Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Стали с монахами считать. Монахи умные были, все посчитали, всех людей его, всех коней его, всё сосчитали, что не забыли. Пока считали, советовались. Посчитали — замолчали. Монахи молчали сидели, боялись слово сказать, брат Семион молча сунул Волкову листок, а он поглядел на цифры и ужаснулся. Траты его были огромны! Четыре с половиной серебряных талера в день! Четыре дня — нет золотого гульдена! Четыре дня — еще одного гульдена нет! Золото течет сквозь пальцы, война выпивает из него все деньги. И ни перерывов, ни праздников в этом течении не предвидится. Четыре дня — нет золотого гульдена! Четыре дня — еще одного гульдена нет! А монахи еще не посчитали проценты, что шли от взятого в долг золота.
Сидел кавалер и думал. Брат Семион сказал, что нужно поискать, на чем бы сэкономить, но Волков ему не ответил. Это и так ясно, да только на чем? Наконец, он спросил:
— Архитектор твой, кажется, церковь начал уже строить?
— Котлован для фундамента вырыл, но я просил его часовню для убиенного монаха сначала созидать, — ответил брат Семион.
— Пересчитайте смету на церковь, уменьшите ее на сто восемьдесят талеров, пусть бросит часовню и бараки строить начнет, людям под дождем да на ветру спать несладко. И пусть дешево строит. Рохе и капитану Пруффу скажи, чтобы людей своих на строительство дали.
— Как прикажете, господин, — отвечал брат Семион.
— Ступайте, — кивнул кавалер.
Брат Семион и брат Ипполит ушли, а он сложил золото в сундук, запер его, задул свечу и остался сидеть в полумраке. За окном был день, но тучи висели низко, мелкий дождик медленными каплями стекал по стеклу, настроение у Волкова было под стать погоде.
Все, все висело на плечах его тяжким грузом, собиралось огромным комом, давило и давило книзу. И чем дальше все шло, тем тяжелее становился этот ком. Вот теперь еще и Сыча у него нет, когда он нужнее всего. А деньги? Чертовы деньги. Как, как без них жить? Да жить-то еще ладно, он бы прожил, будь он один, пропитался бы на то, что поместье давало. Но он-то не один, у него три сотни, да больше даже, всяких людей, и простых, и благородных. Как тут без денег быть? Ах да, еще и жена у него есть, как он забыть про нее мог. Точно, точно испытывает его Господь, не иначе. Не то другую бы жену ему дал. Женушка спать с ним не желает, дескать, груб он для дочери графской, кривится, словно он прокаженный какой, а еще с ничтожным человеком извести его задумывает. И герцог после пустой попытки его взять озлобится только, а как иначе, всякий бы озлобился, если младший тебе перечит и при всяком случае непокорность показывает. Тут любой сеньор осерчает. А ко всему этому архиепископ просит, чтобы Волков купцов вразумлял. Просит. Этот поп так попросит, что попробуй еще отказать ему в просьбе его. Впрочем, дело с деньгами складывалось так, что кавалер, кажется, начинал склоняться к удовлетворению просьб епископа. Но нужно было все как следует обдумать.
Волков сидел и думал, думал о делах своих. Дела его были нехороши. Положение его, конечно, нельзя назвать завидным, но вот в чем он силен, так это в упорстве своем. За все годы в солдатах и гвардии ему ни разу не приходилось сдаваться. Ни в осадах, когда сидели без хлеба и ели старую, твердую конину. Ни в проигранных сражениях, когда в почти безвыходных ситуациях он все-таки пробивался к своим или дожидался темноты и уходил с поля боя, пока победивший враг грабил мертвых. В общем, не умел Волков сдаваться, да и учиться не собирался.
Все бы у него могло получиться, лишь бы горцы не затягивали с новым вторжением. Сколько бы их ни пришло, много или мало, лишь бы не тянули. Победа или поражение, пусть все рассудит Бог, но лишь бы побыстрее, лишь бы не ждать.
И все же, пока в войне затишье, мысли вновь и вновь возвращались к насущному. Четыре дня — нет золотого гульдена! Четыре дня — еще одного гульдена нет!
Сидеть-высиживать да тосковать кавалер не хотел, не любил он этого, попы правильно говорят: уныние — грех. Нужно дело делать, нужно узнавать все самому, а не с чьих-то слов, и Волков решил разобраться, сколько сена и овса в день на лошадей его уходит. Из всех трат хотя бы про эту узнать, а еще выяснить в точности, сколько всего коней у него разных. У него ведь и боевые кони, и тягловые для обоза, и мерины рабочие для пахоты есть. Конюшни битком, а он даже не знает, кто у него главный конюх. Кавалер спустился на первый этаж, там госпожа Ланге дворовую бабу по мордасам охаживает, как он из слов понял, за посуду плохо мытую. Он был рад, что нашел Бригитт занятие важное: и она при деле, и дом будет в порядке, ведь госпожа Эшбахта домом не занималась, не приучена графская дочь ко всякой работе.
Он звал с собой Максимилиана, пошел в конюшню посчитать лошадей. Спросил у оруженосца:
— Кто у нас за всех коней отвечает?
— Отвечает? — не сразу понял Максимилиан.
— Да, кто у нас главный конюший в поместье? — спросил Волков, понимая, что такого нет. Он же сам такого назначить должен был.
— Нет у нас такого, — подтвердил юноша. — Вашими конями я и Увалень занимаемся, а рабочими — Ёган, его мужики. А всеми конями, что для кареты госпожи, так кучер госпожи и занимается.
— А
- Башмаки на флагах. Том 4. Элеонора Августа фон Эшбахт - Борис Вячеславович Конофальский - Историческая проза / Фэнтези
- Рыцарь-разбойник - Борис Вячеславович Конофальский - Героическая фантастика / Ужасы и Мистика / Фэнтези
- Плохая война - Борис Вячеславович Конофальский - Героическая фантастика / Ужасы и Мистика / Фэнтези
- Башмаки на флагах - Борис Вячеславович Конофальский - Героическая фантастика / Ужасы и Мистика / Фэнтези
- Раубриттер - Борис Вячеславович Конофальский - Исторические приключения / Периодические издания / Фэнтези
- Божьим промыслом. Принцессы и замки - Борис Вячеславович Конофальский - Историческая проза / Мистика / Фэнтези
- Капкан на Инквизитора (СИ) - Александр Гарин - Фэнтези
- XVII. Грязь, кровь и вино! - Александр Вячеславович Башибузук - Альтернативная история / Исторические приключения / Попаданцы
- Призрак нереального (сборник) - Юрий Горюнов - Фэнтези
- Стрелок - Стивен Кинг - Фэнтези