Форма входа
Читем онлайн Весь Рафаэль Сабатини в одном томе - Рафаэль Сабатини
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
class="p1">Когда после смерти отца Марк-Антуан, повинуясь чувству долга перед своими родными и своей кастой, предпринял рискованную и роковую поездку во Францию, граф Франческо Пиццамано уже третий год выполнял обязанности венецианского посланника в Лондоне. Его сын Доменико, офицер Венецианской республики, служил военным атташе при посольстве; между ним и Марк-Антуаном завязалась дружба, распространившаяся затем и на обе семьи. Постепенно вниманием Марк-Антуана завладела сестра Доменико Изотта Пиццамано, чей портрет писал сам Ромни[1165] и чья привлекательность превозносится во многих мемуарах того времени.
Поездка Марк-Антуана во Францию и последовавший за этим отзыв графа Пиццамано на родину прервали эти отношения. Поэтому теперь Мелвилл страстно желал возобновить их, — собственно говоря, это и было основной целью его путешествия.
Мысленно он уже тысячу раз обнимал Доменико, пожимал руку графу, целовал руку графини и — с еще бо́льшим чувством — руку Изотты. Вспоминая семейство Пиццамани, он оставлял Изотту напоследок, но представлял ее себе гораздо живее, чем других. Он мысленно видел ее высокую стройную фигуру, которую взгляд влюбленного окутывал ореолом царственности и святости. Однако в его воображении ее девственная неприступность всегда уступала место живости, чувственные губы на строгом лице улыбались ему не просто приветливо, но радостно. И вот наконец он спешил осуществить свою мечту, ожидая встречи чуть ли не со страхом, неизбежно сопровождающим сильное желание.
Глава 6
КА’ ПИЦЦАМАНО
Гондола доставила Марк-Антуана к мраморным ступеням Ка’ Пиццамано на канале Сан-Даниэле, возле Арсенала, когда летние сумерки уже сгустились до черноты.
Костюм, мерцавший черным атласом с серебряными позументами, дополняла шпага с серебряным эфесом. На шее среди тонких валансьенских кружев сверкал камень; пряжки со стразами блестели на лакированных туфлях.
Он вошел в просторный вестибюль с мраморными стенами, где лакей в красной ливрее зажигал лампу, вставленную в большой позолоченный фонарь, некогда освещавший корму венецианской галеры. По широкой мраморной лестнице лакей провел его в холл верхнего полуэтажа, а сам отправился на поиски капитана Доменико Пиццамано, которого пожелал видеть гость.
Ждать пришлось всего несколько секунд, но его пульс за это время заметно участился. Дверь открылась, и вошел молодой человек, чья высокая стройная фигура и гордое красивое лицо южанина сразу напомнили Мелвиллу прекрасный облик сестры.
Молодой капитан застыл на пороге, охваченный испугом, рука его дрожала на дверной ручке из резного стекла.
Марк-Антуан шагнул к нему с улыбкой:
— Доменико!
Губы, ярко красневшие на фоне побледневшего лица, раскрылись, и молодой человек произнес осипшим голосом по-французски:
— Марк?! Неужели это действительно вы?
Марк-Антуан раскрыл объятия:
— Подойдите, Доменико, и убедитесь, что это действительно я, из плоти и крови.
Доменико кинулся обнимать его, затем, держа Мелвилла руками за плечи, отстранился, чтобы рассмотреть друга.
— Значит, вас не казнили?
— Как видите, шея моя цела. — Но при этих словах он помрачнел. — А вы все это время считали, что я погиб?
— Да, это было последнее известие, полученное нами перед отъездом из Лондона. Ваша бедная матушка в отчаянии упрекала себя за то, что послала вас на гибель. Казалось, жизнь для нее кончилась. Мы старались утешить ее как могли.
— Да, я знаю и очень благодарен вам за это. Но разве вы не получали моих писем? Я дважды писал вам. Правда, в эти дни посылать письма — все равно что стрелять в полной темноте. Неизвестно, куда они дойдут. Значит, мне тем более необходимо было попасть сюда.
— Поэтому вы и приехали? Проделали весь путь в Венецию для того, чтобы увидеться с нами?
— Да, это было главной причиной. Правда, узнав, что я собираюсь сюда, мне дали кое-какие поручения, но они второстепенны.
