Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А если бы я прислушался к вашим доводам… Если бы согласился сделать то, что вы хотите, где гарантия, что вы меня не обманете?
— Гарантия? — переспросил Вийетар, подняв брови.
— Как я могу быть уверен, что вы все равно не выдадите меня инквизиции?
— Мы даем вам слово, что этого не произойдет, — успокоил его Лаллеман.
Но Вендрамин, стремясь отвоевать все, что можно, покачал головой:
— В таком серьезном деле мне нужно что-то более существенное.
— Боюсь, никакой другой гарантии мы вам дать не можем.
— Вы могли бы отдать мне чеки, которые, по-вашему, служат доказательством моего так называемого долга.
Лаллеман хотел было возразить ему, но вдруг передумал. Он молчал, крутя в руках тонкую ножку бокала и глядя на него, пока Вийетар не выдержал и не вмешался:
— Почему бы и нет? Он в некотором смысле будет иметь право на них, если уплатит долг.
— Ну да, если уплатит… — задумчиво согласился посол. Затем, приняв решение, он произнес уже решительно: — Зайдите ко мне в посольство завтра до полудня, и мы обговорим условия.
— Вы хотите сказать, что согласны? — оживился Вендрамин.
— Я хочу сказать, что отвечу вам завтра утром.
— Без этой гарантии я ничего не буду для вас делать, — предупредил его Вендрамин.
— Ну-ну. Поговорим об этом завтра.
Когда Вендрамин ушел, Вийетар выразил недовольство в связи с промедлением, причины которого не понимал. Однако Лаллеман не стал ничего ему объяснять в присутствии виконтессы и, лишь оказавшись в гондоле, которая повезла их к церкви Мадонна делл’Орто, вывел наконец посланника Бонапарта из недоумения.
— Разумеется, причины у меня есть, но, вы же понимаете, я не мог излагать их в присутствии этого венецианца. Точно так же я не мог это сделать и после его ухода.
— Но почему? Ведь мадам виконтесса…
Лаллеман прервал его тоном мэтра, втолковывающего прописные истины дилетанту:
— Дорогой мой Вийетар, опыт управления обширной агентурной сетью научил меня никогда не допускать — разве что на то есть важные причины, — чтобы агенты знали друг друга. А в случае с Лебелем нужно соблюдать особую осторожность: никто из них не должен догадаться, кто он такой на самом деле. Решая вопрос с чеками, неизбежно пришлось бы раскрыть этот секрет. Поэтому я не хотел ничего обсуждать у виконтессы.
— Не вижу, что тут обсуждать. Этот затюканный барнаботто был уже готов согласиться, так что…
И опять Лаллеман прервал его:
— Имейте чуточку терпения, дорогой мой Вийетар. Я объясню вам, что надо обсудить. — Он рассказал о том, как Лебель, с целью обезопасить себя от нападения, пригрозил Вендрамину предать гласности факт получения им денег по этим самым чекам. — И если Лебелю будет причинен вред из-за моей неосторожности, дело обернется очень плохо. Я не хочу нести за это ответственность.
Вийетар, однако, не был удовлетворен объяснением:
— Если приказ Маленького Капрала не будет выполнен, дело обернется еще хуже. И я тоже не хочу нести ответственность. Пусть Лебель действует на свой страх и риск. Он, как мне представляется, вполне может постоять за себя.
— Но надо же мне посоветоваться с ним, прежде чем соглашаться на условие Вендрамина.
— Зачем?! — возмутился Вийетар. — А что, если он будет против? Неужели Бонапарт… Неужели Франция должна жертвовать чем-то ради того, чтобы гражданин Лебель не подвергался риску? «Salus populi suprema lex»,[1213] — процитировал он.
— Все так. Но если Вендрамин по глупости заартачится, я ведь могу найти другого человека, правда?
— Когда? — рявкнул Вийетар.
— Да в ближайшее время. Надо будет только подумать над этим.
— А Итальянская армия будет ждать, пока вы размышляете? Святые угодники! Похоже, не зря меня послали в Венецию. Нет, — продолжил он твердо, — вам ничего другого не остается, это повелевает долг. Завтра вы согласитесь на условие Вендрамина. И забудете упомянуть об этом в разговоре с Лебелем или кем-либо еще. Надеюсь, все ясно?
