Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Май 2020
«тополиный пух, парашютики одуванчиков…»
тополиный пух, парашютики одуванчиков,
голые коленки и руки, острые травы.
у подъезда играют мальчики
неизбежно в войну, победу и славу.
девочки танцуют неведомый танец.
мама, мама, я помню как быть маленькой,
как брели мы через туман к реке,
и хожу теперь в этом тумане.
но впереди ещё целое лето,
целое лето велосипедных шин и цветных мячей,
прозрачной воды, где под ярким светом
видно, как водоросли шевелятся,
словно это клад
специальный
ничей,
проходящий сквозь пальцы.
лето – это когда только загар и остался.
и ещё пыльца
то ли гречиха,
то ли с крылышек фей,
на носу и щеках оседающая пыльца,
и вода в колодце такая сладкая, ледяная —
бери и пей,
чтобы вспомнить когда-то потом в ожиданье конца.
Июнь 2020
«Я сижу с водилой, из фуры видать далеко…»
Я сижу с водилой, из фуры видать далеко,
ещё чуть-чуть – и будет тысяча километров,
придорожный кофе: две ложки сахара, молоко,
много ветра.
И не надо, понимаешь, не надо – бояться куда-нибудь
не успеть,
или там на работу подниматься рано.
Скорость под сто двадцать, вокруг большущая степь,
– А поехали, —
говорит водила, —
со мною до Казахстана?
И я пытаюсь вместить это всё:
как медленно солнце вращается,
освещая закатным светом асфальт перед нами,
пытаюсь вместить, объять – а оно не вмещается
и навылет бьёт из меня лучами.
Апрель 2012
«Я её повстречал, когда умирало лето…»
Я её повстречал,
когда умирало лето,
листья вспыхнули красным, и тело
августа
медленно,
медленно тлело,
в эти дни, когда осень ещё прогрета,
ещё одета,
запах смерти особо отчётлив в дыму костров.
Я её повстречал вечером,
в бликах света,
там, где не было ни дорог, ни ветров.
У неё в руке была лилия,
это я помню,
облака в сине-розовом небе
медленно плыли.
воздух был прохладный и ясный,
полный
запаха земли и полыни.
Я сказал ей: «Пойдём со мной»,
и она протянула мне руку,
и мы шли по траве, зелёной и росяной,
по огромному лугу.
И горел умирающий август
осенним огнём,
хохотали за листьями феи и черти.
И когда я привёл её к дому
и хотел разделить с ней дом,
она сказала: «Пока я с тобой,
никогда не говори мне о смерти».
Ныне холодно, ветер дует в окна и щели.
Я отныне бессмертен, как камень замшелый,
словно эльф из недобрых страшилок детских,
и мне не о чем говорить теперь,
да и не с кем.
Были вместе. Казались вечными,
словно письмо в бутыли.
Я не помню, сколько мы были.
Мы были.
И когда бессчётный август
сменился вновь сентябрём,
я сказал ей, что мы никогда не умрём.
И тогда она улыбнулась
и стала таять,
и таяла,
таяла.
Я её захотел обнять, но её не стало.
Был закат багров и холоден,
и собаки вдали голосили,
и я выбежал из дому,
полон злого бессилия —
с неба падали лилии,
лилии,
лилии,
лилии.
И отныне я жду – которую сотню лет,
в тишине, в темноте, под нависшим тем сентябрём.
О, моя дорогая, смерти более нет,
о, моя дорогая, мы никогда не умрём.
Сентябрь 2014
«Кончается музыка. На этой точке внутри…»
Кончается музыка. На этой точке внутри —
сердечной инъекцией входит холод,
смертность входит и быть начинает в нас,
начинает существовать. Едь на верхней полке, смотри,
как мелькают в ночи светофоры и фонари.
При наличии точки путь становится ясен и долог,
возникает система координат.
Запах травы свежескошенной, угли на пепелище,
влажная земля разрыта и капли дождя на лице,
всё это есть сейчас, а больше ничего-то и нет.
И потому становится видно небо
и в нём пламенеющий свет.
Смертность делает мир яснее и чище,
делает старше. Вот ты уходишь по лестнице,
вверх, а я всё смотрю и смотрю тебе вслед.
И потому, перестав быть бессмертными, перестав быть
цветами,
мы становимся небо и птица, ручей, и берег, и облака.
Сердце, где поселился холод, начинает стучать
обратный отсчёт.
Лестница, залитая солнцем, тает, растворяется
между нами,
клеверный луг сиренев и зелена река,
и она течёт в одну сторону да течёт.
Август 2014
«И когда закат прогорает, как сырые поленья…»
И когда закат прогорает, как сырые поленья, —
Теряешь обоснование, но обретаешь место
Медленно совершая поступательное движенье
Между магазином «Пятерочка» и подъездом
Ближе к августу. Московский воздух сухой и жёсткий.
Клёны вытянули длинные тени веток.
На скамеечках у пруда смеются подростки,
Короткие юбки, тонкие руки, и лето, лето.
И даже любовь, укатавшая тебя аки сивку,
Остаётся где-то рядом, но вовне, без сомненья,
И слова не толкутся, как ранее – вперебивку,
Но, напротив, любая речь отлетает тенью.
И эта любовь ничего не изменит, даже если что-то и значит,
И так благостно и
- Стихи - Мария Петровых - Поэзия
- Стихи на заказ. Бесплатно - Александр Невзоров - Поэзия
- Стихи и поэмы - Константин Фофанов - Поэзия
- Неопубликованные стихи - Зяма Исламбеков - Поэзия
- Стихи и статьи о Нике - Ника Турбина - Поэзия
- Ненормальные стихи - Пиня Копман - Поэзия / Прочая религиозная литература
- И смех, и слезы - Николай Войченко - Поэзия
- Первый снег на листьях сирени - Ли Та - Поэзия
- Избранное - Александр Кушнер - Поэзия
- Поэма Тебе Меня. Сборник стихов-Мария Листопадова - Поэзия