Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Все, что нужно, я сделаю, святой отец.
— На то и благословляю вас, сын мой, — заканчивал отец Иона.
⠀⠀
Но раз уж день начался плохо, чего удивляться тому, что он и продолжается не лучше.
Едва кавалер слез с коня, у склада его встретил хмурый Брюнхвальд.
— И где вы были, Карл? — спросил Волков. — Похвастайтесь.
— Там вас ждут люди, — не здороваясь, начал ротмистр, — местные, злые.
— Чего хотят? — В голосе кавалера не было ни малейшего волнения.
— Одну из баб, что вчера вечером велено было в тюрьму отвести, перед тем, как отвести, взяли силой. Прямо здесь.
— Магду Липке? — Волков стал еще мрачнее.
Брюнхвальд кивнул.
— Сыч?
Карл опять кивнул и добавил:
— И мои два олуха из тех, что ему помогали.
— Господи, — Волков остановился, стал тереть глаза руками, — да что ж это такое. Досады одна за другой, одна за другой идут. И края им не видать. — Он вздохнул. — Люди эти из богатых?
— Да, и при оружии они.
— При оружии? — Волков удивился.
— С мечами и кинжалами. Девять человек.
— Посылайте в трактир за людьми.
— Уже послал.
— Ну что ж, пойдемте, поглядим на этих бюргеров-вояк.
Провинциальные богачи из мелких городков, одежда дорогая, но не такая, как носят в Ланне, — теперь кавалер уже видел разницу. У одного из пришедших тяжелая серебряная цепь, он в делегации старший, остальные глядят с вызовом, особенно четверо самых молодых.
Волков не спесив, поклонился им первый и низко:
— Вы ко мне, честные люди?
Они тоже кланялись, но коротко, без особого почтения.
— К вам, — отвечал тот, что был с цепью, — я Липке, меня здесь все знают, голова гильдии кузнецов, скобянщиков и медников, я требую справедливости! Мою честь поругали ваши люди!
Этот Липке весь кипел, морда красная, не ровен час удар от злобы хватит. А Волков, напротив, был показательно спокоен.
Он прошел к столу и сел за него по-хозяйски. Гостям же присесть не предложил, чтобы знали, кто тут хозяин, а кто проситель.
Брюнхвальд стал рядом, Сыч и два его помощника в стороне. Лица не испуганы, но напряжены, угрюмы. По этим мордам кавалер понял, что вся троица виновна. Такие лица были обычно у пойманных дезертиров, которые не боялись ничего и уже знали, чем все закончится.
— Кто и как поругал вашу честь? — спокойно спросил кавалер.
— Ваши люди! — заорал один из молодых. Указал пальцем в сторону Сыча: — Вон те.
— Это наш палач и его помощники, они люди честные, но бывают и грубы. Коли оскорбили вас словом, так я за них приношу извинения вам…
— Каким еще словом?! — заорал один молодой. — Они…
Его оттолкнул сам Липке и заговорил с яростью, тряся пальцем:
— Не словом! Не словом! Они надругались над моей женой, все трое, брали ее как блудную девку, прямо тут, по очереди, как собаки на собачьей свадьбе! А потом поруганную да в драной одежде вели ночью через весь город. И бросили в холодный подвал.
— И свидетели того, как брали ее силой, есть у вас?
— Какие же свидетели, то ночью было, тут, тут надругались над ней, двери заперев, — орал молодой человек, подходя к его столу ближе.
Волков опять растер лицо ладонями, вздохнул и, ожидая взрыва праведного негодования, отвечал с холодным безразличием:
— Конечно, свидетелей нет. Потому как не было того, что говорите вы. И быть того не может, честные господа, чтобы палач Святого трибунала брал женщин, что находятся под инквизицией, силой. Сие невозможно. Да и добром он не мог взять. Разве что она сама им предложила. Такое все время случается. Может, ей самой собачьей свадьбы захотелось. Женщины на все идут…
Договорить не успел — знал, что слова эти вызовут в пришедших ярость, так оно и случилось.