— Ясно, ясно, — ответил Лаллеман, подавив раздражение, вызванное приказным тоном Бонапартова посланца. — Но пусть и вам будет ясно, что я сделаю это только после того, как буду убежден, что не могу иначе сломить сопротивление Вендрамина.
— Это допустимо, — согласился Вийетар. — Но это максимум того, что я могу позволить.
Глава 24
С РАЗВЯЗАННЫМИ РУКАМИ
Наутро Лаллеман постарался сделать все, что считал нужным, в пределах, установленных Вийетаром. Посланник Бонапарта находился при нем и следил, чтобы посол не переступил эти пределы, в остальном не препятствуя ему. Они договорились, что оставят чеки у себя, а Вендрамин должен удовлетвориться тем, что они пообещают ему не использовать их против него, если он сам их на то не спровоцирует.
Вендрамин, со своей стороны, действовал не менее решительно. Он размышлял всю ночь и был твердо намерен добиться своего. Если бы, став предателем, он не освободился от пут, в которых Мелвилл держал его, он отказался бы от своего намерения.
Лаллеману он повторил, что не будет работать на них без твердых гарантий и что его удовлетворит только возвращение ему чеков после того, как он выполнит работу.
С этим он хотел удалиться, как вдруг Вийетар предложил пойти на уступки.
— Лаллеман, раз он придает этому такое большое значение, давайте не будем вставлять ему палки в колеса.
Лаллеман, со вздохом подавив внутренний протест, был вынужден подчиниться.
Когда в тот же день Марк-Антуан зашел в посольство, чтобы узнать, удалось ли завербовать Вендрамина, Лаллеман, испытывая неловкость, тем не менее находчиво вышел из положения.
— Не сомневаюсь, что он придет к этому, — ответил он и сменил тему.
Посол упростил задачу Вендрамина, связав его с оставшимся в живых пособником Сартони. Тот привел с собой еще двоих венецианцев, согласных выполнить работу. Но поскольку судьба их предшественников продемонстрировала, с каким риском эта работа связана, они потребовали солидное вознаграждение.
У Вендрамина не возникало сложностей в сотрудничестве с посольством. Лаллеман был сговорчив и не скупился. Он не только согласился выплатить рабочим все, что они требовали, но и добавил пятьдесят дукатов лично Вендрамину, когда тот с самого начала стал жаловаться на временные финансовые затруднения.
Благодаря этому, а главное, стремясь поскорее получить компрометирующие его чеки, Вендрамин принялся за работу с редкостным и неослабевающим усердием.
Каждое утро Дзанетто, командовавший нанятыми рабочими, приносил ему список сделанных за ночь замеров, и Вендрамин в течение нескольких часов тщательно переносил все цифры на схему.
Это, однако, не мешало ему почти ежедневно посещать палаццо Пиццамано, демонстрируя все возрастающий патриотический пыл. Но сложившаяся обстановка почти не давала возможности проявить его на практике. Бонапарт приобрел большую
- Рыцарь Таверны - Рафаэль Сабатини - Исторические приключения
- Фаворит короля - Рафаэль Сабатини - Исторические приключения
- ЛЮБОВЬ И ОРУЖИЕ - Рафаэль Сабатини - Исторические приключения
- Жизнь и приключения Робинзона Крузо - Даниэль Дефо - Классическая проза
- Побег стрелка Шарпа (Спасение стрелка Шарпа) - Бернард Корнуэлл - Исторические приключения
- Тайны острова Пасхи - Андрэ Арманди - Исторические приключения
- Флибустьер времени. «Сарынь на кичку!» - Анатолий Спесивцев - Исторические приключения
- Бакалавр-циркач - Жюль Валлес - Классическая проза
- Весь Гоголь Николай в одном томе - Николай Васильевич Гоголь - Классическая проза / Русская классическая проза / Ужасы и Мистика
- Флибустьер - Геннадий Борчанинов - Исторические приключения / Попаданцы / Периодические издания