Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И тут вдруг его позвали.
— Ты гонец от епископа Вильбурга? — тихо спросил монах у пюпитра.
Тут вообще все говорили тихо.
— Я не гонец, — отвечал солдат. — Но письмо привез я.
— Пройди к столу приора, — сказал монах и уткнулся в бумаги.
Волков подошел к столу, остановился в пяти шагах, поклонился.
Глаза брата Родерика были серы, водянисты. Он смотрел сквозь солдата и говорил как будто не ему.
— Письмо, что ты привез, будет передано архиепископу, — говорил почти неслышно он, — коли нужен будет ответ, зайди через две недели.
— Епископ Вильбурга говорил, что решение будет принято быстро. — Волков чуть не подпрыгнул после слов приора о двух неделях!
Брат Родерик продолжал смотреть сквозь него. Весь его вид — и Символ веры из дерева на веревке, и потертое одеяние, и оловянное кольцо с молитвой — говорили о безмерном смирении. Да вот только прическа волосок к волоску, чистые ухоженные ногти и дорогие сафьяновые туфли, что виднелись из-под стола, выдавали его.
— Это и есть быстрое решение, сын мой, ступай, приходи через две недели, — продолжил приор.
Солдат был вне себя, он чувствовал, что опять все уходит из рук. Или откладывается надолго. Он повернулся и пошел к выходу. А монах, что стоял за пюпитром, остановил его.
— Сообщи имя свое, сын мой.
— Зачем тебе имя мое, отец мой? — вызывающе громко и непочтительно спросил Волков.
— Таков порядок, в книгу сию я записываю всех, кто был на приеме у канцлера.
— Мое имя Яро Фолькоф. Я привез письмо от епископа Вильбурга, — все еще раздраженно и громко говорил солдат.
Монах заскрипел пером, уткнувшись в огромную книгу.
А канцлер брат Родерик, с неодобрением наблюдавший за устроившим шум солдафоном, жестом остановил монаха, читавшего ему что-то, и, чуть повысив голос, произнес:
— Пройди сюда, сын мой.
Поманил солдата к себе.
Все присутствующие с интересом ждали, что произойдет.
Волков подошел, не зная, что и ожидать, возможно, выговора за неподобающее поведение, но приор спросил его:
— Ты Яро Фолькоф, что служил коннетаблем где-то в Ребенрее?
— Да, господин, в Рютте, — ответил солдат.
— Монсеньор, — зашипел монах, стоявший за креслом у канцлера.
— Да, монсеньор, — повторил солдат.
Водянистые глаза канцлера теперь смотрели с интересом, с прищуром. Он пальцем сделал знак, мирянин, стоявший рядом, сразу достал из кипы нужное письмо, письмо от епископа Вильбурга. Сломал печать и передал его брату Родерику. Тот кинул один лишь взгляд. Один миг! И отложил письмо так, чтобы никто не мог прочесть его. Ломаным сургучом вверх. Любопытство висело в воздухе, все присутствующие хотели знать, что за человек стоит перед канцлером. А канцлер молчал, разглядывая солдата. А солдат думал: «Неужели он прочел письмо за одно мгновение?»
Судя по всему, приор прочел письмо и, наконец заговорил:
— Сижу и гадаю я, какой же подвиг ты, сын мой, должен был совершить во сияние Матери Церкви нашей, чтобы архиепископ тебя так наградил?
Волков молчал, думал, что ответить, а канцлер продолжал:
— Все, что мы о тебе слышали, похвалы достойно, но что ты пообещал добродетельному епископу Вильбургскому, что он нижайше просит со всей возможной поспешностью о большой милости для тебя?
— О том распространяться я не уполномочен, да и не я ему пообещал, а он просил меня об одолжении, — отвечал солдат не то чтобы дерзко, но со знанием себе цены.
— Конечно, — кивнул понимающе брат Родерик, — как же по-другому, зная нашего наиблаженнейшего из всех епископов, боюсь даже придумать, что за подвиг он затеял. Во славу Церкви, разумеется?
— Во славу, во славу, — подтвердил солдат.
— Неужто подвиг так велик, что требует награды вперед?
— Боюсь, что так, монсеньор, ибо после подвига награда может мне и не понадобиться вовсе. А с наградой мне будет легче идти на подвиг.