Лицо молодого человека приняло очень серьезное и торжественное выражение. Глядя чуть ли не смущенно на улыбающегося друга, он произнес:
— Это для нас большая честь. — И добавил, что его родители будут необычайно рады узнать о чудесном возрождении Марк-Антуана.
— А Изотта?.. У нее все в порядке, надеюсь?
— О да, и она тоже будет очень рада видеть вас.
Марк-Антуан почувствовал, что Доменико несколько смущен. Возможно, он догадался, кто из членов семьи служил центром притяжения для англичанина. Эта мысль позабавила Марк-Антуана, и он в приподнятом настроении прошел в гостиную, где собралась семья.
Это был большой зал, тянувшийся во всю длину дворца от готических дверей балкона, нависавшего над каналом Сан-Даниэле, до колонн с каннелюрами на лоджии, выходившей в сад. В зале хранились богатства, которые графы Пиццамани начали собирать еще до роспуска Большого совета[1166] и установления олигархического правления в начале XIV века.
Один из их предков приложил руку к разграблению Константинополя,[1167] и кое-какие из привезенных им трофеев положили начало коллекции. Другой Пиццамано участвовал в битве при Лепанто;[1168] его портрет, где он был изображен Веронезе[1169] на фоне красных галер, висел в зале прямо против входа. Был здесь также написанный Джованни Беллини[1170] портрет его современницы Катерины Пиццамано, которая правила в Венеции в качестве догарессы, а также принадлежащий кисти Тициана[1171] портрет Пиццамано, служившего губернатором на Кипре. Особый интерес представлял написанный неизвестным художником портрет Джакомо Пиццамано, которому двести лет тому назад был пожалован титул графа Империи, — таким образом ему удалось приобщить свой род к титулованной знати, хотя Венецианская республика титулов не раздавала.
Кессонный потолок украшали фрески Тьеполо[1172] в позолоченных рамах с искусной резьбой; плитки пола образовывали сложный мозаичный рисунок; разбросанные и развешенные тут и там красочные ковры напоминали о временах, когда Венеция принимала участие в оживленной левантийской торговле.
Подобное сочетание высокого искусства, редкостного богатства и исторической значимости невозможно было найти ни в одной стране Европы, кроме Италии, и ни в одном городе Италии, кроме Венеции.
Марк-Антуан лишь краем глаза взглянул на все эти сокровища, сверкавшие в мягком свете тонких свечей, которые горели гроздьями в резных подсвечниках на фантастических золотых ветвях, украшенных снизу дорогими камнями. Эта люстра, как и Золотая роза,[1173] была подарком римского папы одному из давно умерших Пиццамано; говорили, что изготовил ее Бенвенуто Челлини.[1174]
Внимание Марк-Антуана было привлечено в первую очередь не к богатствам зала, а к собравшимся в нем людям.
Они расположились на лоджии. Граф, очень высокий и с возрастом похудевший, был одет несколько старомодно — от туфель с красными каблуками до напудренного парика, — но его орлиный профиль по-прежнему свидетельствовал об энергии и решимости. В графине, женщине еще сравнительно молодой, чувствовалась доброжелательная и благородная натура и такое же неуловимое изящество, как в тонких кружевах
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Весь Рафаэль Сабатини в одном томе - Рафаэль Сабатини бесплатно.
Похожие на Весь Рафаэль Сабатини в одном томе - Рафаэль Сабатини книги
- Рыцарь Таверны - Рафаэль Сабатини - Исторические приключения
- Фаворит короля - Рафаэль Сабатини - Исторические приключения
- ЛЮБОВЬ И ОРУЖИЕ - Рафаэль Сабатини - Исторические приключения
- Жизнь и приключения Робинзона Крузо - Даниэль Дефо - Классическая проза
- Побег стрелка Шарпа (Спасение стрелка Шарпа) - Бернард Корнуэлл - Исторические приключения
- Тайны острова Пасхи - Андрэ Арманди - Исторические приключения
- Флибустьер времени. «Сарынь на кичку!» - Анатолий Спесивцев - Исторические приключения
- Бакалавр-циркач - Жюль Валлес - Классическая проза
- Весь Гоголь Николай в одном томе - Николай Васильевич Гоголь - Классическая проза / Русская классическая проза / Ужасы и Мистика
- Флибустьер - Геннадий Борчанинов - Исторические приключения / Попаданцы / Периодические издания