорошо, жил не дома – мимо мамы все прошло. Хотя и общались ведь, и приезжал я к ней. Но она по любому что-то чувствовала, только я ей втирал все по работу да про загруженность адскую, – он вздохнул. – Тут правды ведь сказать нельзя – она вместе со мной отъезжать бы начала от тревоги. Да вообще никому ничего не скажешь, если уж откровенно говорить. Я себя на место любого поставлю – реакция ясна: либо гонит товарищ, отчаянно, причем гонит, либо псих уже, а нормальным прикидывается только для блезиру, так сказать, чтобы из социума не эвакуировали в заведение лечебное. Вы не поверите, но мысли все чаще и чаще в голове появляться стали, что сдаваться надо идти. Эскулапам, я имею в виду, сдаваться. Одно останавливало – чуйка внутренняя. Сердцем знал: к этим только приди с такой историей – они уж начнут сразу клятву Гиппократа в жизнь претворять – биться за пациента до кровавых пятен на халате! А пятна, конечно же, мои будут, – Павлик криво усмехнулся и развил мысль. – Я потом как-то задумался над целями и задачами врачебными. Что же выходит?
Игорь Сергеевич развел руки в стороны и
- Дневник Павлика Дольского - Алексей Николаевич Апухтин - Разное / Русская классическая проза
- Доносчик 001, или Вознесение Павлика Морозова - Юрий Дружников - Русская классическая проза
- О! Как ты дерзок, Автандил! - Александр Иванович Куприянов - Русская классическая проза
- Не Шекспир - Галина Константинова - Детектив / Русская классическая проза
- Взрослые сказки о Гун-Фу. Часть III: Мудрость - Михаил Роттер - Эзотерика
- Тараумара - Антонен Арто - Эзотерика
- В метро - Александр Романович Бирюков - Русская классическая проза
- Двадцать кубов счастья - Дамер Кит - Менеджмент и кадры / Русская классическая проза
- Не отрекаются любя - Лилия Фандеева - Короткие любовные романы / Периодические издания / Русская классическая проза
- Океан теософии (сборник) - Уильям Джадж - Эзотерика