Все они загалдели дружно и кинулись кто к столу, кто к палачу и его людям. Началась потасовка, Сыча не ударили ни разу, ловок он был, а вот его помощникам досталось. Одного сбили с ног и ударили несколько раз головой об лавку, а другого дважды лягнули в пах, тоже повалили и топтали.
— Выдайте нам осквернителей, — орал Липке. — Выдайте!
— На суд их, собак! — требовал еще кто-то.
Волков сидел, не шевелясь и ни звука не издавая. А еще он улыбался с вызовом. Он знал, что делал. Самый молодой из пришедших кинулся к нему, перегнулся через стол и замахнулся.
Наверное, и ударил бы, да тут крикнул громко Брюнхвальд:
— Не сметь!
И между молодым и кавалером рассек воздух меч, тонко звякнул о доски стола.
— Не сметь! На кого руку поднял, подлец?! — продолжал ротмистр свирепо.
В следственный зал вбежали сержант и солдаты. Они стали хватать местных, отнимать у них оружие.
«Болван Брюнхвальд, — думал, вздыхая кавалер, — все испортил, а денег-то можно было спросить с этих жирных кабанчиков, у них имеются. Жаль, что сопляк меня не ударил, а за двух потрепанных помощников палача много не взять».
Но даже когда солдаты разоружилие драчунов, те не унимались:
— Выдайте нам осквернителей, мы их судить будем! — требовал глава гильдии кузнецов.
Кавалер не оставил надежду хоть чуть-чуть взять денег с них, встал, оперся на стол, наклонился вперед и заговорил холодно, глядя на пришедших исподлобья:
— Мятеж устроить хотите? На рыцаря божьего, на хранителя Святого трибунала руку подняли? Ложью добрых людей поругали, в подлости осквернения их обвинив.
— Они осквернители! — кричал тот молодой, что подбегал к столу. — А вы их покрывать надумали! Видим мы, что вы на их стороне!
— Стоите, злобой дышите, — спокойно продолжал Волков, как будто не слыхал его, — безнаказанностью своей упиваетесь. К справедливости уповаете, а сами бабенку свою освобождать пришли, знаете уже, что она в навете уличена, так вы пришли, чтобы ее от наказания заслуженного спасти.
— Она не врет, они брали ее, как шлюху, а она достойная женщина! — не унимался молодой.
— Она в навете уличена! — заорал кавалер. — Какая же она достойная? Она вдову оболгала, под костер ее подвести хотела, и на палачей моих клевещет. В чем же достоинство ее? Нет у нее достоинства!
— Так вдова шлюха! У нее под подолом весь город был! А может, и не только город, — многозначительно заметил один из горожан.
— Так шлюх лечат позорным столбом и плетью, а не костром, как ведьм. — Волков сел на лавку. — В железо вас брать не буду, но не надейтесь, что грубость ваша без наказания останется, о случившемся я доложу прелат-комиссару отцу Ионе, и всем остальным отцам из комиссии доложу, и бургомистру вашему тоже, они решат, что делать с вами дальше. Ступайте.
— Ступайте? —
- Башмаки на флагах. Том 4. Элеонора Августа фон Эшбахт - Борис Вячеславович Конофальский - Историческая проза / Фэнтези
- Рыцарь-разбойник - Борис Вячеславович Конофальский - Героическая фантастика / Ужасы и Мистика / Фэнтези
- Плохая война - Борис Вячеславович Конофальский - Героическая фантастика / Ужасы и Мистика / Фэнтези
- Башмаки на флагах - Борис Вячеславович Конофальский - Героическая фантастика / Ужасы и Мистика / Фэнтези
- Раубриттер - Борис Вячеславович Конофальский - Исторические приключения / Периодические издания / Фэнтези
- Божьим промыслом. Принцессы и замки - Борис Вячеславович Конофальский - Историческая проза / Мистика / Фэнтези
- Капкан на Инквизитора (СИ) - Александр Гарин - Фэнтези
- XVII. Грязь, кровь и вино! - Александр Вячеславович Башибузук - Альтернативная история / Исторические приключения / Попаданцы
- Призрак нереального (сборник) - Юрий Горюнов - Фэнтези
- Стрелок - Стивен Кинг - Фэнтези