Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну, так что же видите вы там? — не скрывая ехидства и раздражения, спросила она.
Но он словно слов ее и не слыхал, встал, отошел от стола, повторяя:
— Удивительно, удивительно!
— Можно мне уже подол опустить? — произнесла Агнес еще злее, чем прежде.
— Нет! — крикнул магистр Лейбус грозно. — Стойте так! Стойте так!
Он выхватил из стопки книг и бумаг кусок толстого стекла, стал вытирать его о рукав мантии. Протер и заглянул в него. Агнес увидала огромный глаз старика через стекло. А он подошел к ней и опять стал разглядывать ее зад. Вернее, то место, где начинается ложбинка между ягодицами. И опять говорит это свое:
— Удивительно!
— Чего же там удивительного? — воскликнула Агнес, у которой от стояния такого колени уже болели.
— Вижу я у вас регенерацию.
— Что? — удивилась девушка и повернула к нему лицо. — Регенерация?
— Да, настоящая регенерация. Наверное, вы о таком не слыхали, наверное, даже слова такого не знаете, — продолжал Отто Лейбус, по-прежнему разглядывая ее зад через свое стекло.
Агнес терпеть не могла, когда ее считали дурой. И она прекрасно знала слово «регенерация», встречала его в своих книгах. Не вытерпела. Зря, наверное, но все-таки сказала старику зло:
— Сиречь восстановление. Сие любой школяр знает, кто язык пращуров учит.
Хирург оторвался от ее зада, уставился на девушку озадаченно и сказал потом:
— Да нет, сие не любой школяр знает.
— Так что, опять он растет?
— Признаться, да, первый раз в моей практике такое вижу, чтобы ампутированный член продолжал свой рост.
— Зря резали, — вздохнула Агнес, спрыгивая со стола, — зря боль терпела.
Она оправила юбки наконец, ей бы успокоиться, а она все злилась: получается, напрасно страдала, напрасно такое ценное зелье отдала. Вспомнила.
Она повернулась к хирургу и спросила:
— Зелье-то мое опробовали?
Мудрец, убеленный сединами, знаменитый человек, автор трактатов стал вдруг другим. Принялся улыбаться мерзко, потирать руки, как будто в волнении. И заговорил противно, не так, как говорил до этого:
— Признаться, опробовал. Думал, вранье, решился и… Да, то хорошее зелье, настоящее.
— Значит, все получилось? — спросила Агнес, которой приятно было еще раз услышать подтверждение своего мастерства от столь видного ученого.
— Да-да, — кивал хирург, теперь уже беря себя в руки и возвращаясь к своему нормальному состоянию. — Зелье ваше всяких похвал достойно. Я даже рассказал одному человеку о нем. И этот человек спросил меня, не могу ли такое зелье и ему у вас взять… купить?
Агнес замерла, ожидая продолжения.
У нее остался один флакончик, вернее полфлакона, из него она мазала свою кухарку, когда хотела ее наградить. Тогда горбунья или предавалась страсти с кучером прямо в людской, или вовсе ходила ночами по мерзким трактирам. И всегда возвращалась оттуда счастливой.
У Агнес осталась всего половина флакона. Девушка не хотела бы продешевить и назвать цену первой.
— Мой знакомый предложил вам десять талеров, — наконец, не выдержал молчания Отто Лейбус.
Агнес закатила глаза к потолку. Точно так, как закатывала глаза Брунхильда, когда ей оказывал знаки внимания тот кавалер, у которого не было на нее никаких шансов. Более резкого отказа и придумать нельзя.
— На базар ступайте, там всякого такого полно, купите и дешевле, — чуть не с презрением ответила девушка.
— Хорошо, я понял, это цена не вашего товара. — Хирург примирительно поднял руки. — Мой знакомый велел предложить вам цехин.
Девушка молча повернулась и пошла к двери. Впрочем, она подумала, что половину флакончика, может, и стоит отдать за толстый и тяжелый цехин. Но хорошо, что она не согласилась.
— Стойте, стойте! — заговорил ей вслед Отто Лейбус. — Это просто проверял я вас, мой знакомый и я понимаем, что такое зелье сделать нелегко.