— Вот как? — Канцлер помолчал. — Что ж, не посмею я задержать письмо брата архиепископа нашего, сегодня же сообщу о тебе Его Высокопреосвященству. Будь здесь завтра. С утра.
Приор протянул солдату руку через стол, не вставая, чтоб тот не очень-то гордился. Чтоб знал свое место. И солдат, гремя мечом, полез чуть ли не на столешницу, чтобы дотянуться губами до оловянного перстня на надушенной руке.
На том прием был закончен, монахи просили посетителей к выходу, и расстроенные люди покинули залу. После и сами монахи с мирянином ушли, и пришел другой монах, худой и невысокий. Он безмолвно стоял и ждал, пока приор размышлял, а приор надумал и заговорил:
— Человека сего доброго запомнил?
— Солдат, Яро Фолькоф, о коем нам писал аббат Деррингхофского монастыря.
— Да, он.
— Запомнил, монсеньор.
— Пусть за ним приглядят.
— Уже распорядился, монсеньор.
— И еще к ужину пусть придет Анхелика.
— Фрау Анхелика просила передать, что не дни свиданий ныне у нее.
— Ну, тогда найди кого-нибудь, только не из местных.
— Будет исполнено, монсеньор.
— И не из блудных. Из крестьянок пусть будет, и чтоб не жирная.
— Жирных крестьянок ныне немного, монсеньор.
⠀⠀
До ужина оставалось еще много времени, но Роха уже ошивался у трактира, внутрь не шел, трактирщик выставил бы его вон. Сидел неподалеку на бочке, выставив на улицу деревянную ногу. Грелся на солнце.
Они зашли в трактир, теперь трактирщик даже не морщился, принимая заказ. На Роху смотрел со лживой ласковостью.
— Ишь, подлец, брезгует, — скалился Скарафаджо, усаживаясь на лавку.
— Ты бы постирал одежду, может, тебя и не гнали бы, — заметил Волков, после аудиенции у канцлера настроение у него было хорошее.
— Ладно-ладно, постираю, велю старухе своей, — обещал Роха и предупредил, — я закажу пиво, только денег у меня нет.
— Заказывай все, что хочешь, — разрешил солдат.
— Все? И свинину? Окорок? Сто лет не ел окорока, — не верил Скарафаджо.
— Окорок ему, и сыр, хороший сыр давай, и колбасу кровяную.
— Ту, в которой чеснока побольше, — уточнил Роха.
— И бобы с тушеной говядиной. И пива два кувшина, — заказал Волков.
— Неужто все сожрем? — веселился, тряся бородой, Скарафаджо.
— Ты думаешь, мне некого кормить, кроме тебя? — спросил солдат.
— Помню-помню, у тебя и семья, и холопы.
— Семьи у меня нет.
— А девка та красивая, значит, твоя… — догадывался Скарафаджо.
— Значит…
— А малая? Худая, в добром платье?
— Какая тебе разница, — Волков не хотел говорить на эту тему.
— Да никакой. Завидую просто. Все у тебя есть, да! Ты молодец, Фолькоф, всегда был молодцом, всегда знал, где самый жир.
— Про жир я знал не больше твоего, — заметил солдат.
— Да брось,
- Башмаки на флагах. Том 4. Элеонора Августа фон Эшбахт - Борис Вячеславович Конофальский - Историческая проза / Фэнтези
- Рыцарь-разбойник - Борис Вячеславович Конофальский - Героическая фантастика / Ужасы и Мистика / Фэнтези
- Плохая война - Борис Вячеславович Конофальский - Героическая фантастика / Ужасы и Мистика / Фэнтези
- Башмаки на флагах - Борис Вячеславович Конофальский - Героическая фантастика / Ужасы и Мистика / Фэнтези
- Раубриттер - Борис Вячеславович Конофальский - Исторические приключения / Периодические издания / Фэнтези
- Божьим промыслом. Принцессы и замки - Борис Вячеславович Конофальский - Историческая проза / Мистика / Фэнтези
- Капкан на Инквизитора (СИ) - Александр Гарин - Фэнтези
- XVII. Грязь, кровь и вино! - Александр Вячеславович Башибузук - Альтернативная история / Исторические приключения / Попаданцы
- Призрак нереального (сборник) - Юрий Горюнов - Фэнтези
- Стрелок - Стивен Кинг - Фэнтези