Шрифт:
Интервал:
Закладка:
* * *
Потом Энни рассказывала этой женщине, что ее жизнь будет меняться снова и снова, но она никогда не будет знать об этих изменениях в то время, когда они происходят, и что только в одну вещь в этой жизни нужно верить, и это – перемены. Женщина только что переехала в маленький городок, так что кое-что об этом ей было известно. Да, городок маленький, но если приложить усилия, говорила Энни, то, возможно, ей удастся сделать его достаточным – достаточным, чтобы делать там что-то важное. Затем Энни указала на двух лебедей, плававших по озеру вместе. Один лебедь был белым, другой серым. «Каждый человек является частью нашей большой социальной жизни, – говорила Энни, – и ты как эти лебеди, только в едином теле. Человек – это оба этих лебедя, понимаешь?» Тут лебеди окунули свои головы в воду, ведь они стеснялись того, что о них говорят; все всегда об этом забывают при лебедях. «Серый лебедь – это твое тело, – продолжала Энни, – а белый лебедь – это наша общественная жизнь. Видишь, как они плывут рядом? Как одиноко будет серому лебедю, если белый его покинет». Та женщина вдруг заплакала. Она не хотела, чтобы серый лебедь, который был ее телом, покидал белого, который был нашей общественной жизнью, или чтобы ему приходилось плавать без него. «Они должны плавать вместе», – подытожила Энни. Тут Мира вспомнила, что у Энни никогда не было родителей, в то время как у нее самой был отец, и вот она здесь, с ним взаперти внутри листа. Она всё еще оставалась ребенком. Энни повзрослела в большей мере, чем Мира, ведь у Энни никогда не было родителей, так что ей проще было войти в общественную жизнь, да и вообще знать, что она существует. Но у Миры был отец, так что ей не нужно было этого знать. Присутствие отца заставляло ее оставаться ребенком в доме ее детства, но Мира допустила большую ошибку, последовав за отцом в смерть, как если бы она была телом, а он – общественной жизнью. Ее тело должно было остаться с лебедем, который на самом деле был нашей общественной жизнью! Ее жизнь не должна была покидать этот мир вместе с отцом! Что же она наделала, войдя в лист? И простит ли ее когда-нибудь вселенная, у которой свои законы, за то, что она их нарушила?
* * *
В это же самое время она кричала, чтобы выбраться, звала: «Энни! Энни!» Голос позади нее произнес: «Откуда ты знаешь, что она нас услышит?» Но она знала, что этот голос ей лжет! Если бы Мира крикнула, Энни бы ее услышала и вызволила. Ей просто нужно крикнуть достаточно громко, перекричать весь этот гвалт внутри листа. Она знала, что Энни бы ее вызволила, если бы услышала. Она кричала до потери голоса, потом попыталась не бояться той логики, которая старалась ее удержать здесь, бесконечно приводя доводы, ведь она знала, что логика ее просто запугивает. Она пугала ее, стараясь убедить, но Мира начала отключать электричество. Но от этого лишь было ощущение, что она увязала еще глубже в этом подземном месте. Всё, что она
- И дольше века длится день... - Чингиз Айтматов - Русская классическая проза
- Все цвета моей жизни - Сесилия Ахерн - Русская классическая проза
- Когда отступает цынга - Сергей Диковский - Русская классическая проза
- Чистый кайф - Андрей Валерьевич Геласимов - Русская классическая проза
- Звери малой земли - Чухе Ким - Историческая проза / Русская классическая проза
- Вальтер Эйзенберг [Жизнь в мечте] - Константин Аксаков - Русская классическая проза
- Под куполом небес - Владимир Александрович Кулаков - Русская классическая проза
- Цвет и крест - Михаил Пришвин - Русская классическая проза
- Родина моей души – Россия - Софья Ивановна Петрова - О войне / Периодические издания / Русская классическая проза
- Номер Два. Роман о человеке, который не стал Гарри Поттером - Давид Фонкинос - Русская классическая проза