— Ну, раз понимаете, — сказала она, развернувшись к нему лицом, — так дайте правильную цену.
— Он сказал, что не пожалеет за такое зелье десяти папских флоринов.
Как хорошо, что она не согласилась на цехин. Девушка не знала точно, но, кажется, десять флоринов, отчеканенных в монетном дворе его святейшества, стоят раз этак в шесть дороже самого нового, самого непотертого и тяжелого цехина.
Но сейчас вовсе не вес золота ее интересовал. Нет, с золотом все было ясно. Агнес медленно пошла к хирургу, стараясь заглянуть ему в глаза, говоря при этом:
— А кто же сей господин, что готов платить золотом за такую безделицу?
Тут все и поменялось в мгновение, теперь не лекарь с пациентом говорили, а охотник и добыча вдруг оказались в комнате. И старый хирург хребтом своим это почувствовал.
— Этого вам знать не надобно, — произнес он чуть медленнее, чем обычно говорил, и старался он при этом не глядеть посетительнице в глаза.
— Да уж сама я решу, что мне знать надобно, а что не надобно, — проговорила девица, приближалась к нему и так и норовила его взгляд поймать. — А ну-ка, ну-ка, погляди на меня, старик, погляди. Не отводи глаза-то, и так почти слепы они, а ты еще их прячешь. — И крикнула резко, как ударила: — На меня взгляни!
— Что с вами? — Отто Лейбус решил тут ее осадить. — Не лезьте ко мне, слуг позову!
И по недоумению глаза на нее поднял, поднял и скис тут же, словно опьянел. Обмяк, хотел шаг назад сделать, да в стол свой огромный уперся. Замер и смотрел на девушку, а та вдруг заулыбалась и заговорила ласково-ласково:
— Ну, говори, кому мой эликсир понадобился, да так, что он готов за него столько золота отдать, что можно упряжку коней хороших купить.
Старик молчал, у него голова стала кружиться от глаз ее. Рот разинет и закроет, разинет и закроет.
— Ну, говори, лекарь, не то так и буду тут стоять, а скажешь, так уйду сразу.
— Это… — Он замолчал. — Это для пациента моего.
— Ну? А имя-то у пациента есть?
— Он… Святой отец, брат Бернард. — Лекарь попытался зажмуриться, да не смог, словно кто пальцами ему веки расширял.
— Богатые попы в городе Ланне. Откуда у него столько денег? — спрашивала Агнес и пальцем перед глазами старика водила. — Ты, лекарь, глаз-то не отводи, не отводи. На меня смотри. Сюда, тут я, тут.
— Он епископ, — продолжал хирург, переводя дыхание.
— Ах, епископ? — говорила Агнес. — Тогда все ясно.
— Он настоятель храма Святого Николая. — Старик пытался жмуриться.
— Не прячь глаз, не прячь! — кричала девушка. — Тот самый, что на площади Святого Николая стоит?
— Тот, тот, — кивал Отто Лейбус, готовый сказать все, лишь бы эта чертова девка больше не пялилась на него: невыносимо это было,
- Башмаки на флагах. Том 4. Элеонора Августа фон Эшбахт - Борис Вячеславович Конофальский - Историческая проза / Фэнтези
- Рыцарь-разбойник - Борис Вячеславович Конофальский - Героическая фантастика / Ужасы и Мистика / Фэнтези
- Плохая война - Борис Вячеславович Конофальский - Героическая фантастика / Ужасы и Мистика / Фэнтези
- Башмаки на флагах - Борис Вячеславович Конофальский - Героическая фантастика / Ужасы и Мистика / Фэнтези
- Раубриттер - Борис Вячеславович Конофальский - Исторические приключения / Периодические издания / Фэнтези
- Божьим промыслом. Принцессы и замки - Борис Вячеславович Конофальский - Историческая проза / Мистика / Фэнтези
- Капкан на Инквизитора (СИ) - Александр Гарин - Фэнтези
- XVII. Грязь, кровь и вино! - Александр Вячеславович Башибузук - Альтернативная история / Исторические приключения / Попаданцы
- Призрак нереального (сборник) - Юрий Горюнов - Фэнтези
- Стрелок - Стивен Кинг - Фэнтези